некоторое время квартировала несчастная графиня? – спросил Черкасский. – Вот вам и декорация. Завязать знакомство с самой симпатичной из сотрудниц труда не составило. Мила была мила и покладиста. Когда я предложил заняться «этим» в стенах архива, она не возражала и привела меня в подсобку. Янтарное ожерелье я ей подарил заранее. Ну, а легкое удушение, знаете ли, почти то же самое, что наручники и плетка. Обостряет ощущения. Некоторые любят погорячее. Мила оживилась, сказала, что наслышана про янтарного маньяка, и мы можем в него поиграть. Так что я слегка потянул за цепочку, она принялась стонать и звать на помощь. Но помощь ей не требовалась. Уверяю вас, ей еще никогда не было так хорошо. Но потом вдруг явились вы! От неожиданности Мила дернулась, я ее не удержал, и она ударилась головой о батарею. Вот такой несчастный случай. И никакого убийства. Если бы Мила не оказалась в коме, это было бы пикантное происшествие, «клубничка», не в сахаре, конечно, а в пыли веков. У вас в подсобке довольно пыльно...
Катя пребывала в замешательстве. Такого она, конечно, не ожидала. Удушение в эротических целях? Придумают же! Мила не такая. Хотя хихикать, когда директор архива Платон Молотов тискает тебя в своем кабинете, тоже извращение.
Неужели все было именно так? Зачем этим парням врать Кате? От нее уже ничего не зависит, она им не опасна. Они вообще могли не тратить время на разговор с ней. Да и она не в восторге от этой компании.
Хотя представьте. Прошло пять лет. Екатерина Чижова готовится к громкой презентации своего бестселлера «Род Горчаковых: от величия до вырождения». Однако Алексей Горчаков – по-прежнему красивый и неженатый – напрасно ждет приглашения...
Итак, у нее есть пять лет, чтобы стать известной и создать бестселлер. А события последнего времени можно воспринимать не как предательство и разбивание вдребезги ее сердца, а как сбор материала для книги.
– Очевидно, что план наш провалился с треском и грохотом, – вынужден был признать Горчаков. – То, что задумывалось как историческая реконструкция на грани фола, эту грань перешло. Девушка оказалась в реанимации, Олег – в тюрьме. Это уж не шутки. Game over. Finita la comedia. Но Колька уперся: мы должны продолжать! Так даже интереснее. Ставки растут, реальная опасность только добавляет адреналина. Это же VIP-драйв! И я с ним согласился тогда. Простить себе не могу! Настала его очередь вступать в игру. Предполагалось, что он повторит судьбу князя Черкасского. Найдет барышню, которую можно будет украсть. И устроит перед ней шоу со стрельбой. Патроны, естественно, окажутся холостыми. Барышня – в крик! Все сбегутся! И тут Волконский неожиданно оживет и провозгласит: «Перформанс, господа! Мы тут устроили маленькое представление, чтобы пощекотать нервы себе и всем присутствующим...» Но вся штука в том, что застрелился он по-настоящему. В его револьвере были боевые патроны. До сих пор не понимаю, почему так случилось?
– Наверное, от VIP-драйва он перешел к супердрайву, решил сыграть в «русскую рулетку», – вздохнул Черкасский. – Это было в его стиле...
Катя подобного даже представить себе не могла. История свидетельствовала, что трагедии случаются из-за любви, жажды денег и власти, на худой конец, по халатности. Но не от скуки же!
– Бедные богатые мальчики, – не сдержалась она. – У вас просто-напросто надо было отнять ваши золотые кредитные карточки и уставные капиталы, вот тогда бы вы испытали настоящий драйв! Ходили бы по собеседованиям, коллекционировали отказы, нашли себе работу в коллегии адвокатов на окраине. Бесплатно бы защищали всяких карманников. Обычным людям совершенно непонятно, как завтра прожить на то, что получил сегодня. Вот где адреналин! Ни на минуту не расслабишься!
– Да, у народа прорезался глас, – констатировал Черкасский. – А с виду наша Катенька была такая тихоня, хотя тогда в подсобке кричала громко. Так что потенциал явно был. Да, Лешка? Очевидно, тебе удалось его раскрыть где-нибудь между Москвой и Миланом? Стоны, переходящие в крики...
Даже новая, улучшенная Катя не смогла не покраснеть от этого прозрачного намека. Вернее, как раз не прозрачного, а заляпанного грязью.
– Ты знаешь, Олег, а мне уже твои сокамерники звонили, – не остался в долгу Алексей. – Просят вернуть клоуна на арену, точнее, на нары. Скучно без него даже конвойным собакам. Так что мы можем это устроить. По вновь открывшимся обстоятельствам...
– Это угроза, друг?
– Это предупреждение, друг. Последнее!
– Извините, что перебиваю, – вмешалась Катя, – но что касается диссертации...
– Я знаю, – кивнул Горчаков. – С самого начала было понятно: ее писала не Светик. Но мы решили, что она заказала ее кому-нибудь. А потом ты упомянула графиню Астен-Сакен. Совпадение? Мы решили это проверить и поручили тебе задание про предков Черкасского. И все встало на свои места. В основу нашей игры легла твоя диссертация, Катя!
– Во что это обошлось Светику? – поинтересовался Черкасский. – Она так мечтает влиться в твою семью, Лешка, что за ценой не постоит.
Вообще-то, Светик попросту украла Катин труд. Во всяком случае, она не предупредила автора, что устроит публичные чтения в усадьбе Горчаковых.
– Коммерческая тайна, – холодно сообщила Катя.
Все-таки подруга. И, как оказалось, Светик предлагала Кате самый безболезненный вариант решения проблемы с Черкасским.
– Я понятия не имела, что вы решите это экранизировать. А то потребовала бы авторский гонорар и процент с проката. Но разве такое можно было предвидеть?
– А мы вообще непредсказуемые парни, но, в общем-то, симпатичные, – подмигнул ей Черкасский. – И вы на нас, Екатерина, не обижайтесь. Мы же ничего плохого не хотели. Нужно же было как-то выпутываться. Денег вы не взяли, хотя мы вам предлагали не только процент. А предавать огласке эту историю с игрой мы не могли. Не любим мы «желтую» прессу. Да и невесте моей, Тусечке, архивные приключения с милой Милой не понравились бы. Я же убедил ее, что все это происки врагов. В том числе и недоброжелателей ее папани. Так что она меня любит, жалеет, ждет...
Ах да, есть же еще невеста! Дочка министра, кажется? А ведь многие этим Тусечкам и Светикам завидуют. Не жизнь, а глянец, не мужчины у них, а парни с обложки! Правда, под этой обложкой столько всего: и Милы, и Кати, и «мисс УИС». И все это – только за последнюю неделю.
– Кать, ты нам веришь? – Алексей опять как-то слишком серьезно на нее посмотрел. – Олег не убийца. Это просто недоразумение. И теперь оно разрешилось. Мы действительно слишком заигрались. И наказаны за это. Больше никаких игр.
– Начинаем новую жизнь! – не без пафоса провозгласил Черкасский. – Вместо золотых кредиток – простые, вместо виски – безалкогольное пиво, вместо девочек – мальчики.
– Да, тюрьма оставила неизгладимый след, – покачал головой Горчаков.
– Я имею в виду крепкую мужскую дружбу.
Видимо, это для них обычный стиль общения, поняла Катя. Приколы, подколы, уколы. Дикобразы какие- то. Верит она им? Пожалуй, да. Такое выдумать трудно. Тем более что все это действительно есть в ее диссертации. И у Светика имелся к ней доступ. Сколько раз она в архив забегала: то за одной справкой, то за другой выпиской.
Ради развлечения «золотая молодежь» и не такое устраивает. Светик рассказывала и про гонки на снегоходах со смертельным исходом, и про погружения с аквалангом в какие-то бездонные впадины, да еще после того, как покуришь кальянчик с гашишем... К счастью, Катю все это не касается. Задело случайно, но тут же и отскочило.
Что ж, суду все ясно.
– Мне пора. – Катя поднялась. – У меня очень много работы.
– Катя... – Горчаков тоже вскочил со своего места.
Но дверь за ней уже закрылась.
Надежде новая работа понравилась. Ну и что – мотаться в Москву, ну и что – сидеть допоздна. Зато там такой офис, такие важные мужчины и такие модные мадамы! Надю их пренебрежительные взгляды на ее простенькие босоножки не смущали.
