— Теперь со мной, — воскликнул Галик, присаживаясь на корточки.
— А может, я хочу с этим. — Сержант добродушно взглянул на Валика, сыпавшего в закипевший котелок труху, которую отдаленно можно было принять за чай.
Тот смутился и не знал, что сказать.
— Он у нас по другой игре специалист, — пришел на помощь другу Арик. — В «крестики-нолики» режется — смотреть страшно! Прямо не подходи.
И хотя Валик смутно помнил про крестики и нолики, он гордо выпятил грудь.
— Ну и что? — воскликнул сержант. — Давай в эти нолики! Сейчас всех громить буду.
Валик почувствовал смутное беспокойство и изобразил неотложную возню у костра, озабоченно разгребая угли и что-то помешивая в котелке.
— Нет, господин сержант, — мягко сказал Арик. — У нас сейчас военная игра, а не какие-то там нолики. Для ноликов не та обстановка. Во-первых, нет бумаги. Конечно, можно сыграть и на земле, но тогда нужны камушки белые и черные. А где мы их сейчас возьмем? А вот пятнадцать воинов у нас есть! Вот глядите сюда — воины, они же шишки, разделены на три неравных отряда. Мы должны по очереди отправить их в запас, на отдых, переформирование, обучение и так дальше. Вы же сами только что говорили. Тактика, стратегия, головоломные решения... Разве не так?
— М-гм, так-то оно так. — Сержант стащил с головы пропахшую потом шляпу с огромными мятыми полями и почесал затылок.
— Итак, играем в пятнадцать воинов, — звонко сказал Галик. — Пусть вас не смущает, что сегодня это шишки. Ведь вы умеете мыслить абстрактно?
— Что? — сержант вскочил и надел шляпу. — Разумеется, умею!
— Короче, сейчас очередь играть со мной.
— Давай с тобой, — безропотно согласился сержант и снова присел на пенек.
Он оказался азартным игроком и честно сражался без малого два часа, лишь изредка отвлекаясь ради глотка горячей бурды, которую они называли чаем. Оба новобранца оказались безжалостны к Подороге. Они не знали еще хитрой и тонкой науки лести. Они обыграли своего сурового начальника сорок раз подряд. Тот ушел раздосадованный, но и задумавшийся. На Валика, ничем сержанта не обидевшего и давно дремлющего у входа в шалаш, Подорога успел бросить ласковый взгляд.
Глава 3
Бегающие кусты
Перед рассветом раздался грохот. Ничего не понимающие и не выспавшиеся солдаты выскакивали из палаток и шалашей. В лесу стоял треск и гром. Это работала артиллерия противника. Ядра проносились выше голов и с шумом ломали ветви деревьев, корежили стволы. Сосновые иголки сыпались сверху, как снег. По всему военному лагерю метались люди в поисках спасения.
Арик, первым выбравшийся из шалаша, прижался к стволу толстой сосны. Спустя мгновение рядом с ним оказались Галик и Валик. Пролетавшее со свистом ядро задело вершину именно этой сосны. Мелкая хвоя дождем посыпалась на друзей.
— Мама! — прошептал Валик.
— Да, праздник кончился, — сказал Галик.
— Это точно, — подтвердил Арик.
— Домой хочу, — сказал Валик.
— Все хотят, — сказал Галик.
— Но не все могут, — подытожил Арик.
Над их головами просвистело еще одно ядро.
— Что же делать? — Голос Валика задрожал.
— Думать надо, — сказал Галик.
— Думать не вредно, — эхом отозвался Арик.
— Чего там думать? — Голос Валика окреп. — Бежать надо!
Стрельба прекратилась столь же внезапно, как и началась. Наступила гулкая тишина. Стряхнув с мундиров иголки и мелкие обломки веток, друзья вышли на освещенную первыми лучами солнца просеку. И увидели странную процессию. Впереди с обнаженной шпагой шел неизвестный им младший офицер. Позади него плелись трое солдат — двое потупившихся, с испуганными лицами, зато третий, длинный и прямой как палка, умудрился сохранить презрительное выражение на физиономии. Все трое были без головных уборов, без оружия, а их заляпанные грязью камзолы были без ремней. Следом за ними шли четыре солдата с суровыми лицами и фузеями наперевес.
— Узнаешь? — Галик судорожно схватил Арика за руку.
Но за Арика ответил Валик.
— Да это же Драная Шляпа! — прошептал он в полном изумлении.
Три друга не могли отвести взора от удаляющихся спин арестованных и особенно от спутанных рыжих волос самого высокого из них.
— Дезертиров поймали, — сказал рядом чей-то голос.
Друзья оглянулись. Бывалый солдат из тех, что особенно досаждал им своим храпом первые две ночи, прислонившись к дереву, неспешно набивал табаком трубку.
— Неужели? — удивился Галик. — Как же так?
— А вот так! Поймали голубчиков, — подтвердил солдат. — А ты не бегай!
— И что теперь? — шепотом спросил Валик.
— А что теперь? — рассудительно сказал солдат. — Теперь ясно что. Время военное, закон суров. Или так, — он провел огромным желтым пальцем вокруг собственной шеи, — или так — пук! пук! — И он весело ткнул Валика в живот.
— Что такое пук-пук? — еще тише спросил Валик.
— Ты что, дружок, из фузеи не стрелял? — усмехнулся солдат и выпустил клуб дыма.
Молча вернулись друзья в свой шалаш.
— Пирожка жалко, — негромко сказал Валик.
Никто ему не ответил. Некоторое время они сидели в тишине. Потом, заслышав звук военной трубы, поднялись и стали нехотя собираться.
— Ну вот, — негромко, себе под нос, проговорил Арик, скатывая одеяло, — а ты говоришь — бежать!
— Я говорю? — Валик чуть ли не возмутился. — Это ты говорил!
Опешивший Арик не успел набрать в грудь воздуха, как примирительно вмешался Галик, до той поры молча изучавший казенную часть своей фузеи.
— Вы оба правы, — сказал он. — Но только как это сделать? Нам не нужен пук-пук. — И он поставил ружье в угол.
— Совсем не нужен, — подтвердил Арик.
В этот момент в шалаш заглянул солдат.
— А ну-ка, молодцы, все трое к сержанту. Живо!
Застегивая на ходу портупею и цепляя шпаги, друзья выскочили из шалаша.
— Вот что, други мои, — сказал сержант, который сидел на огромном барабане посреди большой поляны. — Так дело не пойдет. — Зрачок широко раскрытого левого глаза начал набирать угрожающие обороты.
Друзья удивленно и даже слегка испуганно уставились на сержанта.
— Так дело не пойдет! — Подорога грозно повысил голос. — В нас стреляют, а мы только и делаем, что бежим, аки зайцы. А!? — Тут сержант вскочил и заревел, как раненый кабан. — А-а-а!! Х-р-р!!
Трое приятелей переминались с ноги на ногу. Сержант опустился на барабан, привольно раскинув ноги в огромных сапожищах со стоптанными каблуками, и прикрыл глаза. Примерно минуту стояла тишина.
— Вот что, молодцы. — Сержант приоткрыл левый глаз и заговорил неожиданно спокойно: — Придумал
