титула помешало лорду Джонатану занять достойное место в обществе, скажу я вам.
— Возможно, он человек необыкновенный, — предположила Элизабет.
Если ее подозрения верны, то он намного лучше, чем могли о нем думать полковник и его жена.
— Красив он чертовски, — пробормотала миссис Уинтерз. — Интересно, женат ли он.
— Насколько я знаю — нет, — ответил ее супруг.
— Кстати, о женитьбе… — Поскольку ее собеседники подняли этот вопрос, Элизабет сочла возможным продолжить разговор на эту тему. — Почему все, с кем я сталкиваюсь, спрашивают меня, замужем ли, я, а когда я отвечаю отрицательно, то они явно бывают удивлены?
Ответ прозвучал у Элизабет за спиной и был произнесен звучным баритоном с легкой хрипотцой, от которой у нее по спине пробежали мурашки:
— Возможно, потому, что незамужняя женщина в возрасте семнадцати или восемнадцати лет в Черной стране редкость.
Хилберт Матиас Уинтерз стремительно встал и поклонился, щелкнув каблуками:
— Милорд.
— Полковник Уинтерз, вот мы с вами и встретились снова, — любезно отозвался подошедший.
— Рад вам представить мою жену, миссис Уинтерз, и нашу спутницу, леди Элизабет Гест.
Темная голова вежливо склонилась.
— Леди, счастлив с вами познакомиться.
— Я имел честь однажды встретиться с вашим отцом в его лондонском клубе, — проговорил полковник, пока все усаживались за стол. — Как поживает его светлость?
Ответ был очень сдержанным:
— Когда я в последний раз виделся с отцом, он был вполне здоров.
— А ваша матушка, герцогиня?
Элизабет заметила, что по лицу лорда Джонатана пробежала легкая тень, но ответил он очень спокойно:
— Моя мать умерла почти шесть лет назад.
Полковник Уинтерз смутился:
— Извините, ради Бога! Я не знал, конечно. Приношу вам свои соболезнования.
Лорд Джонатан холодно откликнулся:
— Благодарю.
Полковник смущенно откашлялся.
— А ваш старший брат, виконт Линдсей…
По губам лорда Джонатана пробежала насмешливая улыбка. Элизабет решила, что это губы человека щедрого, но способного на жестокость.
— В тот момент, когда мы в последний раз вместе были в Грантли-Мэнор, Лоренс был поглощен своим любимым занятием. — И в ответ на молчаливый вопрос полковника он добавил: — Мой брат объезжал купленного накануне жеребца.
— Главное поместье вашей семьи, кажется, находится в Нортумберленде, — вступила в разговор Амелия Уинтерз.
— Да, это так.
— Леди Элизабет тоже с севера, — добавила молодая женщина.
Впервые с того момента, как лорд Джонатан присоединился к ним в салоне, он посмотрел прямо на нее. Лицо его выражало вежливое внимание — и ничего больше. Элизабет ощутила разочарование. Он не узнал ее? В голубых глазах не было удивления, не было блеска — ни одной искры. Возможно, утром она вообразила себе невесть что. Просто ей показалось, будто он удивился, увидев ее на судне.
Элизабет быстро перевела взгляд на руки лорда Джонатана. Нет, если она что-то и придумала, то явно не все. Средний палец его руки украшен золотым кольцом!
Сердце у Элизабет забилось сильнее, но она сказала себе: «Разве не может быть совпадения?» Изображение анка — креста с округлым концом — было очень распространенным древним иероглифом. Откуда ей знать — может, практически все египтяне, мужчины, женщины и дети, носят подобные кольца.
И потом, человек, который помог ей отбиться от хулиганов, был местным жителем, об этом свидетельствовали его одежда и головной убор.
Лорд Джонатан заговорил с ней:
— Могу ли я спросить, где именно вы живете на севере, леди Элизабет?
От неожиданности она чуть не пролила чай и с трудом выговорила:
— В С-с-стенхоуп-Холле, в Йоркшире.
— Красивое место, насколько я слышал.
Она чуть покраснела:
— Думаю, это так, милорд.
Элизабет обратила внимание на то, что лорд не притронулся ни к чаю, ни к маленьким пирожным. Он продолжал говорить с ней:
— Вы впервые в Египте?
— Да, — ответила она, переживая, как бы смятение не отразилось на ее лице. Зато она заметила, что на секунду лицо лорда Джонатана приняло какое-то странное выражение.
— И вам тут нравится?
— Очень нравится, — быстро ответила она и оживленно добавила: — Позавчера мы все утро делали покупки на местных базарах.
— Леди Элизабет — заядлая покупательница, — рассмеялась Амелия Уинтерз.
Лорд Джонатан взглянул на свои начищенные до блеска сапоги, потом поднял голову и с улыбкой заметил:
— Надо полагать, вы приехали в Египет не для того, чтобы делать покупки.
Не решил ли этот джентльмен подсмеяться над ней? Если так, он ее сильно разочарует! Это ей совершенно не нравится!
— Нет, милорд, я плыву по Нилу, чтобы встретиться с отцом.
— Вот как, — отозвался он с долей искренней заинтересованности.
— Отец леди Элизабет, лорд Стенхоуп, — знаменитый археолог, — пояснил лорду Джонатану полковник Уинтерз.
— Понятно, — холодно ответил тот.
— Может быть, вы слышали о моем отце? — спросила она. Ей вдруг страшно захотелось хоть что-то узнать об этом загадочном человеке с золотым кольцом на руке.
Он слегка пожал плечами:
— В Египте найдется мало людей, которые не слышали бы о лорде Стенхоупе.
— А вы встречались с моим отцом?
— Не имел удовольствия.
Элизабет заморгала, выпрямилась и глубоко вздохнула. Она была бы рада любой весточке об отце. И надеялась узнать что-то о жизни самого Джонатана.
Амелия Уинтерз решила поддержать прервавшуюся беседу.
— Как далеко вы плывете на «Звезде Египта», лорд Джонатан?
— До самого Луксора. — Сделав небольшую паузу, он добавил: — У меня в тех местах есть немного земли, на которой я выращиваю хлопок.
— Хлопок, — глубокомысленно произнес полковник. — Любопытно.
— Я считаю, что наступит день, когда египетский хлопок станет известен во всем мире, — уверенно заявил лорд Джонатан.
Элизабет с изумлением услышала собственные слова:
— Тогда, возможно, вы все-таки познакомитесь с моим отцом: ведь я встречаюсь с ним именно в Луксоре, в Долине царей.
Его губы тронула ироническая улыбка:
— В таком случае я буду рассчитывать на официальное знакомство.
