отдались в подземном лабиринте.
В одном из боковых коридоров вспыхнул свет. Мара повернулась в ту сторону и поверх выпуклых панцирей увидела приближающийся отряд воинов. Это были чо-джайны, выросшие в стране цурани: на их головах совсем как у людей красовались шлемы, а у командира над козырьком колыхался плюмаж.
У перекрестка коридоров командир остановился; глаза, подобные ониксам, уставились на растрепанную женщину в окружении работников.
- Меня зовут Такс'ка. Я выполню твое пожелание и отведу тебя к королеве этого улья.
В неимоверном облегчении Мара забыла об усталости. Работники расступились, она сделала шаг вперед - и у нее подогнулись ноги.
Командир чо-джайнов опустился на колени.
- Садись на меня верхом, - протянул он. - Нашей королеве не пристало ждать.
В других обстоятельствах Мара не стерпела бы таких слов, но сейчас проглотила дерзкое замечание. Ей стоило невероятных усилий подняться на ноги и с помощью одного из работников взобраться на середину командирского панциря. Такое седло оказалось крайне ненадежным. Вспотевшие руки Мары не смогли нащупать ни одного выступа, чтобы уцепиться при скачке; чо-джайны осуждающе молчали, нисколько не сочувствуя человеческой неловкости.
- Вперед! - решительно скомандовала Мара. - Не мешкай, доставь меня к королеве.
Движения чо-джайна, вопреки ее опасениям, позволяли удерживаться на гладкой поверхности. Мара успокоилась и подалась вперед, чтобы обхватить хитиновую шею. Неизвестно, какое расстояние нужно было преодолеть до королевской пещеры. Некоторые ульи занимали столь обширные пространства, что по ним можно было мчаться не один час. Пряный запах туннеля обвевал лицо. К Маре вернулось ровное дыхание.
Только теперь она ощутила многочисленные ссадины и повреждения, причинявшие ей изрядное беспокойство, - растяжения мышц, кровавые мозоли под доспехами. В коридорах, по которым мчались чо- джайны, не было освещения, и Маре осталось лишь одно: довериться своему необычному эскорту и держаться как можно крепче.
На ее памяти не было более странного путешествия. Непроглядную тьму ни разу не прорезал даже слабый отсвет. Содрогаясь от толчков и тряски, Мара могла только надеяться, что глаза рано или поздно привыкнут к темноте. Однако этого так и не произошло. Стиснув зубы, Мара едва сдерживалась, чтобы не закричать.
В какой-то миг Такс'ка осведомился о ее самочувствии. В довольно туманных выражениях Мара заверила его, что все в порядке, хотя сама отнюдь не была убеждена в этом. Бешеная скачка в кромешной тьме отняла у нее ощущение времени. Она то и дело зажмуривалась, но, открыв глаза, видела все ту же угрожающую черноту. От этого становилось еще страшнее.
И только беззвучные речитативы медитации в конце концов принесли ей успокоение.
Прошло немало времени, и тут вдруг она услышала свое имя. Открыв глаза, Мара заморгала от яркой вспышки: мало того что вокруг засветились голубые шары чо-джайнов - к ним добавился свет раскаленных добела масляных фонарей.
Она неловко спешилась.
Доставивший ее командир отдал честь и сказал:
- Рад служить, госпожа. Наша правительница ждет.
Впереди высилась легко узнаваемая насыпь из утрамбованной земли. Облокотившись на нее, полулежала королева чо-джайнов, чье необъятное туловище было скрыто от посторонних взоров богатыми драпировками. Если у Мары не подкосились ноги, когда она встретилась глазами с гигантской правительницей, то лишь из-за того, что тело уже ничего не чувствовало от усталости.
Королева чо-джайнов сверлила Мару глазами, блестящими, словно черные льдинки. Распрямившись после поклона, Мара не успела произнести даже привычную формулу приветствия. Хозяйка заговорила сама:
- Мы не можем тебе помочь, госпожа Мара. Своими деяниями ты восстановила против себя магов из Ассамблеи, а нам запрещено помогать тому, кого они объявили врагом.
Мара из последних сил держалась прямо. Сняв шлем, она отбросила со лба мокрые от пота волосы. Шлем, теперь уже ненужный, болтался на ремешке, свисая с ее руки. Другого выхода не оставалось: приходилось говорить столь дерзко и прямо, как она еще никогда не говорила:
- Прошу тебя, не отказывай. Ты должна мне помочь. Возможности выбора у тебя нет, ибо твой договор с Ассамблеей уже недействителен.
Наступившее молчание показалось оглушительным, как удар. Королева приподнялась с насыпи:
- Ты далека от истины, госпожа Мара.
В предчувствии смертельной опасности Мара закрыла глаза. Ее охватило безрассудное желание спастись бегством. Но в глубине подземелья об этом нечего было и помышлять. Она отдалась на милость чо-джайнов, и если не добиться от них помощи - это конец.
- Не так уж далека, как ты думаешь, - откликнулась Мара.
Королева хранила невозмутимый вид, однако не спешила снова расслабляться.
- Выскажись яснее, госпожа Мара.
Мара решила испытать судьбу.
- Договор уже нарушен, - выпалила она. - Не твоими соплеменниками, добрая королева. Мною. - Молчание оставалось непроницаемым, словно глухота. Проглотив страх, Мара продолжала: - Это я нарушила договор, который, если здраво рассудить, был несправедливым. Я побывала в Чаккахе и там беседовала с твоими сородичами, живущими, как им велит природа, - свободными и не в подземных норах. После долгих раздумий, высокочтимая королева, я взяла на себя смелость принять решение, равно благоприятное для обоих наших народов. Я рискнула просить о союзе и привезла с собой в Империю двух магов чо-джайнов, которых отрядили вам в помощь. - Бездна молчания стала еще более зловещей. Маре казалось, что на нее тяжким грузом давит невысказанное осуждение. - Эти маги поселились в заброшенном туннеле улья близ моей усадьбы. Ассамблея не станет разбираться, причастны ли к их сокрытию твои родичи. Всех чо-джайнов объявят заговорщиками. Стало быть, договор уже нарушен - по моему разумению, ради Блага Империи. Чо-джайны не должны оставаться в стороне от этой борьбы - им нужно обрести положенную по закону свободу.
После гнетущего раздумья королева спросила:
- Ты все сказала?
- Больше мне нечего добавить, - поклонилась Мара.
Королева со свистом выдохнула воздух, пару раз качнулась взад-вперед и, блеснув глазами, всей тяжестью опустилась на свою насыпь.
- Госпожа, не жди от нас помощи.
- Что? - вырвалось у Мары, прежде чем она успела прикусить язык. Ей пришлось искупить эту оплошность еще одним низким поклоном, который уже граничил с раболепием. - Условия договора нарушены. Разве ты не воспользуешься этой возможностью, чтобы вернуть вашу свободу и восстановить справедливость?
Королева чо-джайнов выглядела опечаленной.
- Госпожа, мы не можем пойти на это. Мы дали слово. Нарушение договора - твое деяние, твое вероломство. Ты плохо знаешь наши обычаи. Нам нельзя отступать от клятвы.
Мара не ожидала такого поворота. Обмирая от ужаса, она выдавила:
- Не понимаю.
- Только люди нарушают обещания, - без тени упрека пояснила королева.
Мара не сразу сумела разобраться в услышанном.
- Насколько мне известно, твои соплеменники не забывают прошлого, - недоуменно произнесла она.
Королева с готовностью уточнила:
- Данное нами слово не нарушается. Потому-то люди на протяжении многих лет одерживали над нами верх. Любая война заканчивалась договором, который мы, по природе своей, неукоснительно соблюдали. А людям неведомы внутренние запреты. Они сплошь и рядом жертвуют честью - и не умирают.
