русские снайперы били без промаха! На все предложения капитулировать и прекратить бессмысленное сопротивление русские отвечали решительным отказом. Потерпели неудачу и все попытки незаметно проникнуть в крепость и взять ее приступом. Убедительным доказательством этому были трупы солдат в серой полевой форме, лежавшие на подступах к вражеской цитадели. Прошло еще очень много времени, прежде чем был уничтожен последний солдат гарнизона. Русские сражались до последнего патрона и до последнего человека.
…Мы переправлялись через Березину южнее Божинка. Русские сосредоточили здесь большие силы. Они яростно оборонялись, поэтому форсирование водной преграды заняло у нас три дня.
За две недели русской кампании мы очень хорошо познакомились с 'госпожой Саперной Лопаткой!'. Мы по-настоящему учились окапываться — рыли маленькие, но глубокие 'норы', чтобы разместить командный пункт и узкие окопы для сна.
В воздухе свистели пули, русские стреляли часто и точно, а мы, как кроты, зарывались в землю, чтобы не стать мишенью для русских снайперов.
…Прямой наводкой била по нашим укреплениям тяжелая артиллерия противника. Нам не оставалось ничего другого как глубже и глубже зарываться в землю… Мы зарывались на 2 метра в глубь земли — там были наши гостиные и спальни. Везде мы перекрывали свои 'норы' в два—три наката: два-три слоя срубленных деревьев укладывались крест-накрест, а свободное пространство между ними засыпалось землей.
А потом последовал сюрприз! Русские бросили в бой танки такого типа, который до сих пор ими не использовался. Позднее они стали известны как Т-34. Наши противотанковые орудия оказались малоэффективными против этих монстров. С невероятным напряжением нам удавалось отсечь эскортирующую пехоту, а вот танки прорывались. На наше счастье этот танк еще не был запущен русскими в массовое производство, но нам с головой хватало двух или трех десятков русских чудовищ. Обычным явлением для нас стало объявление тревоги по поводу танкового прорыва за линию обороны.
…История не сохранила автора рецепта 'коктейля Молотова', одного из самых эффективных противотанковых средств. Солдат заливал горючую смесь в обычную бутылку. Через отверстие в пробке в нее погружался фитиль из пакли, который поджигался перед броском. В случае попадания в цель бутылка разбивалась о раскаленную броню, прикрывавшую мотор танка, жидкость растекалась и моментально воспламенялась. Танки горели как факелы!
…Мы несли огромные потери в ходе непрекращающихся ожесточенных боев с противником.
…Здесь нам довелось на себе испытать русскую тактическую новинку — ночные атаки. Небольшими группами русские просачивались через нашу передовую линию, концентрировались в тылу наших войск. Ночью они снимали боевое охранение и наносили внезапный удар.
До тех пор пока мы не отыскали противоядие, русские наносили нам жесточайший урон своей выматывающей нервы тактикой ночного боя.
…Мы очень многому научились у русских. Так, осматривая одну из захваченных позиций, я впервые в жизни увидел то, что называется у них 'индивидуальная стрелковая точка'. Это была настоящая 'лисья нора' диаметром 80 см и глубиной около 2 метров. Извлеченная земля была тщательно рассыпана вокруг, а сама нора была замаскирована так, что, прежде чем увидеть ее, туда вполне можно было свалиться самому! Та тщательность, с которой 'стрелковая точка' была сработана, заставляла задуматься об объеме вложенного труда и времени. Однако позже во время допросов русских пленных я с удивлением узнал, что от начала и до конца вся работа не занимает больше часа. Русские оказались великими мастерами маскировки, они и в самом деле были ближе к природе, чем, например, мы.
…Яростное сражение развернулось вокруг переправы через Десну. Южнее нас, в нижнем течении реки, русские захватили и удерживали сильно укрепленный плацдарм на нашем берегу. Это доставляло нам немало хлопот. И уже совсем таинственно происходило снабжение войск. Мы никак не могли понять, каким образом русские переправляют через реку живую силу, снаряжение, продовольствие и боеприпасы. Самолеты люфтваффе напрасно искали мост. Ответ на загадочный вопрос мы нашли только после форсирования Десны. Русские сконструировали своего рода подводный мост: невидимые с воздуха и суши фермы моста находились на глубине 30–40 см от поверхности воды. Русские использовали его только в ночное время. На меня произвело огромное впечатление безупречное инженерное решение этой гениальной идеи.
…Фатализм и полное безразличие русских к вопросам жизни и смерти ввергали нас порой в весьма близкое к шоку состояние.
Восточный поход Скорцени окончился в районе Истры. Здесь его застало контрнаступление советских войск. И если бы не внезапный приступ желудочных колик, кто знает, не разделил бы он печальную участь многих тысяч германских солдат, павших на заснеженных полях Подмосковья.
Далее началась служба в 6-м управлении РСХА (Главное управление имперской безопасности. 6-е управление — Аусланд-СД (служба внешней разведки), в функции которого входило обеспечение политической разведки). Скорцени было поручено создать школу для подготовки разведывательной агентуры для всего Главного управления. Впоследствии из курсантов этой школы было сформировано специальное подразделение 'Фриденталь' для выполнения самых сложных заданий в любой точке земного шара.
Самой известной специальной операцией, осуществленной Скорцени и его людьми, стало вызволение из заточения итальянского диктатора Бенито Муссолини.
Это было персональное поручение фюрера. 'У меня есть очень важное задание для вас, гауптштурмфюрер, — сказал Гитлер, обращаясь к Скорцени, когда тот по его приказу был доставлен в ставку 'Волчье логово'. — Муссолини, мой друг и наш верный товарищ по оружию, был предан вчера своим королем и арестован соотечественниками. Я не могу и не оставлю величайшего сына Италии в беде. Для меня дуче — это воплощение величия древнего Рима. С новым правительством Италия больше не будет нашим союзником. Я сохраню верность своему старому другу. Он должен быть незамедлительно освобожден, иначе они выдадут его союзникам. Я доверяю вам дело его освобождения'.
Скорцени выполнил приказ фюрера. В короткие сроки ему удалось установить место, где под охраной содержался дуче. Это был высокогорный отель 'Кампо Императоре' в горах Абруцци (Италия). Команда эсэсовцев во главе со Скорцени на планерах приземлилась на крохотном пятачке у самого отеля на высоте 1500 метров и, без единого выстрела справившись с охраной, на самолете эвакуировала дуче в безопасное место, откуда он был переправлен в Берлин. Скорцени буквально из рук в руки передал его Гитлеру.
Фюрер был на седьмом небе. 'Скорцени, вы и ваши люди совершили настоящий подвиг. Он займет достойное место в истории германской нации. Вы освободили моего друга Муссолини. Я вручаю вам Рыцарский крест и присваиваю звание штурмбанфюрера СС'.
Отныне Скорцени окружал ореол славы, его авторитет как мастера спецопераций стал непререкаем.
'Удача улыбается только смелому, — наставлял Скорцени Таврина. — Если вы хотите выполнить задание и при этом остаться живым, то должны действовать решительно и смело, и не бояться смерти, так как малейшее колебание и трусость могут погубить'. Для примера Скорцени рассказал эпизод из операции по освобождению Муссолини. 'Наш планер приземлился всего в каких-то 15 метрах от отеля. При ударе о землю задвижку люка вырвало с корнем. Выскочив наружу, я увидел в трех шагах от себя стоявшего на посту карабинера. Если бы я тогда хоть на секунду замешкался, то погиб бы. Я действовал без колебаний…'
Проект физического устранения советского лидера, как, впрочем, и его похищения, Скорцени рассматривал как вполне реальный. Если удалось выкрасть плотно охраняемого Муссолини в окрестностях Рима, то почему не попытаться решить аналогичную задачу в Москве? Подобную операцию он и его головорезы готовились осуществить в Югославии против Тито. Югославские партизаны стали источником серьезного беспокойства для немецкого Верховного главнокомандования начиная с 1943 года. Как полагали германские руководители, обнаружение и уничтожение штаб-квартиры Тито способствовало бы стабилизации в этом районе.
По характеру вопросов, которые задавал Скорцени, у Таврина сложилось впечатление, что тот еще полностью находится под впечатлением успешного вызволения Муссолини и теперь вынашивает план похищения кого-то из советских руководителей. В частности, его интересовало, кто из членов Политбюро живет в Кремле, где расположены их квартиры, дачи и тому подобное.
Надо сказать, что если Скорцени и вынашивал подобную идею, то она не была столь бредовой, как это могло показаться на первый взгляд. Взять хотя бы один из особо охраняемых объектов в Москве — ближнюю, Кунцевскую, дачу Сталина.
'Забор был обыкновенный — из досок. Без всякой колючей проволоки сверху. Правда, высотой в пять метров. А в 1938 году появился второй — внутренний. Трехметровой высоты, с прорезями смотровых глазков. Заставили это сделать явные угрозы оппозиции. Диверсанты могли легко преодолеть единственную преграду и захватить Сталина. Особенно трудно было их заметить в ночной тьме. Ведь в лесу на расстоянии двух-трех метров уже совершенно ничего не видно. Вся надежда лишь на возможный шорох лазутчика. А если ветер? Жуткое состояние! Сам переживал его много раз'.
'Некоторые авторы сейчас утверждают, что всех посетителей, даже Молотова, перед кабинетом вождя обыскивали, что под креслами находились электронные приборы для проверки, не спрятал ли кто оружие. Ничего подобного не было. Во-первых, тогда еще не существовало электронных систем, а во- вторых, за все четыре года, что я приходил к Сталину, меня ни разу не обыскивали и вообще не подвергали каким-либо специальным проверкам. Между тем в наиболее тревожные последние месяцы 1941 года, когда опасались заброшенных в столицу немецких агентов, каждому из нас выдали пистолет. У меня, например, был маленький вальтер, который легко можно было спрятать в кармане. Когда около шести утра заканчивалась работа, я, взяв его из сейфа, отправлялся в здание Наркоминдела на Кузнецком, где в подвале можно было немного отдохнуть, не реагируя на частые воздушные тревоги. В осенние и зимние месяцы светало поздно, и улицы были погружены во мрак. Правда, часто попадался комендантский патруль, проверял документы. Но ведь мог встретиться и немецкий диверсант. Вот на сей случай и полагалось оружие. По приходе в Кремль на работу следовало спрятать пистолет в сейф. Но никто не проверял, сделал ли я это и не взял ли оружие, отправляясь к Сталину'.
Да что уж говорить о тех днях. Вспомним событие недавнее — беспосадочный перелет через всю советскую территорию немецкого хулигана Руста на спортивном самолете, его посадку на Красной площади, на Васильевском спуске. Только и остается, что затылок почесать.
В Пскове Таврин больше не появился. Из Берлина его прямиком направили в Ригу. А там положили в госпиталь.
Как уже отмечалось, к проведению операции немцы готовились в высшей степени тщательно. По первоначальной легенде предполагалось отправить Таврина за линию фронта под видом инвалида. Хирургами рижского военного госпиталя была разработана методика проведения операции, в результате
