— Новичок? — кивнув на спящего, спросила она.
Бетти уже неплохо разговаривала. На ней было красивое белое платье, так как она уже осознала себя девушкой и заботилась о своем внешнем виде.
— Да, новичок, — оторвавшись от своих мыслей, сказал доктор Мартин.
— Как его зовут?
— Дик Герман, — ответил Мартин и подумал: “А может, Бенни Райс или Ральф Чарльз Колмен. Бедняга! Он так не хотел Возрождения, скрывался от него весь остаток своей жизни, но так и не избежал”.
— А почему он спит дольше, чем другие?
— Мы не были уверены, что он у нас задержится. Понимаешь, Бетти, он должен был попасть к нам, как и все вы, но совершил проступок. А такой человек может и не задержаться у нас. Дика привезли сюда, потому что здесь ему самое место, и еще потому, что кто-то посчитал: если он был таким прекрасным парнем до своего проступка, то он просто не мог его совершить, несмотря на то, что сам в нем признался.
Так, не травмируя детскую психику, доктору Мартину удалось рассказать, почему старик Бенни был вытащен из газовой камеры уже без сознания, но еще живой, а затем предан Возрождению.
— Как же они могли подумать, что он совершил проступок, если он его не совершал? — не унималась Бетти.
Отвечать на вопрос, заданный человеком, прошедшим Возрождение, — все равно, что пытаться втолковать что-то ребенку. Но Мартин был терпелив.
— Он хотел убедить всех в своем проступке, так как очень не хотел сюда попадать.
Полиция, наконец, выяснила, что Бенни Райс умер естественной смертью. Блестящий план Колмена принес ему дополнительных двадцать лет жизни и чуть было не привел к смерти в газовой камере. Получалось, что Колмен приговорен к смертной казни за преступление, которого не совершал. Чтобы не допускать шумихи вокруг конфуза, полиция предпочла тихо вытащить старика из газовой камеры и переправить в Институт. А, может, и наверху решили, что не стоит лишать жизни такого человека, как Ральф Чарльз Колмен, из-за того, что он отправил на тот свет старого болвана Бенни Райса. Сказать такое вслух было, конечно, страшно.
— Почему он не хотел здесь оставаться? — снова спросила Бетти.
— Он не знал, как это происходит, — спокойно объяснил Мартин. — Вернее, он не мог себе этого представить.
— Откуда вы знаете? А я тоже не хотела сюда?
— Нет, вы как раз не возражали. Смотрите, Дик просыпается.
Бетти наклонилась над ним, как над своим ребенком.
— Тебе здесь понравится, Дик, — тихо прошептала она.
“Хорошо бы, — мысленно отреагировал Мартин. — Может, стоит через год — другой самому жениться на Бетти Роджерс. Конечно, Институт Возрождения — не брачная контора. Браки заключаются на небесах. Ио Институт дает для этого достаточно материала”.
— Ты еще не можешь говорить, — заговорщицки прошептала Бетти, — но мы научим тебя, — Посмотрите, доктор Мартин, какая у него прелестная улыбка. Он мне начинает нравиться!
Дик Герман смотрел на облака. Сейчас он даже не знал, что это облака, они просто забавляли его. Дик не знал, что за облаками есть звезды. Может быть, в будущем он сможет определить по ним свою судьбу. Но даже самые яркие звезды не в состоянии соединить своим мерцающим светом разорванную нить преемственности. И никогда не узнает Дик Герман о странной причастности к судьбе его двух имен — Ральфа Чарльза Колмена и Бенни Райса.
Кордвейнер Смит
Баллада о несчастной Си-мелл
Она была совсем юной девушкой, а они — взрослыми солидными мужчинами, настоящими Лордами- Вершителями. И все-таки она обвела их вокруг пальца! Такого никогда не случалось и вряд ли случится. Но факт остается фактом — она победила.
А она ведь даже и человеком-то не была: просто обычная человекокошка — человеческий облик и кошачьи повадки. Ее отца звали Си-макинтош, а ее Си-мелл2. И вот именно эта Си-мелл победила могущественных и грозных Лордов-Вершителей.
Все произошло в Земнопорте, самом большом здании мира и самом маленьком городе на Земле. Махина Земнопорта возвышалась на 25 км ввысь на Западном побережье Малого Земного моря.
Джестокосту, в отличие от других Лордов-Вершителей, очень нравилось утреннее теплое солнце. Он вставал раньше всех и тут же погружался в дела, поэтому ему было нетрудно содержать свой офис и роскошную квартиру. Офис Джестокоста занимал огромную площадь в 1800 квадратных метров. Сразу за ним располагался Четвертый Клапан площадью почти в 1000 гектаров, спиралевидной формой напоминавший улитку. Несмотря на внушительные размеры, офис Джестокоста казался маленьким голубиным гнездом на громаде Земнопорта, который вздымался из земных недр к небу, словно гигантский хрустальный бокал.
Это монументальное сооружение было построено во время последней технической революции, коренным образом изменившей уклад жизни на планете.
С незапамятных времен человек использовал для своих ракет ядерные энергетические установки, в период технических преобразований они были полностью заменены химическими двигателями, значительно увеличившими скорость передвижения ракет по межзвездной ионной трассе. Автомобиль на ядерном топливе и фотонная ракета стали такими же обыденными вещами в жизни каждого землянина, какими, наверное, были в XX веке двигатель внутреннего сгорания и самолет.
Людям не терпелось поскорее освоить космос, и они построили ракету миллион тонн весом. Единственное, что они при этом достигли — это убедились в том, что ракета при посадке уничтожает все живое в радиусе нескольких миль.
Незадолго до этого на Землю вернулись многие даймони — потомки первых астронавтов, которых разбросало по всей Галактике. Они пустили корни на многих планетах и их земная кровь постепенно смешивалась с кровью аборигенов. Даймони помогли землянам построить эту ракету из прочнейшего металла, который не поддавался ни коррозии, ни времени, ни перегрузкам. Потом они разлетелись по своим планетам, и с тех пор их никто никогда не видел.
Джестокост вспоминал те времена, когда Четвертый Клапан использовался по своему прямому назначению — аккумулировал газы, выбрасываемые ракетой при взлете. Ему становилось не по себе, когда он представлял, как белый пар, прорвав Клапан, врывается в его офис и заполняет остальные 64 помещения, размещающиеся в этом крыле здания. Слава Богу, что теперь-то он избавился от постоянно висевшей над ним угрозы — на ракету наконец-то махнули рукой, и ее уже давным-давно не запускали. Сейчас Клапан стал своеобразным заповедником — в нем поселилось несколько животных. Делая ремонт офиса, Джестокост приказал обшить заднюю стену, прилегающую к Клапану, деревом, чтобы не слышать их возню.
Ракеты новой конструкции продолжали садиться в Земнопорте практически ежечасно, но не издавали при этом никакого шума и не выбрасывали клубы горячего газа. Клапан бездействовал.
Джестокост стоял возле стеклянной стены и смотрел на проплывающие по небу облака.
— Сегодня прекрасный день. Чистый воздух. Меня ничто не волнует. Я обязан хорошо поесть.
Джестокост частенько занимался аутотренингом. Некоторые называли его эксцентриком. Будучи членом Земного Верховного Совета, он каждый рабочий день решал множество проблем, но ни одна из них не была связана с его личной жизнью. Личная жизнь и работа всегда существовали для Джестокоста независимо друг от друга.
Над его постелью висела картина кисти Рембрандта, — наверное, последний сохранившийся
