опьяняла и прекрасно дополняла пропитанное солью облако гнева, которое витало в воздухе, как туман над морем.
Ириал развернул ее в своих руках и одарил таким взглядом, что она задрожала от желания.
— Мм, мне это нравится, но, — он нежно поцеловал ее в лоб, — сейчас я должен разобраться с делами. Очень скоро у нас для этого будет много времени.
Она отшатнулась от него, упав прямо в толпу, где ее поймал Кинан, не отводивший взгляда от Ириала. Но в руках Кинана ее озарила вспышка такого чистого гнева, какого она никогда не испытывала, он заполнил ее вены солью вместо крови.
— Не трогай меня! — прошипела она. — Никогда больше не прикасайся ко мне, царек.
— Мне жаль, Лес. Мне очень-очень жаль, — прошептала ей Эйслинн, и на секунду ей показалось, что по щекам Эйслинн скатились золотые слезы, но потом она отвернулась и позвала: — Сет?
— Я заберу ее. — Он потянул ее от Кинана и покровительственно обнял за плечи. — Пойдем, Лес.
Кинан положил руку на плечо Сета:
— Отведи ее к Ниаллу.
— Я никуда не пойду, — сказала Лесли собравшимся. — Я не понимаю, что происходит, но я…
— Иди домой. Чем дальше от этой толпы, тем лучше, — проговорил Ириал и снова сделал вдох. Лесли показалось, что она практически видит, как тени обвились вокруг тонкой чернильной лозы с перьями там, где должны были быть листья. Эта лоза росла из ее тела и вибрировала между ней и Ириалом. Когда вибрация остановилась, Лесли внезапно снова успокоилась, утихомирилась, угомонилась.
И ей больше не хотелось там оставаться.
Не говоря никому ни слова, она развернулась и ушла.
Глава 25
Ириал смотрел, как Лесли уходит в сопровождении смертного Летней Королевы. Что он ей расскажет? Однако сейчас это уже не имело значения. Она принадлежала ему. Что бы они ни сказали и что бы ни сделали, ничто не сможет этого изменить.
— Если кто-нибудь попытается отнять ее у меня или встать между нами… — Ириал перевел взгляд с Кинана на Летнюю Королеву. — Ты ведь понимаешь, о чем я?
Судя по всему, она не собиралась отвечать.
— Эйслинн? — Кинан взял ее руку в свою.
Она не отреагировала ни на одного из фейри.
— Она моя подруга. Лесли не просто какая-нибудь смертная, она — моя подруга. Я должна была что-то сделать, когда увидела вас обоих в ресторане.
— Это ничего бы не изменило. Она уже была моей. Вот почему я был там. — Ириал протянул руку, словно собирался погладить ее по щеке, но его рука застыла в воздухе, почти касаясь ее лица, на котором солнце запечатлело свой поцелуй. — Что бы ты сделала ради безопасности своего смертного? Твоего Сета?
— Что угодно.
— Вот именно. Поэтому не пытайся отнять у меня Лесли. Твой маленький царек наверняка рассказал тебе, кто связал его силы, верно? — Ириал ждал, когда появится поток беспокойства, гнева и отчаяния, и был удивлен, осознав, что Летняя Королева полностью контролирует свои эмоции.
Королева с вызовом подняла голову, совсем как это делали дочери Габриэля:
— Рассказал.
Она шагнула вперед. Кинан не шелохнулся, не собираясь останавливать ее. Наоборот, он смотрел на нее с уверенностью и был совершенно спокоен. Летняя Королева позволила крошечному комочку солнечного света просочиться в свой голос, и это стало маленьким напоминанием о том, кем она была и на что была способна. Она стояла достаточно близко, чтобы пустынный жар ее дыхания опалил лицо Ириала, когда она прошептала:
— Не смей угрожать мне.
Ириал поднял руки.
— Я не собираюсь провоцировать ссоры. Я здесь по делу. И Лесли теперь — мое дело. — Ему было противно говорить так о ней — о своей Лесли, о своей уязвимой смертной. Поэтому он сменил тему: — Думал, засвидетельствую вам свое почтение, пока буду здесь… чтобы проведать нашего Gancanagh. Я недавно понял, что мне его ужасно не хватает!
Ни один из летних монархов не пошевелился.
— Только подумать, сколько лет он потратил на вас… — Ириал покачал головой. — Как думаете, чего мне будет стоить вернуть его домой, ко мне?
Он ждал, надеясь достаточно насытиться, чтобы выиграть для Лесли еще несколько часов, прежде чем он наладит через нее канал для насыщения своего аппетита в полной мере.
Впитав взрыв эмоций Кинана, Темный Король прошел к свободному столику. Эйслинн и Кинан последовали за ним, как он и предполагал, и сели напротив него. Ириал провел пальцем по именам, вырезанным на поверхности стола, — эти знаки оставляли смертные на память о своем пребывании здесь. Официантка остановилась возле них и позвала по именам Эйслинн и Кинана, чтобы предложить им напитки.
Ириал опередил их:
— Им как обычно, а мне кофе. Черный. Горький.
Перед тем как уйти, девушка улыбалась ему немного дольше необходимого.
Если бы я мог питаться от них без посредников, как дочь Габриэля… Он оборвал себя на этой мысли. Если бы я знал об Эни раньше… Но он не знал. Он выбрал свой путь, нашел свое решение. Позже он внимательнее присмотрится к Эни.
Но сначала он приведет в порядок дела с Лесли. Если она достаточно сильная, то проживет еще какое-то время, но в конце… В конце смертные всегда умирали. Их жизнь так быстротечна! От первого удара их сердца до смерти всего лишь один миг. А если учесть, что нужно прокормить весь его ненасытный Двор в мирное время, то конец наступит во много раз быстрее. Мир убьет Лесли слишком скоро, но война никогда не была мудрым решением. Ему нужен был баланс. Пребывать на самом краю насилия, но не окунаться в него с головой — вот что было нужно Темному Двору.
Ириал вновь обратил внимание на пару, сидевшую перед ним. Эйслинн что-то нашептывала Кинану, успокаивая его:
— Успокойся. Ниалл никуда не уйдет. Тем более в Темный Двор. Он в безопасности…
— Ценю, что ты решила оскорбить меня, — сказал Ириал и рассмеялся, чрезвычайно довольный, что видит такую редкую в их мире слепую веру. — Ниалл и я были близки, если хочешь, еще до того, как на свет появился твой юный царек.
В Кинане вспыхнул гнев. Он так сжал кулаки, что ему самому было больно.
— И он веками страдал от этого!
Ириал наклонился вперед:
— А ты знаешь, чего ему стоит бороться со своей тягой к Лесли? Как трудно ему… — Он замолчал, с удовольствием заметив напряженное выражение лица Кинана. — А может, есть причина, по которой он ничего тебе не рассказал? Может, он по-прежнему больше принадлежит мне, чем тебе. И возможно, он принадлежал мне все это время…
— Оставь Ниалла в покое, — проговорил Кинан. Он излучал горячий жар, пульсацию которого ощущали они все.
Эйслинн впитала этот жар почти так же быстро, как Кинан высвободил его.
— Кинан. Приглуши все это. Мне нужно разобраться в ситуации, в которой находится Лесли. Успокойся или пойди пройдись.
Замечательная мысль. Ириал улыбнулся Эйслинн. Затем повернулся к Кинану и, глядя ему в глаза, сказал:
— Он мог править моим Двором. А что ты можешь ему предложить? Вечное рабство? Других фейри? Он Gancanagh, Кинан. Ему необходимы контакты со смертными, иначе ему приходится тратить много сил, чтобы справиться с собой. Он столетиями отвергал свою сущность, чтобы защищать тебя. Что он будет делать, если у него не будет для этого причин? Нянчить Летних девчонок?
Кинан попытался скрыть вспышку отчаяния, но у него ничего не вышло. На танцполе начался ливень. Барышни визжали и смеялись, найдя, несомненно, вполне приземленное объяснение случившемуся — сломанный пожарный разбрызгиватель или проржавевшая труба.
— Ниаллу лучше рядом со мной, — сказал Кинан. — Он верен моему Двору. Это достаточная причина.
— А тебе известно, что на днях он виделся с Гэйбом? — Ириал заговорщически понизил голос и добавил: — За ним наблюдает Бананак. Как думаешь, стала бы она обременять себя этим, если бы он не был частью моего Двора?
От жара, волнами исходящего от кожи Кинана, вода в зале стала с шипением испаряться.
— Он не принадлежит Темному Двору. Он живет среди фейри, которые не издеваются над ним. Он счастливее, чем…
— Нет, это не так. Лучшее, на что мы можем надеяться, царек, — это найти способ жить в гармонии с тем, чем мы являемся. И ты это понимаешь, правда? Он ходит по краю, а ты даешь ему ключи к самоуничтожению. — Ириал замолчал. Он наблюдал за Кинаном и знал, что если надавит сильнее, то увидит признание в его глазах.
— Ты заходишь слишком далеко, — ответил Кинан, стараясь не смотреть на королеву, чтобы она не увидела его признания в том, что он манипулировал Ниаллом и подверг Лесли риску.
— Уходи, царек, — предупредил Ириал. — Это не тот разговор, в котором тебе захочется принять участия, не так ли?
Летний Король нанес удар — пронизывающий ветер ожег лицо Ириала, и по нему потекла кровь. Сила ярости Кинана принесла Ириалу огромное насыщение.
Эйслинн поцеловала Кинана в обе щеки.
— Иди. Я с ним справлюсь. — Она махнула рукой в сторону толпы смертных. Слишком многие из них наблюдали за этой сценой с жадным любопытством. — Не стоит им этого видеть.
