Патни Мери Джо
Танцуя с ветром
Мери Джо ПАТНИ
ТАНЦУЯ С ВЕТРОМ
Анонс
Граф Стрэтмор отличался неземной красотой и благородством. Выполняя секретное правительственное поручение, он встречается с таинственной женщиной, чьи красота и ум делают ее достойнейшим противником графа. Леди Катрин, то кроткая, то отважная, то безрассудная, то нежная, похитила его сердце и смутила разум...
ПРОЛОГ
Итон, зима 1794 года
Его отослали обратно в школу сразу после похорон. Вряд ли можно было устроить мальчика как-то иначе, даже если он вдруг стал самым состоятельным ребенком в Великобритании.
Новый лорд Стрэтмор, Люсьен Фэрчайлд, страстно желал поскорее вернуться в Итон. Там, среди друзей, он сможет жить так, как раньше. Он сможет вообразить, что ничего не случилось. Когда занятия в школе закончатся, он поедет в Эшдаун и встретит отца, маму и сестру - живых и здравствующих.
Он, конечно, понимал, что произошло, но не был еще готов смириться с мыслью о необратимости смерти.
Пока отец был жив, мальчик носил титул виконта Мэлдона. Теперь же директор Итона при встрече называл его Стрэтмором, а слуги, принимавшие его багаж, шептали за его спиной: 'граф-сиротка'. Они были слишком патетичными, а этого мальчик не переносил.
Когда Люсьен вернулся в пансион, уже вечерело. Он заглянул в свою комнату, сбросил плащ и перчатки и отправился на поиски своих друзей. Они Жили в том же доме и обычно собирались в комнате Рэйфа, самой большой и самой теплой.
Люсьен вошел без стука и увидел всех троих приятелей, расположившихся в самых живописных позах вокруг камина. Хотя Никлас был виконтом, Рэйф маркизом, а Михаэль - младшим сыном герцога, титулы их ничего не значили. Это были всего-навсего 'титулы учтивости' <'Титулы учтивости' - титулы, носимые по обычаю и не дающие права на членство в палате лордов.>. А Люсьен стал теперь пэром Англии. Чего бы он только не отдал, чтобы этого не произошло.
Мальчики обернулись на шум открывшейся двери и замерли в молчании. Они уже знали печальные новости.
Сердце Люсьена замерло. Больше всего сейчас он желал, чтобы его друзья остались прежними, и боялся, что не вынесет ни слишком бурного сочувствия, ни необычно бережного отношения к себе. Мальчик впервые почувствовал тоску и одиночество, которые, он уже понял это, останутся с ним на всю жизнь. И теперь только эти трое могли вернуть ему прежний мир.
Никлас первым, отложив в сторону книгу, встал навстречу Люсьену. В его жилах текла цыганская кровь, поэтому он был откровеннее в проявлении своих чувств. Никлас подошел к Люсьену, обнял его за плечи и подвел к огню.
- Рад тебя видеть. Ты как раз вовремя. Сейчас будем жарить сыр, - сказал он.
Люсьен почувствовал, что вновь возвращается к жизни. За последние две недели он не раз ловил себя на мысли, что ощущает себя тоже мертвым.
Люсьен опустился па ковер около камина. Мальчики отложили книги и сели вокруг. Они насаживали кусочки сыра на длинные вилки, жарили их на огне, намазывая затем па хлеб. Комната наполнялась аппетитными запахами. Чудесный ужин в холодный, дождливый вечер.
Беседа текла как обычно. Мальчики обсуждали школьные происшествия, случившиеся в отсутствие Люсьена. Люсьен боялся, что не сможет произнести ни слова. Комок стоял в горле. Но прошло совсем немного времени, и он включился в разговор. Казалось, камень свалился у него с души. Он вдруг с удивлением понял, что голоден. Впервые после того, как случилось несчастье, он подумал о еде.
Когда с сыром было покончено, Рэйф сказал:
- Я был в городе и раздобыл там кое-что для твоей коллекции, Люс. Думаю, эта штука тебе понравится.
Он встал, подошел к своему столу и вернулся, держа в руках маленький предмет.
Это была заводная механическая игрушка - черепаха, на панцире которой сидела крохотная бронзовая русалочка. На какое-то время печаль уступила место любопытству.
- А панцирь у нее настоящий, правда? - спросил он, взяв игрушку в руки. Мальчик перевернул черепаху, потом завел пружину и опустил игрушку на пол.
Черепаха осторожно двинулась вперед. Она катилась на маленьких колесиках, будто она и в самом деле была живой, а русалочка, сидящая на панцире, махала ручкой, посылая мальчикам воздушные поцелуи.
Люсьен улыбнулся, но только на мгновение. Тоска снова охватила его, а глаза наполнились слезами. Первую механическую игрушку подарил Люсьену отец. Он научил его конструировать эти любопытные механизмы. Его отец, который сейчас покоился в фамильном склепе в Эшдауне. Его отец, чьего смеха он больше никогда не услышит. Люсьен сдержал слезы. Ах, если бы он мог попасть в сказочную страну, где живут русалки и где никто никогда не умирает.
- Ты уверен, Райф, что хочешь расстаться с этой игрушкой, - спросил Люсьен, когда ему наконец удалось взять себя в руки. - Я никогда не видел ничего подобного.
- Если мне захочется на нее посмотреть, я знаю, куда пойти, - ответил Рэйф с улыбкой.
Черепаха остановилась, и Люсьен снова завел ее. Теперь он мог высказать то, что его тревожило.
- Они называют меня 'сироткой-графом', - тихо произнес мальчик.
Воцарилось молчание, которое прервал Михаэль.
- Гнусное прозвище. Можно подумать, что ты какой-то попрошайка.
Все мальчики были с этим согласны. Люсьен не ошибался. Он знал, что друзья поймут его с полуслова.
- Нам нужно придумать новое прозвище, пока это к тебе не прилипло, предложил Рэйф. - Люс, какое тебе нравится? Никлас щелкнул пальцами.
- Что вы скажете о 'Змее Стрэтмора'? Звучит предостерегающе.
Люсьен задумался. Змея - существо изящное и смертельно опасное. Но все же...
- Неплохо, но не совсем то, что надо.
- У меня идея, - Михааль ухмыльнулся и показал пальцем на книгу, которую читал. Это был 'Потерянный рай' Мильтона.
- Раз тебя зовут Люсьен, прозвище 'Люцифер' вполне подойдет.
- Отлично! - с восторгом воскликнул Никлас, - Конечно Люцифер. Восставший ангел, который предпочел править в аду, а не прислуживать в раю. Ты и похож на него. Из тебя получилась бы отличная утренняя звезда.
- Чертовски подходящее имя, - согласился Рэйф, - Я вообще уверен, что Мильтон втайне восхищается Люцифером. Как действующее лицо он гораздо интереснее бога, который у него похож на деспотичного директора школы.
- Если мы будем называть тебя Люцифером, через две недели все мальчишки присоединятся к нам.
Глаза Михаэля сверкали от восторга.
- Конечно, учителя будут в ярости. Они скажут, что это святотатство.
Люсьен растянулся на кушетке и закрыл глаза. Он принимал решение. Прозвища играли очень важную роль. Если мальчик получал в Итоне какую-нибудь глупую кличку, например, 'Пиписка', она могла преследовать его потом всю жизнь. Люцифер - достойное имя. Так звали того, кто мог посмеяться над самим Господом и никого не любил слишком сильно. И, уж конечно, этот гордый падший ангел не стал бы плакать по ночам.
Люсьен постарался придать своему лицу холодное, ироничное выражение. Да, это отличное решение.
- Хорошо, - произнес он медленно. - Я буду Люцифером.
Глава 1
Лондон, октябрь 1814 года
Прошло два дня. Время слез закончилось. Пришло время действий. Она уже расспросила всех, кто мог знать хоть что-то, но ничего не узнала. Ничто, кроме ее интуиции, не говорило о том, что случилось что-то ужасное.
Но в данном случае интуиция ее не обманывала.
