Таких украшений вблизи она никогда не видела.
– А что, у матери разве нету? – поинтересовался Соколов.
– Нету, – расстроенно ответила Даша.
– Ну что ж, раз так, подарю его ей…
Даша снова протянула руку к сережке, но Соколов уже заворачивал ее в бумажку.
– Не сейчас – попозже… Это не просто сережка. Это улика. Я нашел ее на подземной стоянке – там, где на Марию напали…
– Выходит, на нее напала женщина? – Глаза Даши расширились от ужаса. Она представила, как сообщит эту новость отцу. Даша догадалась, кто мог напасть на Марию.
– Выходит, так. Ты могла бы сообразить, какая женщина могла напасть на твою маму? – спросил Соколов, словно подслушав ее мысли.
– А чего тут соображать? Это, наверное, Вика, новая жена моего папы… Вы показывали эту сережку маме? – спросила Даша. Ей снова хотелось взглянуть на украшение, но бумажка была уже в кармане Соколова.
– Да.
– И что?
– Ничего… Я не сказал Марии, где нашел, – замялся Соколов.
– Почему? – удивилась девочка. Ей казалось, что это так просто – взял и сказал. Тогда, возможно, мать перестала бы подозревать его.
– Понимаешь, Мария такой человек… Она может разболтать кому-нибудь, кому доверяет. – Соколов подумал о Гринфельде и о таинственном Валерии. Что-то неладное происходило вокруг Марии. Кто-то из тех людей, которые знали ее хорошо, устроил охоту или невольно помогал охотнику…
– Это верно… Она всем доверяет. – Даша поджала губы.
«Кроме вас», – хотела добавить она, но промолчала: Соколов об этом и так прекрасно знает.
– Если тот, кто на нее нападал, поймет, что у меня есть улика, дела будут плохи… Меня только интересовало: Марии ли эта сережка или не ее?
– У нашего знакомого психиатра есть такие бриллианты… Он собирает разный лом ювелирных изделий и что-то там химичит. Это его хобби. Его зовут Аркадий Гринфельд, – неожиданно для себя выдала Даша. Мама предупреждала ее, но разве она что-то понимает в этой жизни? Даша считала, что мама вообще не может анализировать, действует только интуитивно. И к тому же ей очень льстило, что Соколов разговаривает с ней, как со взрослой. С Марией он воркует иначе… Хотя иногда они ругаются. Но Даша нисколько не сомневалась, что это пройдет: все ругаются, а потом мирятся.
– Аркадий Гринфельд? Это интересно… Адресочек есть? Это ведь тот самый, с которым мы сидели тогда в ресторане! Он же был там в момент нападения! Я так и знал, что это он, подлюка! – Соколов стукнул себя по лбу.
Даша приглашала его остаться на чай и дождаться мать, но Соколов отказался, напомнив девочке, чем все закончилось в последний раз. Мария порой действует очень импульсивно. Соколову было ее жаль, но он не сомневался, что сможет помочь ей. «И что же в этой женщине такого удивительного? – размышлял он, когда шел через рощу, – она вовсе не красотка с обложки, но очень женственна. Встречаются иногда такие, беззащитные… Только мне все другие попадались чаще». Днем по рощице бегали ребятишки, Соколов огляделся: неподалеку стоял одинокий сломанный фонарь – с этим тоже надо что-то делать. И подумать только, самый центр города, а ощущение такое, что попал в какой-нибудь глухой отдаленный район. Убийце ничего не стоит спрятаться за деревом, никто его и не заметит…
Соколов почувствовал себя охотником, напавшим на след. С того момента, как он нашел сережку на стоянке, все время спрашивал себя, какое она может иметь отношение к покушению на убийство Марии? И теперь, когда Даша сказала, что сережка не принадлежала матери (самой Марии он почему-то не во всем доверял), Соколов уже не сомневался, что это украшение обронил убийца.
Он сел в свою машину и поехал к торговому центру. В подземный гараж сразу заезжать не рискнул – велика была вероятность, что охранники из той злополучной смены узнают его. Попытался припарковаться в квартале от него, но места для автомобиля нигде не было. Тогда он решительно направился к подземному гаражу торгового центра.
Поставив машину, пошел в ресторан, где они сидели с Гринфельдом и Марией. На входе его встретил знакомый официант. «Повезло», – обрадовался Соколов.
– Привет, ты помнишь меня? – обратился Соколов к официанту.
Молодой человек кивнул:
– Да, я помню вас. Вы пришли с дамой, а потом пришел еще один посетитель. Стильный такой мужчина. Только у него синяк был под глазом.
– Вот об этом посетителе я и хотел тебя спросить. Ты помнишь, что дама вышла раньше нас?
– Помню. Дама больше не вернулась. А потом вышли вы. И вернулись.
– А этот, третий? Он выходил, пока меня не было? – Соколов пристально посмотрел на официанта, от его ответа зависело многое.
– Выходил, – без сомнения в голосе ответил официант.
– Ты уверен? – прищурившись, переспросил Соколов.
– Конечно, уверен! Если все выходят по очереди, и никто не желает платить, так я уж, наверное, за последним-то поглядываю! – ответил официант. Соколов понял, что тот не соврал, и протянул ему сторублевую бумажку.
– Спасибо, – официант улыбнулся и быстро спрятал купюру в карман. Потом он продолжил: – Меня, кстати, и начальник нашей охраны об этом же расспрашивал…
Соколову уже не были интересны эти подробности. Он простился с официантом и выбежал из ресторана.
Пять минут спустя машина Соколова уже выезжала с подземной стоянки.
«Ну теперь, красавчик, ты от меня не уйдешь», – сказал Соколов, мысленно обращаясь к Гринфельду… Всю дорогу он повторял слова угрозы, вел монолог с воображаемым Гринфельдом, как будто заранее пытался отрепетировать встречу. Он предчувствовал, что сейчас, прямо сегодня все раскроется. Убийца будет уличен и наказан. Если только ему, Соколову, удастся осуществить задуманное…
Как назло, Соколов угодил в пробку. Он пытался объехать ее, но на другой улице тоже был затор. Соколов отчаянно сигналил. Он боялся, что Гринфельд предпримет новую попытку убить Марию…
В тот вечер, когда он встретил ее впервые, Соколов даже не подозревал, в какую дурацкую историю вляпался, но назад хода нет. Он думал о Марии, когда просыпался, она не покидала его мысли на протяжении всего дня. Каждого дня. С ним давно такого не было.
Когда-то Соколов был влюблен в свою жену. Потом не было серьезных увлечений. Ему казалось, что больше уже и не будет. И вот случилось!
Из-за этого теперь Соколов находится под подозрением у милиции. Однако не это страшно. Его подозревает Мария – женщина, в которую он влюблен. И единственная возможность доказать ей, что он не убийца, – найти того, кто покушался на ее жизнь. Теперь он не сомневался, что это был чокнутый психиатр Аркадий Гринфельд. По всему видно, что он увлечен Марией… К тому же его рассуждения о приматах явно не укладываются в представления о нормальном человеке. Только Соколов не понимал, почему Мария, врач по специальности, закрывала на это глаза.
Наконец Соколову удалось выехать из пробки…
Мария стояла возле своего дома и размышляла. Она уже привыкла к тому, что приходится колесить по городу либо в поисках убийцы, либо убегать от него. Вспоминала о ночи, проведенной с Соколовым, о встрече накануне вечером. Все говорило о том, что этот человек охотится за ней, но только Мария знала, как ей хотелось надеяться на чудо: вдруг это все-таки кто-то другой. Скорей всего, Вика и бывший муж Марии решили лишить ее квартиры в центре города.
Пока Мария размышляла, ей позвонил Валерий. Она не сразу услышала телефон.
– Ты долго не отвечаешь. Я волновался…
– Просто задумалась.
– Ты сегодня свободна? – Вопрос прозвучал почти требовательно, словно Валерий уже заранее назначил встречу.
