— О каких других вопросах ты говоришь?
— Моя жена — очень любопытное создание, — пробормотал Джек, по-мужски делясь этим фактом со своим верным помощником.
Элизабет возмущенно вздернула подбородок.
— Насколько я понимаю, муж мой, ты имел в виду, что у меня пытливый ум.
— Ну конечно, дорогая, — примирительно ответил он (наверное, чересчур примирительно). — А что еще я мог иметь в виду?
В делах житейских Карим проявлял немало мудрости. Порой казалось, что у него нет ни глаз, чтобы видеть, ни ушей, чтобы слышать, ни языка, чтобы говорить. Он умел при необходимости стать невидимым.
— Так что тебе удалось узнать о полковнике и миссис Уинтерз? — осведомился Джек.
Карим сообщил:
— Во-первых, они не муж и жена. Хилберт Матиас Уинтерз и Амелия Стоун официально в брак не вступали. Они встретились примерно шесть или семь лет назад, когда он получил отпуск и приехал из форта в Судане в Лондон. Оказывается, Амелия Стоун в то время была актрисой — и, судя по отзывам, очень неплохой.
— Актрисой. Как интересно, — заметил Джек.
— Колетт оказалась права. Опять. Естественно. Она говорила, что Амелия Уинтерз не леди, — пробормотала Элизабет, обращаясь скорее к себе самой, чем к двум мужчинам.
— Во время службы в армии ее величества полковник иногда занимался разведкой. Еще известно, что он, как и Амелия Стоун, любит роскошествовать и что они уже много лет живут не по средствам. Никому не известно, откуда они берут деньги. — Слуга предусмотрительно перешел на древний язык, чтобы не оскорбить слуха своей госпожи, и сообщил Джеку: — Говорят, что за хорошие деньги полковник продаст все что угодно, включая и услуги его так называемой жены.
Элизабет не произнесла ни слова, не издала ни звука, но кончики ушей у нее ярко покраснели, так что в конце концов это ее выдало.
— Ты говоришь на древнем языке! — уличил ее Джек.
— Нет, я на нем не говорю. Я его немного понимаю, только и всего, — поспешно начала она оправдываться.
Ее супруг был скорее удивлен, чем разгневан.
— Почему ты мне об этом не сказала?
— Для этого не было ни повода, ни необходимости, — покорно объяснила она, — до этой минуты.
— Интересно, какие еще сюрпризы меня ждут, — проговорил Джек, подавляя смех.
Ее губы чуть изогнулись.
— Думаю, муж мой, что тебе придется просто подождать и посмотреть, правда?
Джек откашлялся и снова вернулся к разговору о полковнике.
— Значит, он занимался разведкой.
Элизабет встала и начала поспешно убирать со стола остатки завтрака, словно нельзя было медлить ни минуты.
— Вы понимаете, что это означает? — спросила она.
Мужчины, удивленно взглянув на нее, в один голос ответили:
— Нет.
— Это означает, что нам нельзя терять времени.
Черный Джек ощутил в ее голосе неподдельную тревогу. Он поспешно встал и спросил:
— Нельзя терять времени?
— Большинство записей, которые у меня украли, зашифрованы, но шифр не особенно сложный и долгих усилий не потребует. Такой человек, как полковник, быстро все расшифрует. Возможно, он уже это сделал. Как только полковник найдет ключ к шифру, он кинется искать гробницу Мернептона Сети.
Джек негромко выругался:
— Чтоб его черти взяли!
— Я с тобой полностью согласна. — Элизабет взглянула на красивое, но совершенно непрактичное одеяние, которое было на ней. — Какая досада, что здесь нет моих дорожных платьев! Эта одежда совершенно не подходит для путешествия, в которое мы должны отправиться немедленно.
Джек иронично улыбнулся:
— Мы?
Элизабет не заметила его иронии.
— Нам надо попасть в усыпальницу раньше полковника Уинтерза и помешать ему украсть сокровища фараона.
— Но у полковника твой дневник и все твои записи и карты!
— Пусть они забрали у меня ценные бумаги, но они не могли забрать того, что хранится вот здесь. — Элизабет указала на свою голову. — Там все осталось, Джек.
Несколько секунд он молча смотрел на нее, а потом предостерег:
— То, что мы собираемся предпринять, очень опасно, Элизабет.
— Я это знаю.
— Тебе ведь известно, где находится гробница Мернептона Сети?
Она кивнула.
— Я не хочу говорить плохо о мертвых, но твой отец сделал глупость, не выслушав тебя.
— Значит, ты мне веришь?
— Конечно, верю. — Джек протяжно вздохнул и повернулся к одному из больших сундуков, стоявших вдоль стен шатра. Открыв его, он достал небольшой кожаный чемодан. — Остальные твои вещи по- прежнему находятся в гостинице в Луксоре. Времени у меня не хватило, и все было в страшном беспорядке, но я забрал несколько вещей, которые, как мне казалось, тебе понадобятся в первую очередь или с которыми тебе не хотелось бы расставаться.
Элизабет взяла чемоданчик и, откинув крышку, увидела старинную брошь с камеей, которую мать подарила ей в день шестнадцатилетия, бесценную фотографию Анни и остальных родных, с которой она никогда не расставалась, а еще пару кружевных панталон, одно дорожное платье с раздвоенной юбкой и немного помявшуюся соломенную шляпку.
Элизабет подняла на Джека полные слез глаза. Ей трудно было говорить.
— Спа…спасибо.
— Не за что, — тихо отозвался он.
Она вытерла щеку.
— А корсета я что-то не вижу, — поддразнила она его, стараясь скрыть глубину своих чувств.
— Попомни мои слова: настанет день, когда все разумные женщины откажутся их носить, — ухмыльнулся Джек.
Элизабет весело расхохоталась, вспомнив разговор на эту тему, который у нее был с Колетт.
А Джек уже снова был абсолютно серьезен:
— Нам надо торопиться. Предстоит сделать немало приготовлений, если мы хотим отправиться завтра с рассветом. Нам понадобятся запасы еды и воды. Лошади. Одеяла.
— Я позабочусь обо всем, господин мой, — вызвался Карим.
— Нет, дружище. Ты совершенно измучен. Ты должен остаться здесь, с Народом, и отдохнуть. Это путешествие я совершу без тебя, — ласково сказал Джек.
— Нет такого путешествия, которое бы вы совершили без меня, господин. Куда едете вы, туда еду и я. Куда идете вы, иду и я. — Худенький слуга был непоколебим. — Я поеду с вами и с госпожой.
Глава 25
— Карим был очень недоволен, что его оставили с лошадьми и вьючными животными, — заметила Элизабет, когда они с Джеком начали подниматься к великому некрополю, священному месту захоронений в Долине царей.
— Ты не хуже меня знаешь, что Карим стареет. И ему было бы трудно взбираться по этим крутым склонам. К тому же кто-то должен сторожить животных.
