добавил:
— Двигательные функции частично восстановлены.
— Когда реально он сможет давать показания?
Олег представил себе восковое лицо на подушке и мутнеющие от боли глаза господина Зайцева:
— Не знаю. Вряд ли очень скоро, но…
— Не прозевайте! Как только, так сразу — тепленького надо будет допросить, пока он ещё всякими адвокатами не обставился и не соображает, что можно рассказывать, а что нельзя.
— Понимаю. Обязательно.
Несмотря на профессиональный цинизм генерала, Олег был с ним полностью согласен. В кругах, к которым, к которым судя по всему принадлежал Андрей Иванович Зайцев, не принято откровенничать с милицией — настолько не принято, что даже случайно оставшиеся в живых жертвы заказных покушений как правило предпочитают держать язык за зубами.
— Дело в прокуратуре?
— Да. «Возбудились» мы, но они сразу приняли его к своему производству.
— Почему?
— «Мокруха»[4]. Положено так, — разьяснил очевидную вещь Савицкий.
— Плохо… Опять милиция на вторых ролях! Мы раскроем, а прокуратура все как обычно себе припишет.
— Если раскроем, — не удержался Олег.
— Раскроете, — успокоил его генерал таким тоном, что мурашки пошли по коже:
— Надеюсь, вы уже знаете, что дело взято на особый контроль? — Геннадий Алексеевич закатил глаза куда-то под потолок:
— Сам начальник Главка интересовался…
Вообще-то, кабинет нынешнего шефа ГУВД находился не наверху, а рядом, прямо за стенкой — но для генерала это, видимо, значения не имело:
— Что прикажете ему докладывать?
Савицкий еле сдержался, чтобы не пожать плечами:
— Ведется активная работа по всем направлениям…
— Это все разговоры! Разговоры в пользу бедных. — Прибавил немного металла в голос Геннадий Алексеевич. — А мне нужны результаты. Понятно?
Савицкий кивнул — спорить при такой постановке вопроса не полагалось.
— Когда планируете раскрыть? — Судя по тону генерала, вопрос был задан вполне серьезно.
Олег поднял взгляд от лежащей посреди стола папки:
— В текущем квартале…
Савицкий подумал, что сейчас его вышвырнут вон, однако собеседник лишь сдвинул брови и опять что-то чиркнул в своем секретном блокноте:
— Не затягивайте. И вот ещё что… — Попав однажды впросак, Геннадий Алексеевич предпочитал теперь за лучшее вообще никак не обращаться к Савицкому. — Если будут по этому делу звонки из газет, с телевидения или вообще какие-нибудь корреспонденты… Никаких контактов! Отсылайте в пресс-службу, все через них.
— Есть. Понял.
Генерал сверился с со своими пометками:
— Сегодня подписан приказ. Для целенаправленной и комплексной работы по этому делу создана следственно-оперативная группа. От нашего Главка в её состав откомандированы вы, ещё один человек из Следственного управления и двое младших инспекторов по линии розыска. Пока срок — два месяца, но возможно продление.
— Мои уже в курсе?
— Пока нет. Доложите сами, соответствующую бумагу им из канцелярии позже спустят. Сознаете, какое вам оказано доверие?
— Сознаю. — Савицкий представил себе кислую физиономию непосредственного начальника и тяжкие вздохи коллег по отделу после такого радостного известия. Народу и так не хватает, текущие гадости разгребать некому — а тут ещё одного из самых опытных сотрудников забирают… Это при том, что спрос по порядку и срокам рассмотрения заявительских материалов останется прежним, да и оперативные показатели в конце квартала никто все равно корректировать не будет.
— Вот у вас тут перечислены рабочие версии… — генерал пролистнул дело и почти сразу нашел нужную страницу:
— Первая — бытовая, насчет личных и семейных проблем господина Зайцева. Имеются какие-то основания ?
Савицкий в который уже раз за сегодня пожал плечами:
— Нет, но мы всегда её указываем. Так, на всякий случай. Знаете — ревность, супружеские измены , дележ имущества или там наследства…
Генерал глубокомысленно поднял брови:
— Разумно. Очень может быть! Жена, любовница… Какой-нибудь «друг семьи»?
— Посмотрим обязательно.
Особого энтузиазма в голосе Савицкого не слышалось, а вот Геннадий Алексеевич наоборот воодушевился:
— Побеседуйте с секретаршей, с домработницей. Они, обычно, многое знают и не против посплетничать.
— Есть! — Было бы глупо обьясняться с человеком, который, судя по всему, черпает свои представления о расследовании убийств из телесериалов и романов Агаты Кристи.
Тем временем, начальник Управления вновь вернулся к составленному Олегом плану работы:
— Так! Значит, вы лично считаете основной версию о связи покушения с профессиональной деятельностью Зайцева… А зачем подключать налоговую полицию?
— Нужно будет протрясти его фирму снизу доверху. По полной программе: конкуренты, должники, кредиторы, «левые» счета и вообще — любой финансовый криминал… Может, вылезет что-нибудь интересное.
— А наши не справится?
— Вряд ли. Я их, конечно, указал, но… — Савицкий тоже не слишком хотел обращаться за помощью к «смежникам», когда в структуре милицейского Главка есть собственное подразделение, призванное бороться с преступлениями в сфере экономики. Однако, нынешний УБЭП [5] был лишь чахоточной, бледной тенью некогда грозного ОБХСС и особо надеяться на этих ребят не стоило.
— Что там за бизнес? Кажется, игровые автоматы?
— Да, у них целая сеть по городу. Плюс — казино «Ривьера» в центре и ещё несколько точек попроще.
— Насчет «крыши» выяснили уже? С кем они работают?
Вопрос был деликатный, и Олегу не хотелось выдавать не проверенную до конца информацию:
— Сегодня вечером встречаюсь с людьми из РУОПа.
— Сегодня? — Поморщился генерал. — С этого вообще-то надо было начинать… Ладно, потом доложите отдельной справкой. А это что за пункты?
Савицкий вытянул шею, чтобы заглянуть в собственный план:
— Какие? Ага… Тут имеется в виду комплекс оперативно-следственных мероприятий по «ближнему кругу» Зайцева — соучредители, генеральные директора и прочие. Я не стал подробно расписывать…
— Хорошо, — Геннадий Алексеевич закрыл папку. — Смотрю, вы даже ошибку исполнителей предусмотрели.
— Ну, это так, для проформы… Посмотрим на всякий случай, не подстрелили ли Зайцева вместо кого-то другого — может, похожий «мерседес» был, или номер машины перепутали, или адрес. Всякое бывает, хотя вряд ли.
