Уже ночью уставшая за день Мария подъехала к зданию детской «неотложной помощи». Закрывая машину, думала о своем бывшем муже и о дочери. В течение дня она ни разу не поговорила с Дашей. Зашла в офис, положила пакеты с продуктами в холодильник – и сразу же к телефону.
– Алло, Дашенька? Ну что, детка, уроки сделала? Нет, ничего не случилось, все в порядке… Я приду поздно ночью. Ложись спать без меня. Тебе же в школу рано вставать.
Она не заметила сначала, что в помещении никого не было. Обычно здесь находились диспетчер и несколько врачей. «Странно, – поморщилась Мария. – Куда же все делись?» Тишина ее настораживала. После всех своих злоключений ей хотелось бы находиться в более людном месте.
Она прошлась по пустым комнатам «неотложки» – никого. Слышен был только стук ее каблуков. Мария остановилась. Везде было тихо. И вдруг в этой тишине она услышала какие-то странные звуки… Шорох, сдавленный вздох. Мария открыла дверь и тут же отскочила от нее. Диспетчер Витек и какой-то новенький сотрудник, санитар наверное, сидели на диване и кололись.
Они заметили Марию, и, когда дверь захлопнулась, Витек вскрикнул противным визгливым голосом:
– Сука, она все видела!
Женщина, услышав этот крик, быстро убежала. «Что же теперь делать?» – спрашивала себя Мария. Сначала она хотела взять продукты и просто уехать из «неотложки», но потом решила, что это рискованный ход. Она села за стол. Из любого положения должен быть выход. И как только Мария начала успокаиваться, в комнату зашел Витек. Он криво усмехался, оглядывая Марию. Она заметила ножницы в его руках. Витек обошел замершую на месте женщину. Мария уже приготовилась сопротивляться, но тут, к ее счастью, зазвонил телефон. Этот звонок дал ей небольшую отсрочку. Взгляд Марии судорожно скользил по столу: она искала какой-нибудь острый предмет, но ни ножниц, ни ножа на столе не оказалось… Слева – стопка бумаг, справа – телефонный аппарат. Идеальный порядок. Мария готова была расплакаться.
– Алло? Да, врач к вам уже выехал… Ждите, будет минут через десять. – Витек говорил ровно, словно бы ничего и не происходило в соседней комнате несколько минут назад…
Мария сидела испуганная и подавленная, а диспетчеру только это и нужно было. Он положил трубку и выкрикнул ей в лицо:
– Ну что уставилась? Сенсация? Никогда такого не видела?
– А с чего вы решили, что я что-то видела? Я ничего не видела! – Мария во что бы то ни стало решила придерживаться этой линии поведения: ничего не видела и точка.
– Не ври… Я знаю, что ты прекрасно все видела. Выскочила из комнаты как ошпаренная… Ты меня за дурака держишь? Думаешь, я не понял? – Витек старался говорить грозно, но голос его срывался, он побаивался, что Мария заметила его волнение.
– Ну да, может быть, и видела, – сдалась женщина, – но я не разболтаю! – Мария взглянула на него умоляюще.
– Я надеюсь… – В голосе Витька звучала угроза.
Он молча положил ножницы на стол перед Марией и улыбнулся ей. Он показался Марии еще более омерзительным, чем вчерашний лже-Виталий. И похоже, она догадывалась, что ему от нее нужно.
– Я тебя не трону, потому что ты мне нравишься… Я никогда тебе этого не говорил… Потому что я чертовски стеснителен. – После этого признания Витек снова взял в руки ножницы и хитро посмотрел на Марию. Она сидела молча, опустив глаза.
– Вообще-то, с женщинами у меня почему-то нормального общения не получается. Я могу только насиловать. Должно быть, травма из детства. Однажды я застукал папу и маму… Это не произвело на меня особенного впечатления. Но подсознание – это ведь тонкая штука. Я ведь тоже учился в медицинском институте, но меня отчислили, – неожиданно отвлекся он, но быстро вернулся к главной теме своего монолога: – Знаешь, иногда мне хочется поймать какую-нибудь женщину в темном парке или в подъезде. Но меня останавливает мысль о страданиях, которые я ей причиню… Я же не зверь… – Неожиданно он перешел на доверительный тон, как будто искал поддержки у своей жертвы.
Мария слышала о том, что некоторым женщинам удавалось отвлечь внимание маньяков, и она изо всех сил старалась держать себя в руках и говорить как можно более спокойно. Это был ее единственный шанс выбраться из здания живой, спастись.
– Это очень правильно. Зачем же причинять страдания? – Голос ее все же звучал испуганно, она сама это понимала, но никак не могла с собой справиться… «Только не надо показывать, что я боюсь. Не давать ему повод для радости. Я не должна быть похожа на жертву», – думала Мария.
Она вспомнила вчерашний разговор с Гринфельдом… «В каждом мужчине живет насильник». Раньше она просто об этом не задумывалась. Нет, конечно, когда-то мама предупреждала об опасности, исходящей ото всех особей мужского пола, но с тех пор прошло очень много лет, и фразы «все мужики сволочи» или «не возвращайся домой поздно» остались в далеком прошлом. И вот сейчас один мужчина за другим намекают ей, что был бы не прочь ее изнасиловать…
– Но иногда мне хочется сделать это с тобой. Мне нравится представлять, как ты обмираешь от страха в моих объятиях… – Голос Витька был хриплым и пробивался к сознанию Марии, словно сквозь туман. Она уже приготовилась к самому страшному… В «неотложке» никого не было, разве что тот санитар. Но он наверняка с удовольствием поможет Витьку… Мария посмотрела в окно. Нет, вряд ли ей удастся уйти: первый этаж – было бы легко спрыгнуть и добежать до машины, но беда в том, что на окнах уже давным-давно стоят решетки.
«Можно же как-то спастись», – отчаянно думала Мария, ей хотелось встать и рвануть к двери, но она ждала подходящего момента. Вдруг дверь открылась, и на пороге появился здоровенный усатый дядька. Смена Витька закончилась. Пришел новый диспетчер. Он посмотрел на Витька и Марию удивленно: слишком испуганной показалась ему эта женщина. Мария вздохнула с облегчением:
– Здравствуйте!
– Да, здравствуйте-здравствуйте, – басом протянул дядька и посмотрел на Витька. – Как прошло дежурство?
– Нормально. Вот журнал, – ответил Витек как ни в чем не бывало.
– А где Кривошеенко? – поинтересовался сменный диспетчер.
– На выезде. Скоро подъедут.
– Хорошо. Все свободны. – Дядька уселся за стол.
Витек с усмешкой оглядел Марию.
– До свидания. Ты идешь? – Мария вздрогнула от этого вопроса.
– Спасибо, я попозже… Мне тут еще надо кое-что доделать, – робко сказала она, удивляясь, как неуверенно это прозвучало.
Кивнув на прощание, диспетчер ушел.
– А ты чего? Ночевать тут собралась? – спросил ее сменный диспетчер.
– Ну сейчас, вот пройдет минуточек пять… И я тоже пойду…
Она сердилась на себя. Почему она оправдывается перед этим человеком, как будто ей нужно просить его о том, чтобы ее не выгнали? Но ведь почти так все и было! Этот мужчина, сам того не зная, спас ее несколько минут назад от обколовшегося маньяка. Впрочем, похоже, огромному дядьке не было до нее никакого дела. Он достал из пакета бутерброд, заварил чай, развернул газету и больше не взглянул на худенькую врачиху. Еще никогда в жизни Мария не была так благодарна почти незнакомому человеку. Она вышла из комнаты только час спустя.
Ночной город выглядел таинственно. Но почему-то он совсем не пугал Марию. Мимо проезжали машины, спешили куда-то даже в такое позднее время.
Уже скоро она подъедет к центру, где горят рекламные огни, возвращается домой молодежь. Хорошо, что Даша еще маленькая, ей пока не нужно ждать ее по ночам, беспрестанно отговаривая себя набрать телефонный номер дочери. Но и Даше когда-нибудь предстоит столкнуться с миром, который не всегда доброжелателен.
Машину Мария оставила, как обычно, на стоянке в семи минутах ходьбы от дома. В нормальной ситуации – это всего лишь пара кварталов, но Марии предстояло пройти через темную рощу. Приблизившись к ней, Мария вздрогнула. Рощица эта всегда была для нее испытанием. Слишком темно и ни души вокруг. Здесь каждый звук – стук каблуков, биение сердца, шорох пакетов, даже дыхание – кажется очень громким! Слух
