ценами на импортные медикаменты (если в СССР производилось более 70 процентов всех лекарств, то в современной России — лишь 3 процента, вследствие чего страна теряет миллиарды долларов ежегодно), общим кризисом системы здравоохранения, снижением качества питания (по этому показателю Россия вышла на 67 место в мире!). В большинстве регионов страны существенно выросли цены на хлеб. Нарастает, вопреки всем принятым мерам, и внесезонный энергетический кризис в ряде краев и областей России — на Северном Кавказе, в Приморье, Хабаровском крае, причем в Приморье систематическими стали массовые и стихийные вспышки протеста населения против политики РАО «ЕЭС России». Их участники пригрозили перекрыть Транссиб и волевым порядком разгрузить цистерны, везущие топливо на экспорт, и тем самым принудительно снабдить им региональные ТЭЦ. Естественные монополии (МПС, РАО ЕЭС, «Газпром») так и не приступили к реорганизации, и все издержки перекладывают на плечи населения. В Госдуме рассматриваются семь законопроектов о национализации стратегически важных отраслей экономики.
Федеральные министерства и ведомства по итогам первого полугодия допустили крупный перерасход бюджетных средств на общую сумму 52 млрд. руб., в связи с чем министр финансов А. Кудрин принял решение провести фронтальную ревизию всех дополнительно произведенных госрасходов. Не выполняется правительственное решение о субсидировании отечественной культуры в объеме 2 процентов от ВВП за счет федерального — и 6 процентов — за счет местных бюджетов. Не финансируется социальная программа по борьбе со СПИДом, количество вич-инфицированных в ближайшие годы составит уже не сотни тысяч, а миллионы человек, в связи с чем специалисты заговорили о реальной эпидемии в масштабах страны. В геометрической прогрессии множится число наркоманов и алкоголиков, особенно среди молодежи.
Тревожность современной макроэкономической ситуации заключается еще и в том, что произошел серьезный диссонанс в денежно-валютной сфере на фоне замедления темпов промышленного производства, когда, несмотря на укрепление рубля и значительную долларовую массу в распоряжении ЦБ, продолжаются инфляция и рост цен, а возрастающая рублевая масса (более 100 млрд. руб.) «давит» на рынок, не будучи инвестированной в производство. По оценкам газеты «Коммерсантъ», «всплеск инфляции и новый валютно-финансовый кризис становятся все более реальными». Среди радикальных советов правительству есть и такой, выдвинутый экономистом С. Глазьевым: провести компенсацию потерянных населением в 1991–1993 годах вкладов в Сбербанке, — т. е. фактически раздать излишние рубли населению, что может стимулировать и платежеспособный спрос, и активизировать деятельность отечественной промышленности. Однако это противоречит либерал- монетаристским устремлениям нынешнего Кабинета министров, которые неоднократно в публичных выступлениях в стране и за рубежом поддержал В. Путин.
Противоречивость нового экономического курса Путина и кабинета министров состоит в том, что, с одной стороны, были произведены индексации и повышение пенсий, утвержден новый минимальный размер оплаты труда (однако его действие как расчетной единицы распространяется лишь на сборы, штрафы и др. платежи, взимаемые с населения, но не применяется для исчисления стипендий, пенсий, детских пособий и т. д.), а с другой — продолжается сокращение большинства социальных программ, по новому Налоговому кодексу уходят в прошлое многие социальные льготы, вводится налог на военнослужащих и т. д. Аналитики пришли к выводу, что новая шкала подоходного налога в 13 процентов сделает бедных еще беднее (подсчитано, что за чертой бедности останутся еще 30 процентов населения). По оценке вице-премьера И. Клебанова, эта единая ставка налога просуществует недолго, и вскоре правительство вынуждено будет ее поднять. Главный минус нового Налогового кодекса в том, что богатые и бедные уравнены в шкале налога, как это делается в Боливии. Однако в большинстве цивилизованных стран налог с состоятельных людей непременно выше, чем с малообеспеченных.
Более того, если посмотреть не на эмоциональные эскапады ангажированных политологов, а на конкретные факты, станет ясно, что вектор экономической политики нового руководства направлен по-прежнему в сторону либерально-монетаристских реформ. Об этом говорит возвышение до ранга министра Г. Грефа, усиление позиций А. Кудрина, назначение первым заместителем министра финансов «гайдаровца» А. Улюкаева и ряд других аналогичных фактов. М. Касьянов, при всем своем внутреннем неприятии экономической программы Грефа, узаконил ее мероприятия на ближайшие полтора года в качестве программы уже правительственной.
Внутри Кабинета министров назрели и все чаще прорываются наружу острые противоречия между указанными выше либерал-монетаристами и т. н. крепкими хозяйственниками, все чаще муссируются слухи об отставке не только главы ЦБ В. Геращенко (которому удалось, искусно лавируя, сохранить приемлемый курс соотношения рубля к доллару и значительно увеличить золотовалютные запасы страны), но и о грядущей «чистке» ряда ключевых министров. Немало копий сломано в пикировках между сторонниками и противниками экономической программы Грефа. Вице-премьер В. Матвиенко, глава Пенсионного фонда М. Зурабов, премьер-министр М. Касьянов были категорически против урезания большинства социальных льгот и программ, предложенного радикал-монетаристами. Тем не менее 17 августа правительство приняло решение о сокращении вдвое всех общефедеральных целевых программ. В оценках разных наблюдателей цифры ассигнований на социальные нужды на 2001 год колеблются от 90 до 107 млрд. руб., что означает планомерное сокращение этой статьи расходов. Возможно, это сделано для того, чтобы обеспечить прецедент профицита бюджета, — но цена такого обеспечения будет невероятно высокой.
Ни в стратегии Грефа, ни в программе правительства, ни в послании президента Федеральному Собранию нет ни слова о важнейшей составляющей деятельности государства — антимонопольной политике. Формула «обеспечение равных конкурентных условий всем участникам рынка» без ликвидации монополизма (прежде всего — естественных монополий) остается набором пустых слов, т. к. волки не станут травоядными. С мая тарифы на электроэнергию были повышены на 35 процентов, газ для промышленных предприятий подорожал на 21, в июле более чем на 12 процентов увеличились тарифы на прокачку нефти по трубопроводам, в августе на 18,5 процента возросли тарифы на железнодорожные грузоперевозки. «Весомая роль правительства», которое справедливо называют «техническим» и даже временным, заключается в том, что предложенное МПС увеличение тарифов на пассажирские перевозки было сокращено Белым домом с 30 до 25 процентов.
Наблюдатели справедливо называют подобные действия правительства с благословения Путина «подрывающими экономическую конъюнктуру». Энергетическая составляющая раскрутит в ближайшее время маховик инфляции, поскольку эффект падающего домино неизбежно скажется на всех ценах и на покупательной способности рубля.
Ни Кремль, ни «Белый дом» почему-то не смущает страшный диссонанс между уверениями Касьянова и Путина в достигнутом экономическом росте в РФ в первом полугодии, а также В. Геращенко — о росте золотовалютных запасов благодаря стабильности мировых цен на нефть с одной стороны, и проводимым секвестированием расходной части бюджета за счет наименее обеспеченных слоев общества — с другой.
После повышения минимального размера пенсий до 900 рублей с 1 августа Путин поторопился заявить, что впервые в России пенсия догоняет размер прожиточного минимума. Однако слукавил: утвержденный правительством минимум во втором квартале составлял 1185 руб.
Аналогичные заявления прозвучали и во время заседания Кабинета министров под руководством Путина сразу после утверждения Советом Федерации нового Налогового кодекса, когда президент «горячо и сердечно» благодарил всех, кто принял участие в разработке и продвижении законопроекта. Ряд зарубежных СМИ признал, что новая система налогообложения менее громоздка и более понятна налогоплательщикам, возможно, она действительно позволит вывести из тени скрываемые доходы. Однако в большинстве российских СМИ не стихает критика кодекса и — соответственно — его авторов и Путина. В частности, утверждается (и не без оснований), что «раньше бедные платили» 12 процентов подоходного, тогда как богатые — 20, 30 и более, по прогрессивной шкале. Теперь же все будут платить по 13 процентов, но это вряд ли приведет к легализации сверхдоходов или лучшей собираемости налогов».
На фоне значительного улучшения собираемости налогов в 2000 году, повышения доходов от увеличения акцизов за производство алкогольной продукции на 36,5 процента, стабильных мировых цен на
