– Не знаю. Наверное, нет. Но я должен ответить. Ответить так, чтобы они запомнили это на всю свою вечность.
– Ты хочешь напугать богов?
– Да.
– Но зачем?
– Чтобы они поняли, что нельзя отнимать у человека все. Потому что тогда человек превращается в бешеного монстра или умирает.
– Ты ищешь смерти?
– Специально, нет. Но если она придет, прятаться не стану.
– Кажется, ты готов бросить им вызов? Хочешь заставить богов испугаться тебя? И что потом? Чего ты этим добьешься? Славы, признания, забвения? Чего? Сейчас за тобой идут твои люди. Они верят в тебя, верят каждому твоему слову. А что будет после того, как ты добьешься своего? Ведь они отвернутся от тебя. Ты останешься один. Совсем. Неужели ты не понимаешь этого?
– Понимаю. Но я также понимаю и то, что, оставаясь со мной, они рискуют не дожить до естественной кончины, а я буду снова и снова терять тех, кто мне близок. Ведь недаром говорят, если боги гневаются на кого-то, они отнимают его близких. Я и так уже потерял всех, кто был мне близок. Остался только ты. Один. А одиночество… Что ж. Я давно уже одинок. Знаешь, мне двадцать пять лет, а я еще ни разу не был с женщиной. Вся моя жизнь —это череда драк, боев, схваток насмерть, погонь, потерь – и ничего больше. Ни любви, ни близких, ничего. Совсем.
– Но ведь и ты пока не старик. Кто знает, может быть, все еще впереди?
– Может быть, – задумчиво ответил Ал-Тор, – может быть.
– Ты не готов поверить в будущее, и это твоя беда. А вообще, ты начинаешь мне надоедать своим бесконечным нытьем.
– Нытьем?!
– Да. Ты злишься, жалуешься, ноешь, а что ты сам сделал для того, чтобы не остаться одному? Что ты предпринял? Сколько раз ты пытался свести знакомство с соседями? Или съездить в соседний город и развлечься с доступными женщинами?
– Значит, ты считаешь, что я должен бросить все и отправиться к проституткам. Забыть о данном слове, забыть, что моя мать осталась в серале презренной служанкой и ехать по шлюхам? Ты спрашиваешь, что я сделал? Я отвечу. Я организовал поход в логово гиен, чтобы вытащить ее оттуда и не быть одному. Но они убили ее. Просто убили. А теперь ты говоришь, что я только ною и ничего не предпринимаю. Хорошо. Больше ты не услышишь моего нытья. Не только стальные могут выбирать, с кем им общаться, а с кем молчать, – яростно ответил Ал-Тор и закрыл свое сознание, словно захлопнул дверь.
– Ал-Тор! Ал-Тор, ответь! – окликнул его клинок. – Ты не правильно понял меня. Я не хотел тебя обижать, – продолжал звать клинок, но Ал-Тор молчал.
Не дождавшись ответа, клинок тоже замолчал. Вздохнув, Ал-Тор дал шпоры лошади и помчался вперед. Недоуменно переглянувшись, гвардейцы пришпорили лошадей, кинувшись вдогонку. Только Такеши не мог заставить своего тяжеловоза двигаться быстрее.
Проклиная все на свете, островитянин колотил пятками по бокам неторопливого животного, но добился только одного. Обернувшись, огромный конь возмущенно фыркнул и продолжил идти размашистой рысью, плавно раскачивая своего седока на широченной спине.
Отряд уже скрылся за очередным холмом, отчаянно пыля по степи. Ориентируясь на этот шлейф пыли, Такеши продолжал погонять коня, ругаясь на чем свет стоит. Неожиданно из зарослей ковыля появился барс.
Поравнявшись со всадником, зверь весело фыркнул и припустил по степи, догоняя ушедший отряд. Приглядевшись, Такеши в очередной раз выругался. На этот раз от растерянности. Это был Гурхан.
Как барс оказался здесь? Каким образом он смог найти отряд в голой степи по следу трехдневной давности, было загадкой. Такеши растерянно проводил зверя взглядом и, вздохнув, оставил коня в покое, позволив ему идти так, как удобнее. Умное животное вывезло телохранителя к отряду, когда Ал-Тор остановился за очередным холмом, не доезжая до скальной гряды трех перелетов стрелы.
Кмет уверенно показывал на еле видную расселину, являвшуюся входом в логово бандитов. Подъехав к отряду, Такеши одарил гвардейцев таким взглядом, что все шутники разом проглотили свои шутки и отвели глаза.
Рядом с конем Ал-Тора сидел барс. Зверь внимательно смотрел в указанном направлении, тяжело поводя боками. Бешеная гонка нелегко далась даже хозяину степей.
Такеши с удивлением отметил синхронность, с которой Ал-Тор и Гурхан поворачивали головы, осматривая скалы. Словно их связывали невидимые нити. Оба внимательно рассматривали подходы и скальные уступы, будто обсуждали, как лучше подобраться к бандитам.
Угадав, что задумал Ал-Тор, Топ-Гар решительно тряхнул поводьями и направил коня к задумавшемуся юноше.
– Даже не думайте об этом, мастер. Я не позволю вам лезть туда в одиночку. Это самоубийство.
– О чем это ты, сотник? – сделал невинные глаза Ал-Тор.
– О скалах. Вы уже придумали, как к ним подобраться.
– С чего ты взял?
– Я уже научился понимать ваше лицо. Когда вы начинаете вот так хмуриться и играть желваками на скулах, значит, решились на очередную самоубийственную затею. Не позволю. Там, – сотник ткнул пальцем в сторону скал, – вам делать нечего.
– И что ты предлагаешь?
– Затаиться и ждать. Рано или поздно они вылезут в степь, вот тогда и наступит наше время.
– Это, конечно, здорово, но у нас нет столько лишнего времени. Я предлагаю другое. У нас есть веревки и крюки. Я заберусь на скалу и пройду по гребню до самой расселины. Ночью сниму часовых из лука и дам вам сигнал фонарем. Они не ждут нас. Лошадей оставите за холмом и осторожно подберетесь к входу. После сигнала они ваши. Никого не щадить. Пленные нам не нужны, а судей мы как-то не удосужились захватить с собой. И не спорь, сотник. Я так решил.
– Я вынужден спорить, мастер. План хорош, ничего не скажешь, но в одиночку вы туда не полезете.
– Кто еще из нас способен на такой подъем? Только я, сотник. Так что этот спор бесполезен. Доставайте веревки.
– Нет. Один вы туда не пойдете.
– Он не будет один, сотник. Первым полезу я. А там, где пройду я, пройдет и он. – Весело улыбнулся Такеши, выразительно похлопывая себя по огромному животу.
– Ты с ума сошел, Медведь? Не спорю, воин ты прекрасный, но лезть на скалы с таким брюхом – это самоубийство.
– Э-э, мастер, не судите о том, чего не знаете. Во времена ученичества, я прожил в горах почти семь лет. В тренировки входило и умение лазать по скалам без веревок и помощников. – Хитро усмехнулся Такеши и добавил: – Привыкайте, мастер. С того момента, как вы приняли мою клятву, я везде буду входить перед вами, даже если это будут врата преисподней.
– Ну это вряд ли. У нас с тобой разные боги, а значит, и преисподнии у нас разные.
– Не дождетесь. У телохранителя одна вера, того, кого он охраняет, а значит, и преисподняя у нас одна.
– Значит, ты и на том свете мне покоя не дашь? – рассмеялся Ал-Тор.
– Я же сказал, не дождетесь. – Рассмеялся в ответ Такеши.
Топ-Гар махнул на них рукой и приказал готовить снаряжение. Вскоре все необходимое было собрано и погружено на заводную лошадь. Топ-Гар приказал разбить лагерь и, кликнув одного из гвардейцев, отправился провожать Ал-Тора и Такеши на скалу.
Спустя два колокола всадники остановили коней у еле заметной козьей тропы, сбегавшей со скалы к тоненькому роднику, бившему из-под камней. Животные облюбовали этот ручей из-за близости его к соляным камням.
Задрав голову, Топ-Гар долго рассматривал тоненькую ниточку тропы. Потом, выругавшись себе под нос, сотник обреченно махнул рукой и направился к лошадям. Наблюдая, как Ал-Тор и Такеши ловко разбирают снаряжение, сотник сделал последнюю попытку отговорить юношу от рискованного предприятия, но был послан так далеко, что растерянно замолчал, удивленно глядя на облаявшего его телохранителя.
– Не обижайся, сотник, но перед скалой нельзя говорить об отступлении. Пути не будет. Лучше попроси скалу помочь нам.
– Я не умею разговаривать с камнями, – проворчал сотник, недоуменно поглядывая на Такеши.
– Не с камнями, сотник, а с духами гор. С духом этой скалы. Они слышат нас. Они знают, зачем мы пришли.
– Ну не знаю. – Развел руками Топ-Гар.
– Тогда отойди в сторонку и помолчи. Просто постой молча. Я сам попрошу их, – ответил Такеши, опускаясь на пятки.
Огромный островитянин закрыл глаза, словно впадая в религиозный транс. Могучее тело обмякло. Казалось, что весь свой вес воин держит только за счет позвоночника. Сотник прислушался. Такеши тихо что-то напевал на незнакомом языке. Ал-Тор присел на камень и молча уставился на горизонт.
И снова Топ-Гар вздрогнул, увидев выражение его лица. Это был взгляд убийцы. Человека, решившего пройти до конца, не оставляя ничего на потом. Лицо того, кто готов не только подарить, но и принять смерть.
Усилием воли сотник удержал слова, которые готовы были сорваться с языка. Отговорить Ал-Тора от принятого решения было невозможно. Это сотник знал по собственному опыту. Проще было дать ему по голове и, связав, увезти обратно в лагерь. Но такой вариант мог пройти только в мечтах старого солдата. Чтобы безнаказанно дать Ал-Тору по голове, нужно было по меньшей мере подобраться к нему, а с тех пор, как его схватили наемники, он все время был настороже.
Неожиданно за камнями раздался шорох, и на валун высотой в рост среднего человека с плоским верхним краем вскочил барс. Одним взглядом охватив всех находящихся у скалы могучий зверь аккуратно уселся на задние лапы, обвившись хвостом. Барс так и замер, словно превратившись в изваяние самому себе, только чуть шевеля ушами, словно прислушиваясь к происходящему вокруг.
Такеши закончил молитву и медленно выдохнул, делая руками жест, словно что-то отталкивал. Всех стоявших рядом обдало волной моментального жара. Топ-Гар вздрогнул и недоуменно посмотрел на Ал-Тора. Заметив его удивление, юноша улыбнулся и ободряюще подмигнул сотнику.
– Готов, Медведь? – спросил он Такеши.
– Да, хозяин. Теперь можно идти. Скала услышала меня и готова позволить нам пройти.
– Ну, будем надеяться, что она не передумает. – Улыбнулся Ал-Тор и, закинув на плечо моток веревки, двинулся к скале.
Но как ни быстро он двигался, Такеши оказался быстрее. Но еще быстрее оказался барс. В два прыжка преодолев расстояние от валуна до козьей тропы, он просто взлетел на высоту пятнадцати локтей и остановился, оглядываясь на людей.
