то шансы найти святыню удесятерятся.
— Отлично! А в случае успеха деньги и власть разделим честно, то есть поровну!
— Именно так! — воскликнул капрал. — Вот вам моя рука!
«Ага, — пронзило молнией лейтенанта, — этот проходимец уже создал группу, и она давно работает. А теперь хочет использовать и мои возможности. Хорош подлец! Интересно, как далеко он продвинулся? Ну, погоди, дружок!» И лейтенант, широко улыбнувшись, протянул свою длань.
— А вот вам моя, дорогой капрал!
Встретившиеся в воздухе бокалы зазвенели.
Капрал Роппо морщился от кислого вина. Вдруг взгляд его зацепил за окном нечто знакомое. Три молодых солдата несли бревно. За один конец длинного соснового ствола уцепились двое и даже слегка согнулись под его тяжестью. Другой конец бревна держал один солдат и, кажется, делал это с легкостью. Роппо смотрел на его безмятежное круглое лицо, соломенные волосы и припоминал деревушку, через которую они проходили всего несколько дней назад.
— Господин лейтенант, — сказал капрал, оживляясь, — есть идея. Я знаю троих молодых парней, которые отлично справятся с нашим заданием.
— Молодых? — недовольно прищурился лейтенант.
— О, эти молодцы иных стариков стоят, — вдохновенно продолжал врать капрал. — Бедовые ребята.
— Кто такие? — Недоверие Винка еще не рассеялось.
— Это люди сержанта Подороги. Настоящие орлы. Вы же знаете нашего сержанта, у него без промаха. Это они недавно предотвратили обвал нашего участка фронта.
— Ах да, теперь я понял, о ком вы говорите.
— Подорога предоставит их нам без звука. Об этом я позабочусь. А потом, — капрал понизил голос, — ну, провалят дело. И что? На ошибках учатся. И с нас взятки гладки. Это же люди Подороги.
— Вот это верно, — сказал лейтенант. — Тащите их сюда.
Капрал Роппо не догадывался, что этим своим решением он обрекал себя на неудачу в поисках Сферы.
Трое друзей стояли навытяжку. Им никогда еще не приходилось стоять пред ликом столь высокого начальства. Лейтенант Винк, надменно задрав подбородок, изучающе смотрел на молодых солдат.
— Слушай мою команду!
Трое солдат превратились в натянутые струны.
— К выполнению важного задания готовьсь!
— Это... — сказал Валик.
— Ест... — сказал Галик.
— ...овьсь, — закончил Арик.
Винк поморщился.
— Капрал, а вы говорили, что это образцовые солдаты.
— Оботрутся, господин лейтенант. Главное, чтобы дело делали.
— Будем надеяться. Читать умеете?
Трое друзей не сразу поняли, что вопрос относится к ним, а когда поняли, то нестройно и не слишком охотно закивали.
— Писать?
— Это... — сказал Валик.
— Да вроде, — сказал Галик.
— Понемногу пишем, — закончил Арик.
Винк еще выше задрал голову и, глядя на солдат полуприкрытыми глазами, процедил:
— Значит, так. Я оказываю вам чрезвычайное доверие — посылаю вас в разведку.
Трое солдат молчали.
— Капрал растолкует вам подробности. И прошу запомнить, вы есть нижние чины, — лейтенант потер пальцами, словно раздавил вошь, — вы должны беспрекословно выполнять... И смотрите... не обманите моего доверия, понятно?
— Они поняли, мой лейтенант, — сладким голосом сказал капрал Роппо и грозно посмотрел на троих друзей.
— Ну, как тебе лейтенант? — спросил Арик, когда они шли к себе.
— Самовлюбленный павиан, — ответил Галик.
— А ты когда-нибудь видел павиана?
— Разумеется. Вот только что и видел.
— Смешно! А капрал?
— А чем он лучше?
Идя сдавать оружие в обоз, друзья встретили своего сержанта. Подорога виновато отвел взор.
— Да, — сказал Галик, оглядываясь ему вслед. — Сержант, конечно, грубый человек, но он по крайней мере честный малый. А эти двое так называемых офицеров... Бр-р... Тебе хочется служить в такой армии? — Он повернулся к Арику.
— Мне — нисколечко! — сказал Валик.
— Вот видишь, устами младенца... — Галик улыбнулся.
— Хо-хо! — сказал Арик.
— Но сержант? Предатель! Отдал нас, даже не спросив, хотим ли мы. Получается, мы — рабы, только в военной форме. Обыкновенное пушечное мясо.
— Пушечное мясо? — удивился Валик. — Что это такое? Никогда не ел.
— Твое счастье, — сказал Галик.
— Ну, это когда вражескую артиллерию забрасывают телами солдат, — серьезно ответил Арик.
Почитая себя уже опытными разведчиками, друзья привычным жестом заткнули за пояс короткие кинжалы, прихватили мешочек с сухарями, надвинули на лоб шляпы (у Валика взамен простреленной была новая с роскошным оранжевым пером).
Оказавшись в лесу, в такой привычной и с виду мирной обстановке, друзья затосковали. Им до смерти захотелось домой. Захотелось по кружке теплого молока да по краюхе только что испеченного хлеба.
— Мать небось сейчас на стол собирает, — пробормотал Арик.
— Хочешь домой? — спросил Галик.
— Скажешь, постыдное желание?
— Не скажу. Не знаю... Перед сержантом я чувствовал какую-то ответственность... Но эти павианы...
— Да, но враг!
— А что мы знаем об этом враге? Только то, что рассказывают наши начальники. А вдруг они врут?
— Не может быть!
— Очень даже может. В других случаях часто они говорят правду? Ты замечал? Почти никогда. Обратите внимание, Подорога честно выплачивает жалованье. И в срок. А эти? Слыхал, что говорили солдаты на плацу? Уже какой месяц им не платят. Якобы из полковой казны все никак денег не подвезут. Ты в это веришь? У самих-то начальников мошна набита. Воры! А солдаты — что с них возьмешь? Получается, они вынуждены грабить население.
Брели друзья, брели, пересекали глубокие овраги, переходили вброд ручьи, грызли сморщенные кислые лесные яблочки, стараясь забыть про голод, поскольку сухари давно кончились, и набрели в глухом
