– Неисправность этих датчиков – настолько редкая поломка, что мы даже не будем принимать ее во внимание, – покачала головой Труди.
Она помолчала, прислушиваясь к тому, что говорил в трубку Лоуренс.
– Отлично… Да, день добрый, помощник Сомс… Это Лоуренс Стюарт из агентства Стюартов. Вы стоите возле «Камри» Уиллиса? Хорошо. Да, так оно и есть. Ага, хорошая была машина, – продолжал Лоуренс, заведя глаза под лоб. – Помощник, посмотрите, будьте добры, на водительское кресло и… Да, я понимаю, что там все всмятку да еще залито кровью, но я же не прошу вас залезать внутрь. Дверцы со стороны водителя нет… Нет? Великолепно, значит, это та самая машина.
Дар разложил перед Сидни еще несколько фотографий. На одной из них был снят большой камень, у которого лежала смятая автомобильная дверца. Сид молча закусила губу.
– А теперь загляните под сиденье. Да, туда, где крепится ремень безопасности. Там должен быть замок, ну, такая небольшая коробочка… нашли? Хорошо. А на ней – красная табличка. Есть?
Несколько мгновений Лоуренс напряженно слушал.
– Красная табличка, – повторил он. – Она просто бросается в глаза. На ней написано «Поменяйте ремни».
Он снова прислушался.
– Вы уверены? Большое спасибо, помощник.
Лоуренс положил трубку и вернулся к столу.
– Таблички нет.
– Если бы мистер Уиллис был пристегнут, – начала объяснять Труди, – на ремни безопасности обрушилась бы перегрузка в одну целых семь десятых g. Мы видели результаты действия такого напряжения и на ремни, и замок. Кроме того, в «Тойоте» есть маленькая красная табличка, которая выскакивает в случае аварии. Во время ремонта она напоминает механикам о необходимости заменить ремни безопасности.
– Но патрульные и мои люди были уверены, что Уиллис не пристегнулся, – сказала Сид, все еще не понимая, к чему ведет Труди.
Дар помахал в воздухе одним из рапортов.
– А его секретарша заявила, что Уиллис всегда пристегивался. Он говорил, что за свою жизнь навидался калек и покойников после дорожно-транспортных происшествий.
– Но в ту ночь он был пьян, – заметила Сидни.
– Не настолько, чтобы себя не помнить, – отозвалась Труди. – Даже в таком состоянии он не мог перепутать педали тормоза и газа. К тому же, даже в состоянии опьянения, люди способны совершать определенные действия последовательно, по привычке. И он обязательно пристегнулся бы, пусть даже не с первой попытки.
Сид потерла подбородок.
– И все равно я не понимаю, при чем тут подушка перед пассажирским сиденьем, – призналась она.
– Чтобы сработала подушка безопасности, необходимо, чтобы на этом сиденье находился человек или какой-нибудь груз, – объяснил Лоуренс, разглядывая фотографию с развороченным салоном автомобиля и единственной сдувшейся подушкой безопасности.
– Во время падения он мог перелететь на это сиденье, – начала Сидни и тут же запнулась, поняв несуразность этого предположения. – Нет…
– Именно, – согласился Дарвин. – Когда машина упала с обрыва, мистер Уиллис, вместе со всей «Камри», ушел в свободное падение. Он не был пристегнут, а значит, воспарил над сиденьем, как космонавт на орбите.
– Поскольку на сиденье не было никакого груза, датчики системы безопасности не сработали, – сказал Лоуренс. – Даже во время страшного удара о камни на берегу.
– Но ведь одна подушка сработала, – заметила Сид.
– Со стороны пассажира, – мрачно усмехнулась Труди. – И не от удара о камни, а…
– О деревянный забор! – выпалила Сид, наконец поняв, в чем дело. – Но если мистер Уиллис находился на пассажирском сиденье, когда машина врезалась в забор на скорости тридцать пять миль в час, как установило следствие…
– Почему не сработала подушка со стороны водителя? – закончил Дарвин. – Кто-то же сидел за рулем. Если только…
– Если только водитель не выпрыгнул перед тем, как машина врезалась в забор, – задумчиво промолвила Сидни. – Кто-то дал Уиллису по голове, справедливо рассудив, что после падения на камни эта рана не будет выделяться среди остальных повреждений, направил «Камри» на деревянный забор, а сам выпрыгнул. Естественно, машина проломила забор и рухнула в пропасть.
– Подушка со стороны водителя не сработала от удара о заграждение, поскольку датчики установили, что на водительском сиденье никого нет, – продолжил Лоуренс. – По той же причине подушка безопасности не включилась и от удара о прибрежные камни. Не потому, что Уиллис парил в свободном падении, как решили следователи, а потому, что он сидел со стороны пассажира.
– Но его выбросило через переднее стекло, – заметила Сидни.
Дар кивнул.
– Мне еще нужно сделать графическую реконструкцию происшествия на компьютере, но баллистические расчеты согласуются с первичным ударом передней левой части «Камри» о валун. Судя по направлению вектора силы, пассажир – непристегнутый, при уже раздувшейся подушке безопасности – должен был вылететь по касательной, поперек и наружу, на сторону водителя. Если бы подушка со стороны пассажира сработала от удара о камни внизу…
– Его бы сплющило внутри обломков машины, – закончила Сидни, охватив мысленным взором всю картину происшедшего.
– Что объясняет, почему дверца со стороны водителя ударилась о валун наверху, – добавила Труди. – Это не Уиллис пытался выбраться наружу. Это убийца выпрыгнул из машины, не захлопнув за собой дверцу. Она осталась открытой и от удара о камень оторвалась.
Сид снова посмотрела на кошмарные снимки.
– Наглые ублюдки! Их самоуверенность граничит с тупостью.
Зазвонил сотовый телефон Сидни. Прижав трубку к уху, она встала и отошла в сторону. Когда Сид вернулась к столу, на ней лица не было. Даже губы побелели. Нетвердой рукой Сидни ухватилась за край стола и буквально упала в кресло. У нее дрожали руки. Дар и Лоуренс бросились к ней, а Труди поспешила набрать в стакан воды.
– Что? – спросил Дарвин.
– Том Сантана и трое агентов ФБР, которые работали под прикрытием… – начала Сид, с трудом выговаривая слова. – Это звонил Уоррен… Полиция обнаружила… тела всех четверых… полчаса назад, в багажнике старого брошенного «Понтиака».
Трясущейся рукой она взяла протянутый Труди стакан и, проливая воду на подбородок, выпила.
– Как… – начал Дар.
– По два выстрела из ружья, в каждого, – сказала Сидни более твердым голосом, хотя бледность так и не ушла с ее лица. – В голову и сердце…
– Боже мой, – прошептал Лоуренс. – Кто же в здравом уме станет стрелять в агентов ФБР и следователя из государственной комиссии?
– В здравом уме – никто, – отозвался Дарвин.
– Мерзкие, наглые твари, – процедила Сид.
У нее снова задрожали руки, расплескивая воду из стакана. Дар понял, что на этот раз Сидни трясет не от горя, а от злости.
– Но теперь мы знаем, кто предупредил Трейса и его стрелков, – добавила она.
– И кто? – спросила Труди.
В глазах Сидни Олсон стояли слезы, но она все-таки попыталась улыбнуться.
– Приходите завтра на совещание в восемь утра, – прошептала она. – Тогда и узнаете.
ГЛАВА 20
