Спокойный хаос

— Ты же сам прекрасно знаешь, что с тактом у него напряженка. Вырвалось у него. Ляпнул такое сдуру.

— Ляпнул, говоришь? А то, что он сожительствует с медсестрой, которая ухаживала за мамой, это тоже ляп? Знаешь ли, к твоему сведению, он с ней шашни крутил, еще когда мама была жива.

— И что? Я тебя просто не понимаю. Он что, единственный изменял жене?

— Да о чем ты говоришь? Это в семьдесят лет, да еще и на глазах у жены, умирающей от рака? К тому же, с ее сиделкой. Но, к сожалению, ты прав, в мире полно мужиков, которые так поступают…

— А вот и неправда, что у нее на глазах, мама ничего об этом не знала.

— Ничего об этом не знала… Да как ты только можешь такое говорить? Не понимаю, как ты можешь поехать на обед к тем двум…?

— Нет. Это ты, как ты-то можешь до такой степени его ненавидеть? Ведь он же твой отец, черт подери.

— Вот именно, потому, что он был моим… Послушай, давай не будем больше об этом, ладно? Дерьмо! Как это так мы начали о нем говорить? Мы же с тобой договорились: о нем — ни слова, мы же это ясно заявили, твердо решили. Ты поступай как хочешь, а я буду делать, как я считаю нужным, только давай больше не будем об этом говорить, прошу тебя, пожалуйста.

— Ладно, ладно. Не будем об этом.

— …

— …

— Скажи лучше, та баба, что ты спас, объявилась? Хоть знак какой-нибудь она тебе подала, хоть позвонила-то она тебе, хоть спасибо она тебе сказала?..

— …

— Алло?!

— Да. Что ты там говорил?

— Я у тебя спросил, объявилась ли та баба, которую ты спас. Ведь они подружки с той, моей, я и подумал, что она должна была объявиться.

— А, нет. Еще нет.

— Что за люди, а? Ладно, созвонимся. Я пойду поиграю в снежки.

— Развлекайся.

— Пока, Пьетро.

— Пока.

* * *

— Да?

— Привет, Пьетро.

— Привет. Как дела?

— Хорошо. А у тебя?

— Хорошо. Есть новости?

— Да. Уже приехали.

— Кто?

— Боги.

— Какие боги?

— Боэссон и Штайнер.

— Куда приехали?

— В Милан.

— А-а! Да? Зачем?

— Как это зачем? Подписывать.

— Что подписывать?

— Соглашение о слиянии. Только не говори мне, что ты не знал об этом.

— Не знал о чем?

— Пьетро, ты что, издеваешься надо мной, что ли?

— Нет, я не могу понять, о чем ты говоришь.

— Ты не знал, что они решили приехать в Милан для подписания документов по слиянию?

— Нет.

— Здесь об этом известно всем.

— Но меня там нет. Единственный человек, который рассказывает мне новости, это ты, а ты этого мне не говорил.

— Я думал, что ты об этом уже знаешь.

— А я и не знал об этом.

— Они решили подписывать здесь, в Милане.

— Здесь? С чего бы это?

— Чтобы спрятаться, меньше бросаться в глаза.

— Что за глупости? Они создают самую крупную в мире группу и еще хотят не бросаться в глаза.

— Что тебе сказать, Пьетро. Подписывать будут здесь. Они уже приехали.

— Боэссон и Штайнер…

— Да. Они приехали с женами и детьми. Боэссон остановился в «Принце Савойи», а Штайнер, кажется, у озера, на Вилле д'Эсте. В конце недели пройдутся по магазинам, а во вторник вечером пойдут на открытие сезона в «Ла Скала», а между тем в понедельник во время выходных по случаю празднования Святого Амброзия, когда везде офисы будут закрыты, приедут сюда подписывать. Прости, я был просто уверен, что ты знал об этом.

— Не важно. Ничего страшного.

— Может быть, и ты заскочишь в офис.

— Я? А зачем?

— Просто так, показаться. Здесь теперь пруд пруди разномастных прихвостней, которых я никогда и в глаза-то не видел, французы и американцы. Нас практически оккупировали.

— Я лучше поберегу себя.

— Они заняли зал заседаний. Каждые полчаса заказывают пиццу и анекдоты травят. Мне даже отсюда слышен их гогот, они повсюду суют свой нос.

— Ничего. Это у них пройдет.

— Подумать только, Баслер оказался просто сводником.

— У него же такая профессия — быть посредником.

— Здесь, однако, у всех уже крыша поехала.

— Они так себя ведут из-за своих проблем, это только предлог, чтобы расслабиться. Смотри не заразись. Ты мне лучше скажи, это я, кстати, о свихнувшихся, ты дозвонился до невесты Пике?

— Да. Я говорил с ней по телефону.

— Ну?

— Они расстались.

— Да ты что? А она тебе не сказала, где он, что с ним и как?

— Нет. Она говорит, что сама не знает, что уже больше месяца она его не видит.

— С того случая с подставкой для банок?

— Да.

— Ну и как она тебе показалась?

— Она? Нормально. Какая она должна быть?

— Есть много способов выражать свои мысли. Что она тебе сказала точно?

— Она мне сказала, что два месяца назад они расстались, и с тех пор она больше ничего о нем не знает.

— Но как она это сказала? Агрессивно? Печально?

— Пьетро, откуда мне знать, ведь мы говорили по телефону.

— Она тебя о чем-нибудь спрашивала?