— Вы начинаете расслабляться, все забываете. Ваше сознание спокойно. Действие образов слабеет. Теперь оно совсем прекратилось. Образы исчезли. Вам ясно? Совсем исчезли…
— Понимаю…
— Они не смогут на вас воздействовать. Каждый раз, видя изображение, вы вспоминаете одну из приятных домашних сцен. Вам ясно?
— Да.
— А теперь пробуждайтесь. Буду считать до трех. Раз… два… три… просыпайтесь!
Корита открыл глаза и озадаченно спросил:
— Что со мной случилось?
Гросвенф быстро объяснил ситуацию и приказал:
— А теперь идемте, быстро! Несмотря на встречное внушение, цветовые пятна продолжают попадать в поле моего зрения.
Он потащил ошеломленного археолога по проходу к «Некзиальному отделу». За первым же поворотом они наткнулись на неподвижное человеческое тело, лежащее на полу.
Гросвенф пнул его ногой, причем не слишком осторожно. Он хотел получить ответную реакцию.
— Вы меня слышите? — резко спросил он.
Человек шевельнулся.
— Да.
— Тогда слушайте. Световые изображения на вас больше не действуют. А теперь вставайте, вы проснулись.
Человек вскочил и, пошатываясь, ринулся на него. Гросвенф отпрянул, и нападающий пронесся мимо. Гросвенф приказал ему остановиться, но тот, не оглядываясь, продолжал идти вперед. Эллиот схватил Кориту за руку.
— Кажется, я занялся им слишком поздно.
Корита изумленно покачал головой. Он перевел свой взгляд на стену, и по его поведению стало ясно, что археолог еще не избавился от последствий гипноза или вновь попал под него.
— Но что они такое? — спросил он. — Разве вы на них не смотрите?
Не делать это было чрезвычайно трудно. Гросвенфу приходилось держать глаза закрытыми, чтобы не видеть изображения. Сначала ему казалось, что изображения повсюду. Потом он заметил, что женские силуэты как-то странно раздвоены и занимают прозрачные и полупрозрачные секции. Таких секций были сотни, но это все-таки было какое-то ограничение.
Затем они увидели еще нескольких людей. Жертвы лежали на разных расстояниях друг от друга. Дважды Эллиот и Корита наталкивались на людей, находящихся в сознании. Один из них стоял у стены на их пути, уставившись куда-то невидящим взглядом, и не двинулся с места, когда Гросвенф и Корита торопливо проходили мимо.
Другой испустил вопль и, схватив вибратор, выстрелил из него. Луч ударил в стену за спиной Гросвенфа. Тогда Эллиот бросился на человека и свалил его на пол. Человек, оказавшийся помощником Кента, злобно прохрипел:
— Чертов шпион! Мы еще доберемся до тебя!
Гросвенф не стал задерживаться, чтобы выяснить причину такого поведения человека. Но, подходя вслед за Коритой к двери «Некзиального отдела», он весь напрягся. Если тот химик мог так быстро поддаться чувству ненависти, то что же стало с теми пятнадцатью, которые расположились в комнатах отдела.
К своему облегчению, он увидел их лежащими на полу без сознания. Эллиот торопливо достал две пары темных очков — одну для Кориты, другую для себя, потом включил все освещение, и потоки света залили стены, потолок и пол. Изображения мгновенно растворились в них. Гросвенф прошел в техническую комнату и принялся давать команды, надеясь, что сумеет освободить тех химиков, которых он лично загипнотизировал. Сквозь стеклянную дверь он наблюдал за двумя из них. По истечении пяти минут они все еще не подавали признаков жизни. Эллиот понял, что мозг загипнотизированных находился в таком состоянии, что любые слова бесполезны. Существовала вероятность, что через некоторое время они очнутся и переключатся на него. С помощью Кориты он перетащил их в ванную комнату и запер дверь. Один факт был очевиден: это был визуальный гипноз такой силы, что сам он спасся лишь благодаря своей подготовке. Но воздействие не ограничивалось только видением. Изображения пытались взять под контроль через зрительные органы их мозг. Гросвенф был в курсе всего, что было сделано в этой области, и знал, что внешний контроль над нервной системой человека был почти невозможен. Судя по тому, что произошло с ним, остальные были погружены в глубокий, похожий на транс сон, или же их сознание было помрачено галлюцинациями, и они не могли отвечать за свои действия.
Его делом было проникнуть на контрольный пункт и включить энергетический экран корабля. Не важно, откуда были нападающие — с другого корабля или с другой планеты — такая мера помогла бы прекратить любое воздействие извне.
С невообразимой в обычных условиях быстротой Гросвенф начал конструировать переносной световой агрегат. Ему нужно было что-то, что могло бы помочь ему в борьбе с изображениями на пути к контрольному пункту.
Эллиот заканчивал последнее соединение, когда ощутил реакцию организма — легкое головокружение, которое потом исчезло. Это было ощущение, которое возникало при существенном изменении курса в результате анти-акселерации.
Действительно ли был изменен курс? Это он проверит чуть позже.
— Я хочу произвести эксперимент, — обратился он к Корите. — Останьтесь, пожалуйста, здесь.
Гросвенф вытащил собранное им световое устройство в ближайший коридор и поместил его в задний отсек электротележки для перевозки различных грузов. Потом сел в лее сам и направил к лифту. Он прикинул, что с того момента, когда он впервые увидел изображения, прошло минут десять.
Гросвенф свернул в коридор, где находился лифт, который мог двигаться со скоростью двадцать пять миль в час, что было очень быстро для этих сравнительно узких мест. Напротив лифта двое боролись друг с другом не на жизнь, а на смерть. Они не обратили внимания на Гросвенфа и продолжали, ругаясь, избивать друг друга. Дыхание их было тяжелым. Световая установка Гросвенфа не уменьшила их чувство ненависти друг к другу. Какого бы рода галлюцинации они не были подвержены, гипноз проник в них слишком глубоко. Гросвенф направил машину к ближайшему лифту и спустился вниз. Он надеялся на то, что найдет контрольный пункт пустым.
Надежда исчезла, как только он въехал в центральный коридор. Он кишел людьми. Строились вверх баррикады, и в воздухе явственно чувствовался запах озона. Тут и там вспыхивали лучи вибраторов. Гросвенф осторожно выбрался из тележки, и попытался вникнуть в ситуацию. Она была критической. Два подхода к контрольной были блокированы перевернутыми транспортными тележками. За ними прятались люди в форме. Гросвенф разглядел среди защитников капитана Лича, а на дальнем конце баррикады, в одной из нападающих групп, увидел директора Мортона.
Это несколько проясняло картину. Скрытая враждебность, освобожденная гипнозом, выплеснулась наружу. Ученые дрались с военными, которых подсознательно ненавидели. Военные, в душе презирающие людей науки, сейчас с оружием пытались доказать свое превосходство.
Гросвенф понимал, что теперешняя ситуация тем не менее не отражала истинной подоплеки их чувств. В нормальном состоянии человеческое сознание балансирует между многочисленными противоположными импульсами, так что средний индивидуум может прожить свою жизнь без того, чтобы одно какое-то его чувство одержало верх над другими и стало преобладающим. Теперь это сложное равновесие было нарушено, грозя уничтожить всю экспедицию и принести победу врагам, о целях которых можно было лишь строить предположения.
Как бы там ни было, путь в контрольную был отрезан. Гросвенф в задумчивости вернулся в свой отдел.
У двери его встретил Корита.
— Посмотрите, — произнес он, указывая на экран настенного коммуникатора, настроенного на рубку управления полетом. Расположенный там экран показывал цепочку звезд. Гросвенф посмотрел в окуляры умножителя и обнаружил, что корабль описывает плавную кривую, которая должна была привести корабль
