– Я ни за что не успею добежать до него, – прокричал Кевин, стараясь перекричать шум бури.
От заднего буфера грузовика до насоса было всего пятнадцать футов, но миноги кружили рядом, приближаясь с каждым шагом. Он отчетливо видел, как быстро они ползают.
Бледное лицо Корди при каждой вспышке молнии освещалось зеленоватым светом. Она улыбнулась, скривив губы.
– Если только не будет этого, как его!.. – крикнула она в ответ. – Если я не отвлеку их.
Прежде чем Кевин успел вымолвить слово, она соскользнула с заднего конца цистерны на гравий дороги и изо всех сил побежала к асфальтированной дороге.
Миноги на мгновение замерли, тут же развернулись и погнались за ней подобно акулам, почуявшим в воде кровь.
Кевин соскользнул с цистерны, перепрыгнул на задний буфер, схватил свой вещмешок и бросился обратно к грузовику как раз в тот момент, когда шланг начал засасывать воздух из пустого подземного резервуара. Вместо того чтобы взобраться обратно, Кевин круто развернулся, подобрал уоки-токи и прыгнул в кабину.
Внизу, под холмом, Корди уже добежала до мостовой Депо-стрит, на пару ярдов опережая первую из миног. Замерев на середине дороги, Корди стала подпрыгивать, размахивая руками и подавая какие-то знаки Кевину. Из-за раскатов грома он не слышал ее криков.
Неглупо, подумал он, но в ту же секунду один из червей взломал асфальтовое покрытие на противоположной стороне улицы и выскочил над поверхностью мостовой подобно дрессированному дельфину, выскакивающему из бассейна на мокрый цемент.
Корди метнулась в сторону, страшная пасть промахнулась всего лишь на несколько дюймов от ее ноги, и побежала вниз по дороге, стремясь ускользнуть от подползающего чудовища. По крайней мере двадцать футов тела червя высовывалось из дыры в асфальте.
Кевин, пошарив в вещмешке, нащупал зажигалку, о которой он говорил, и ключи зажигания. Мотор завелся с первого оборота. У Кевина мелькнула мимолетная мысль о том, сколько бензина пролилось на землю, о тысяче или больше литров, плещущихся в незакрытой цистерне позади него, и о шланге, который сейчас засасывал воздух… Он подумал о почти неизбежной искре, которая вполне может вспыхнуть посреди всего этого моря бензина. «К дьяволу все это, – решил он, чувствуя, как адреналин наполняет его тело легкостью и каким-то диким эликсиром. – Если все это вспыхнет, я, по крайней мере, не узнаю об этом».
Корди ползла, опираясь на локти и пятки, по темному тротуару, отбиваясь от наползающих на нее тварей, которые крутились на месте, стараясь достать ее, их пасти были в два раза больше, чем все тело девочки.
Кевин завел машину и поехал вниз по гравийной аллее, правя прямо на туловище одного из червей, и почувствовал, как вздрогнул грузовик, когда переехал червя, будто это был массивный телефонный кабель. Затем он высунулся из дверцы и втащил Корди внутрь, пока чудовище начало втискиваться обратно в свою дыру, как наматываемый на катушку кабель, разбрызгивая вокруг себя бензин.
Кевин стоял, придерживая открытую дверцу – в одной руке зажигалка, – и смотрел, как минога уползает в глубину, зная, что пламя зажигалки не продержится так долго, чтобы успеть поджечь его тело.
Корди быстро оторвала широкую полосу от платья и протянула ее Кевину.
Он пригнулся, скатал старую тряпку в шар, пользуясь открытой дверцей кабины как прикрытием от ветра. Ткань была уже достаточно пропитана бензином и вспыхнула после второй вспышки зажигалки.
Быстро спрыгнув с подножки, Кевин метнул пылающий шар в разверстую пасть ускользающей под асфальт миноги.
Она каким-то образом почувствовала приближение чего-то материального и совершила ошибку, повернувшись и попытавшись схватить зубами пылающий ком. Передняя часть тела червя вспыхнула гейзером пламени, и огонь пробежал по всему сегментообразному телу почти со скоростью света.
Пролитый бензин вспыхнул с громким пшиком, образовав длинный пылающий хвост, который быстро заскользил к грузовику.
Корди не стала ждать, пока он доберется до полной бензина цистерны. Она шмыгнула за руль, еще когда Кевин стоял на подножке, и теперь, с силой вдавив педаль, повела машину вдоль Депо-стрит, объехав широкое озерцо бензина за секунду до того, как оно загорелось.
Кевин вскрикнул и побежал рядом с машиной, держась пассажирской стороны; ускорив темп, он ухватился за дверцу, вскочил на подножку и головой вперед залез в кабину через окно. Поворачивай налево, – выдохнул он.
Рост Корди едва позволял ей доставать до педалей. Она почти стояла, кончиками пальцев нажимая на акселератор, растопырив локти, чтобы удерживать большое рулевое колесо. Грузовик ревел и подпрыгивал, двигаясь на первой скорости.»
Неожиданно что-то пискнуло в наушниках уоки-токи, валявшегося на сиденье между ними. Затем прорезался голос Майка О Турка.
– Майк, – вскричал Кевин, хватая приемник. – Что ты делаешь с…
– Кев! – раздался дикий крик Майка. Над шквалом электропомех неслись крики и звуки выстрелов. – Сожги ее! Прямо сейчас! Сожги эту проклятую школу!
Но вы же должны оттуда выбраться! – закричал Кевин в микрофон, в то время как Корди послала машину влево, и та, завизжав тормозами, понеслась вдоль северной стены Старой центральной. Они подскакивали на камнях и плитах пешеходной зоны. В пятидесяти футах впереди, сломав поверхность земли, наперерез им выскочила вторая чудовищная минога.
– Поджигай ее, Кев! – продолжал кричать Майк. Такого голоса Кевин у него никогда не слышал. – Поджигай ее сейчас же!
И радио умолкло так же неожиданно, как включилось, как будто кто-то наступил на него ногой.
Корди глянула на мальчика, затем перевела взгляд на выползавшего из земли червя и коротко кивнула головой, ощерив в ухмылке свои грязноватые зубы.
Доктор Рун тащил Дейла и Харлена по лестнице, которая была похожа на застывший водопад расплавленного воска, витражное окно над нею походило на разросшийся ковер грибов, под ним тянулась паутина, сотканная из сухожилий. Ребята мельком успели заметить сталагмиты из человеческих костей, а над головами свисали сталактиты, сделанные из чего-то похожего на ногти. Вот они миновали бельэтаж библиотеки, площадку второго этажа и оказались в своем собственном классе. Дверь была вполовину меньше обычного размера и почти скрыта пучками черных волос, свисавших из выпуклостей в стенах. Рун втащил мальчиков внутрь, прежде чем они сумели высвободиться из его зверской хватки.
Ряды старомодных парт стояли на своих обычных местах. Стол учителя был там же, где за ним сидела миссис Даббет. Портрет Джорджа Вашингтона был точно таким, каким его запомнил Дейл.
Но все остальное было другим.
Толстый ковер грибов вырос на дощатом полу и покрыл все пространство волнистым сине-зеленым слоем. Над большинством парт вздымались небольшие холмики, как прикрытые одеялом круглые головы и острые плечи детей. Там, где слой водорослей и плесени был разорван, виднелись тускло поблескивавшие кости. Дейл чуть не задохнулся, когда омерзительный запах наполнил его легкие; он старался не дышать, но наконец вынужден был вдохнуть вонь распада и гниения.
Ему было не увидеть все помещение из-за свисавших полотнищ паутины, что затягивала окна и заполняла все двенадцатифутовое пространство между партами и потолком, огромными связками тянулась от стены к стене. Паутина походила на живую мускульную ткань, Дейл даже видел вены и артерии под влажной прозрачной поверхностью. Неожиданно что-то мягкое и колышущееся шевельнулось за широкими полотнами паутины, и чьи-то глаза мигнули при виде вошедших.
В передней части комнаты, позади учительского стола, сидели миссис Даббет и миссис Дагган. Обе были встревожены, испуганы и вполне мертвы. Миссис Дагган имела все признаки долгого пребывания в могиле. В глубине зрачка ее левого глаза шевелилось какое-то маленькое живое существо. Миссис же Даббет выглядела так, будто совсем недавно она вошла в эту комнату живой, но теперь ее глаза были затянуты мертвой пленкой и ленты ткани, напоминавшей связки человеческих мускулов, примерно в дюжине мест тянулись из ее тела к стулу, партам и стенам. Ее пальцы хищно скрючились, когда она увидела вошедших Дейла и Харлена.
