всего он поставил крест на чудаковатом соседском парне.
«Пусть потом сам расхлебывает!» – злорадно думал Женя, представляя, как Веньке придется заново знакомиться со своими дачными соседями.
Вот только когда это будет?
Выходя за ворота, Женя оглядывался и чаще всего шел к березовой рощице, которую, как сказала Маша, называли здесь «Детский сад». Наверное, потому, что туда без боязни можно было отпустить даже совсем маленького ребенка: рощица была небольшая и хорошо просматривалась со стороны поселка. Уходящая от нее вдаль асфальтовая дорога была почти всегда пуста и тоже видна как на ладони.
И вот, дойдя однажды до «Детского сада», Женя с удивлением обнаружил, что Андрея рядом с ним нет. Он огляделся, не веря своему счастью, и потихоньку пошел к дальнему краю рощи. Вышел на противоположную дачам опушку, остановился, оглянулся… Потом торопливо и не очень разбирая направление, пошел вперед.
Женя ускорял шаги, и сердце у него колотилось так, словно он был Эдмоном Дантесом, убегающим из замка Иф. Наверное, из-за стука собственного сердца он не сразу расслышал шаги у себя за спиной… Шаги были неторопливые.
Оглянувшись наконец, Женя увидел, что Андрей идет за ним с таким безразличным видом, как будто вышел собирать гербарий. Охранник даже не поинтересовался, куда это Женя направляется.
«Куда-куда… – тоскливо подумал Женя. – На кудыкину гору!»
С тех пор он оставил попытки скрыться от Андреева присмотра. Но зато обнаружил, что по крайней мере в «Детский сад» его уже не сопровождают.
«Решили, наверно, что никуда я оттуда не денусь, – понял он. – И правда ведь… Вот если увидят, что я из рощицы выхожу, – сразу догонят».
Но одно то, что можно было сидеть под березами, не видя рядом на траве Андреевой квадратной тени, – уже и это было неплохо.
Женя вышел за ворота ранним утром. Он чувствовал особенную утреннюю бодрость, и ему не хотелось растратить ее попусту – на никому не нужные разговоры, на тяжелое молчание за завтраком… Поэтому-то он и вышел из дому пораньше, когда все еще спали.
Правда, Андрей-то, конечно, проснулся. Женя видел, как охранник провожает его взглядом, стоя у окна на втором этаже.
«И чего ты смотришь? – сердито подумал Женя. – Можно подумать, я в космос отсюда улечу!»
Шел он, конечно, в «Детский сад». А куда еще? Дуся увязалась за ним из дому, на полдороге устала, начала отставать, но возвращаться не хотела, и Жене пришлось взять ее на руки. Все-таки Дуся была еще котенком, хоть и вела себя солидно, как подобает взрослой кошке. Глядя на нее, Женя всегда вспоминал Блэка – тоже черного, добродушного… И удивлялся: по всему, что он успел узнать о Веньке, тот наверняка должен был держать дома не приблудного котенка, а какую-нибудь породистую собаку. Вроде огромного широкогрудого мастифа, как у Коляна Генералова.
С Дусей на плече и с книгой под мышкой Женя вошел в рощу. В утренний час здесь было совсем тихо, но на всякий случай он отошел подальше от опушки. Неохота встретить какую-нибудь мамашу с коляской или дачную старушку в брючках, ищущую с утра пораньше подберезовики.
Женя сел на траву, открыл книгу, перевернул несколько страниц. Но читать совсем не хотелось, строчки бессмысленно мелькали перед глазами, и он стал следить за Дусей, которая затеяла охоту на маленьких светлогрудых птичек. Охотиться Дуся по молодости лет не умела, птички легко ускользали прямо у нее из- под носа. Наблюдать за этим было интересно и довольно смешно. Женя так увлекся, что не расслышал и не заметил, как раздвинулись у него за спиной кусты…
– Дуська! – вдруг раздалось прямо у него над ухом. – Дуся, ко мне!
Кошка застыла с поднятой лапкой, а Женя вскочил, как пружиной подброшенный, отпрыгнул в сторону и стремительно обернулся.
Прямо у него за спиной стоял незнакомый парень. Наверное, он только что выбрался из кустов, ветки которых еще покачивались у него над головой. В руке он держал мотоциклетный шлем.
Женя смотрел на этого неожиданно появившегося парня и чувствовал, что рот у него сам собою открывается, как у малого ребенка. Никогда в жизни он не испытывал ничего подобного!
То есть первые-то несколько секунд Женя не мог понять, в чем дело, что повергло его в столбняк. Но когда понял… У него появилось такое чувство, будто он смотрится в зеркало! И он не сразу догадался об этом только потому, что все-таки не привык еще к своему нынешнему виду – с короткой стрижкой, с темными волосами.
Парень с мотоциклетным шлемом сначала не обращал на Женю никакого внимания. Дуся в несколько прыжков подбежала к нему, и он наклонился, чтобы ее погладить. Потом взял кошку на руки, разогнулся и посмотрел наконец на «сопровождающее лицо». И вот тут-то челюсть у него отвисла не меньше, чем у Жени.
С минуту двое мальчишек молча смотрели друг на друга. Что и говорить, впечатление они производили не слабое!
Первым пришел в себя тот, с мотоциклетным шлемом.
– Да-а… – протянул он, не сводя глаз с Жениного лица. – Не хило же они придумали!..
– А ты… кто? – судорожно сглотнув слюну, выдавил Женя, хотя и так уже догадался, кто стоит перед ним на краю поляны.
– Кто, кто… – передразнил Венька. – Конь в пальто! Сам сообразить не можешь, без вопросов дурацких?
Женя рассердился, расслышав насмешку в его голосе. Еще ни разу не видя Веньку Стрелецкого, он относился к нему… Ну, не слишком хорошо. А как он должен был относиться к Стрелецкому-младшему? Ведь именно из-за Веньки Женю привезли на эту дачу, держат тут как пленника на острове, глаз с него не спускают. А этот наглый пацан – пожалуйста, еще насмешки строит!
