московскими и петроградскими уличными боями сразу в октябре 1917 года (в декабре 1917 года официально создана и первая Добровольческая армия белых на Дону) – закончилась она в любом случае в октябре 1922 года, когда у дальневосточного Спасска разбита последняя организованная армия белых («Земская рать» генерала Дитерихса) и красные взяли Владивосток. «И на Тихом океане свой закончили поход», – признавали сами большевики в своей хвалебной песне о победе в этой войне, ставя хронологическую точку в ней на осени 1922 года. Именно эти пять полных лет и есть наша Гражданская война, именно они полностью совпадают с эпохой жизни ВЧК в ленинской Советской России.
ЧК в эти годы второй фазы Гражданской войны во фронтовых условиях продолжала «красный террор», хотя и в меньшем объеме. 18 марта 1920 года вышло постановление ВЦИК, отнимавшее у ЧК право на внесудебные репрессии и расстрелы, это было официальное окончание кампании «красного террора». К тому моменту Гражданская война уже явно шла к победе красных, на момент этого декрета ВЦИК из серьезных белых армий оставались только практически запертый в Крыму Врангель с остатками своего «добровольческого» войска и окружаемый со всех сторон в Забайкалье атаман Семенов с остатками колчаковской армии при нем. Страну нужно было понемногу перестраивать на рельсы мирной жизни, и необходимость в «красном терроре» с особыми и почти безмерными полномочиями ВЧК для советской власти была утрачена. Из органа классового террора ВЧК нужно было начинать перестраивать в спецслужбу мирного государства.
Сам Дзержинский и его первые приближенные тоже часто высказывали по этому поводу недоумение решением власти, тогда еще отчасти продолжалась романтическая фаза работы ЧК в условиях Гражданской войны, когда чекисты не брали автоматически под козырек в ответ на любое приказание Кремля, а могли затевать партийные дискуссии на этот счет. Сам Феликс Эдмундович в эти годы часто вновь спорил с другими высокопоставленными советскими деятелями, поднявшими наряду с ограничением «красного террора» в очередной раз вопрос о постановке ЧК под контроль Наркомюста или о слиянии его в одно ведомство с Наркоматом внутренних дел. В Наркомате юстиции уже давно не правили бал левые эсеры, как это было в первой половине 1918 года, но Дзержинский все равно такими предложениями был крайне раздражен. Он отказывал представителям Наркомюста в доступе к материалам о расстрелах в ЧК в эти годы, до хрипоты спорил на эту тему с наркомом юстиции Крыленко.
В итоге компромисс в 1920 году был найден. ВЧК оставалась независимой силой, подчиненной только ВЦИК (на самом деле бывшему лишь исполнительным органом при ленинском Совнаркоме – советском правительстве), по-прежнему отделенной от Наркомюста и Наркомата внутренних дел. Право на бессудные репрессии у ЧК тогда все же отобрали. На деле же кое-где по России они некоторое время продолжались. Уже в мартовские дни 1920 года ВЧК перед этим постановлением зачистила свои внутренние тюрьмы, расстреляв там многих арестованных ранее. Прямо в последнюю ночь перед указом об отмене смертной казни в Петрограде ЧК расстреляно в тюрьме 400 заключенных, в Москве примерно 160 человек, в Саратове 52 расстрелянных, и так по всей огромной стране. Впрочем, ЧК и после вступления в силу объявленной амнистии не раз нарушала данное властью слово и расстреливала в 1920–1921 годах лидеров сдавшихся повстанцев, как это было сделано в Полтаве или в Тамбове.
При этом то же постановление ВЦИК от марта 1920 года сохранило право ЧК на бессудные казни во фронтовой полосе. А так как до 1922 года в России были зоны боевых действий и фронты, то чекисты при необходимости возили обреченных из городов к ближайшим фронтовым зонам для расстрела. Как только возникал очередной очаг крестьянского восстания, там объявляли военное положение, и у ЧК вновь были развязаны руки. Часто ЧК начинала превентивные аресты и репрессии, если обстановка в каком-либо регионе только накалялась. Так, напуганная размахом выступлений крестьян Сибири и Тамбовщины советская власть потребовала в 1921 году принять меры, и по приказу Дзержинского из Москвы начальник Тульской ЧК Кауль организовал массовые аресты всех тульских эсеров, меньшевиков, анархистов, народных социалистов и им сочувствующих.
Да и, в конце концов, после марта 1920 года революционные трибуналы после чекистского следствия часто уже по суду выносили смертные приговоры, а те же чекисты приводили их в исполнение. В эти 1920– 1921 годы расстреливают взятых ранее в плен колчаковских и врангелевских офицеров, расстреливают тамбовских и сибирских повстанцев, расстреливают недовольных городских интеллигентов и призывающих к забастовкам против военного коммунизма агитаторов из рабочих, расстреливают, расстреливают… и все без конца. Создана в ВЧК особая комиссия по «регистрации» бывших офицеров белых армий под началом чекиста-матроса Панкратова, успевшего отличиться резней во главе Тифлисской ЧК при захвате Красной армией Грузии. Часть из этих офицеров сложила оружие добровольно, поверив обещанию Советов простить, кто-то даже успел с 1920 года повоевать против ранее своих белых или поляков, но теперь они армии Троцкого не нужны, их опять начинают фильтровать в этой комиссии, многих расстреливают или отправляют в лагеря.
Так что принципиально ничего после 1920 года не поменялось. ЧК шла в русле традиций защищаемой ею советской власти, когда какое-нибудь громкое постановление о непорядках в определенной отрасли не прекращало их, а зачастую даже выводило на новый виток. Как статья Сталина о «головокружении от успехов», осудив в свое время перегибы в коллективизации села, вскоре вызвала новую волну этой самой коллективизации, так и «красный террор» не прекратился с его официальным окончанием, как и начался до его официального введения в силу.
Что касается многочисленных в те годы крестьянских восстаний по России, то и здесь ЧК была на переднем плане, наравне с Красной армией бросая на их подавление свои самые проверенные кадры и усиленные команды, как зампредседателя ВЧК Петерса на подавление антоновщины в Тамбовской губернии. Петерс прибыл на Тамбовщину с целой командой чекистов из столицы, на месте же самую кровавую работу делали местные тамбовские чекисты. Тамбовской ЧК тогда руководил некто Клинков, до революции купец- растратчик и известный в Тамбове пьяница, не самая характерная фигура для руководителей губернских ЧК того времени. После него во главе Тамбовской ЧК в разгар ликвидации антоновщины встает более проверенный чекист Герман, а уже после ликвидации основного очага восстания сюда начальником губернской Тамбовской ЧК назначается Лев Бельский (Левин).
Советская власть объявила тамбовских восставших мужиков своими злейшими врагами и повела против них войну на уничтожение. Восстали они при этом не на пустом месте, доведенные до отчаяния и массового голода откровенным выгребанием хлеба, начиная с 1918 года. Для очень хлебной и зажиточной при царе Тамбовской губернии ленинская власть заранее установила намного более высокие нормы сдачи зерна, чем для соседних областей российской средней полосы, сюда в 1918–1920 годах хлынули массово продотряды из самых разных городов, поддерживаемые силами красных частей и ВЧК. Все эти два года Тамбовская губерния отдавала хлеб городам и воюющей Красной армии, всегда оставаясь в советском тылу Гражданской войны, сюда лишь раз в 1919 году ненадолго прорвались белые казаки корпуса Мамонтова в их знаменитом рейде по красным тылам. При этом сами тамбовские деревни все больше нищали и голодали, подвергаясь новым нашествиям продотрядов и издевательствам ЧК. Из тамбовской деревни все чаще даже в Москву долетали массовые жалобы крестьян об их ограблении методом шантажа и под угрозой чекистского нагана. Так местный сотрудник Тамбовской ЧК Прокофий Новгородов настолько «прославился» жестокостью в рейдах по селам и выбивании из крестьян «излишков» хлеба, что его даже собственное начальство вынуждено было снимать этого чекиста с поста после жалоб на него в столицу. Когда еще грянул неурожай 1920 года, а нормы сдачи хлеба власть для Тамбовской губернии оставила прежними, в тамбовских селах начался уже настоящий голод. И тут крестьянская масса взорвалась повсеместным восстанием, создав многотысячную повстанческую армию Александра Антонова, начавшую сражаться насмерть с превосходящими ее численностью и вооружением красными войсками, заодно без жалости расправляясь с местным партийным активом.
Советская власть ответила в своем духе: Ленин потребовал ликвидировать мятеж на Тамбовщине в кратчайшие сроки, назначив ответственным за него только что переброшенного из командующих польским фронтом Тухачевского, в губернию были брошены огромные силы Красной армии, партийного ополчения и войск ВЧК. Тухачевский подписал свою страшную директиву, предписывая ликвидировать очаги восстания отравляющими газами, особо отмечая, что «применение газов не должно создавать угрозу гибели скота и посевов» (о людях не заботились, восставшие районы стремились вырезать почти начисто). И власть Ленина в Советской России в 1920–1921 годах стала первым в мире государственным режимом, использовавшим боевые отравляющие вещества против населения собственной страны.
