просторам нашей необъятной Родины, открывая в провинции одну за другой дочерние «точки».
Виноградов потрогал почти уже высохшие волосы:
— Открывается оперативный простор — местных казино и игорных клубов нет, рынок свободен. А народу-то разницы никакой, где ставки делать! Между прочим, если закон даже и не примут, мы все равно сейчас в выигрыше. На местах все сидят и трясутся, никто новых заведений не открывает, замерли в ожидании. То есть, хотя бы новых конкурентов не возникает. Значит можно воспользовавшись паникой и тихо, спокойно осваивать провинциальные рынки.
— Значит, ты работаешь теперь на Москву…
Но Владимир Александрович пропустил реплику мимо ушей:
— Кстати, не удивлюсь, если выяснится, что вся эта буча вокруг «игорного» законопроекта вообще устроена кем-то из нашей столичной Ассоциации. Хочешь пример? По моим данным, за последние несколько месяцев, с момента появления этой бумаги о новом налогообложении, продажа фирмой «СВЕТ» оборудования для казино упала раза в четыре.
— Почему? — Среагировал на знакомое название Савицкий.
— Я же сказал, что в Питере никто новых заведений не открывает. Боятся. Но если точно знать, что весь этот шум — туфта, на снижении спроса и цен можно неплохо подзаработать! Между прочим, насколько я знаю, Москвой уже полностью контролируется сибирская ассоциация деятелей игорного бизнеса, а по её каналам распространять информацию — одно удовольствие.
— И дезинформацию?
— Разумеется. Если уж зашла речь… Ты даже не представляешь, как эту самую Сибирь столица под себя подмяла! Тут человек от господина Зайцева недавно звонил в одну фирму, предлагал свое оборудование. Так ему, говорят, прямо ответили, что все, кто входит в Российскую ассоциацию, обязаны делать закупки только у москвичей. А не входящих там, видимо, просто нет.
— Зачем ты мне это рассказываешь, Саныч?
Адвокат покачал головой:
— Чтобы ты понял: тем, кто сейчас реально контролирует экономику и власть, нет нужды хвататься за автоматы. «Свет» — солидная фирма, серьезная, а Зайцев — не последний человек в городе. Но помешать нам завоевать питерский рынок они все равно не в силах. Уже создается региональная ассоциация, в которую войдут все, кто не хочет разориться — совершенно добровольно, между прочим. А дальше у всех, кто не станет с нами сотрудничать, начнутся всевозможные проблемы — может, лицензию им почему-то не продлят, может, милиция к чему-то прицепится. Да мало ли! Налоговая, пожарники…
— Все, что ли, куплены? — Криво усмехнулся Олег.
— Всех не купить, — в голосе Виноградова звучало искреннее убеждение. — Дорого. Да и незачем! Достаточно дать денег двум-трем начальникам, а остальные служивые пусть честно выполняют свой долг — но только в нужном, в указанном направлении… В общем, рано или поздно город перейдет под контроль столицы.
— Вот тут-то вы и развернетесь, да? Оборудование, наверное — только из Москвы, обучение персонала только там же… А можно и вообще небольшую долю во всех казино потребовать, вернее — как это? — предложить свое долевое участие.
Почувствовав настроение собеседника, адвокат вздохнул:
— Это рынок. Пока ещё дикий, не цивилизованный, но… В Сибири те, кто входит в их ассоциацию не имеют права даже факсы с предложениями от других производителей получать. Ты про казино «Пантеон» слышал? А про клуб «Аргентинские ночи»?
— Ваше все хозяйство?
— Не совсем. Но тоже — Москва… Там такие капиталы вбуханы! И не только в интерьеры, но и в «раскрутку», в рекламу. Представляешь сколько денег нужно тратить, чтобы каждую неделю к себе столичных и мировых звезд привозить на выступления? Зато, теперь только эти заведения на слуху, нищим питерцам просто не угнаться за ними. Вот и прозябают потихоньку — клиент-то потянется туда, где шикарнее и престижнее.
Савицкий поморщился:
— Понимаю… Попозже, когда наши начнут издыхать, можно ведь к ним прийти и помощь предложить? По реанимации. И отнимать ничего не надо — просто посочувствуете и попросите в долю взять, да? За очень приличные инвестиции. Не удивлюсь, если многие согласятся — они на грани банкротства, а тут приходят дяди с большими кошельками и готовы посодействовать. Здорово придумано!
— Не нами! Рыночные отношения — не школа гуманизма… Впрочем, мы сейчас не об этом говорим. Главное, чтобы стало понятно — конкурентам по игорному бизнесу труп Зайцева не был нужен. Нам, то есть Москве, он не опасен, а местные… Местным, тоже сейчас не до внутренних разборок.
— Контролируете ситуацию?
— Обязательно, — кивнул Виноградов. — Чтобы, с одной стороны, против нас не обьединились. А с другой стороны, чтобы без глупостей обошлось, вроде истории с господином Зайцевым.
— Говорят, — припомнил заметку в газете Олег, — сын нашего городского головы именно в «Пантеоне» свадьбу играл… Так?
— Наверное, — в очередной раз пожал плечами Владимир Александрович. — Это уже политика, а я в неё не лезу. Меньше знаешь — дольше живешь!
— Некоторые говорят, что больше знаешь — лучше живешь.
— Я лично предпочитаю — дольше!
Где-то за стенкой пробили часы, и Савицкий засобирался:
— Ладно. Спасибо, все было очень интересно.
Вслед за гостем встал и адвокат. Прежде чем подать на прощание руку, он протянул Олегу визитную карточку с эмблемой Ассоциации:
— Возьми. Может, пригодится…
От воспоминаний о недавнем походе в баню Савицкого оторвал звонок внутреннего телефона.
— Слушаю. Говорите.
— Михалыч, поздравляю! У тебя опять труп.
— У меня?
— Ну, не у меня же… — вполне резонно заметил дежурный по отделу. — Подойди!
Спустившись вниз, Олег взял из его рук короткую телефонограмму. Прочитал. Нецензурно выругался:
— М-мать… Да когда же это кончится!
— А мне на пенсию в марте… — счастливо улыбнулся дежурный.
Все было вовсе не так красиво, как показывают в голливудских фильмах.
Никаких полицейских мигалок, вертолетов с прожекторами и веселеньких желтых ленточек ограждения. Единственный «уазик» оперативно-следственной группы стоял во дворе, чуть поодаль, с уныло задранным вверх капотом — так, что наружу торчала только озабоченная задница водителя.
Двое постовых лениво переругивались о чем-то с местным населением. Впрочем, даже зевак оказалось немного: дети были в школе, на занятиях, а бабушки-пенсионерки, видимо, уже успели удовлетворить свое любопытство.
— Здравствуйте. Савицкий, уголовный розыск, — представился оперативник, показывая служебное удостоверение.
— Проходите.
Савицкий собрался было шагнуть в парадную, но в это момент его окликнули по имени и отчеству.
— Олег Михайлович! Подождите! Минуточку… — Из припаркованной у соседнего подьезда черной иномарки торопливо выбирался начальник Службы безопасности фирмы «СВЕТ». — Одну минуточку!
— Да, доброе утро, — шагнул навстречу Савицкий.
— Доброе… Ну, это, знаете, как сказать, — собеседник посмотрел в направлении парадной. — Как сказать…
Мужчины обменялись рукопожатиями.
