Сегодня Хэллоуин. Как будто ему надо напоминать об этом. Дождь затихал, и воздух пах так, будто скоро пойдет снег. Холод был изрядный.
Курц снова оделся в черное. Джинсы, свитер, ботинки 'Мефисто', сверху – бушлат. На голову он аккуратно натянул матросскую шапочку, стараясь не давить на рану. Они с Арлин поменялись машинами. Он сел в голубой 'Бьюик', а Арлин с Эйшей дал ключи от 'Пинто'. Но сегодня вечером они никуда не поедут. Квартира Гейл Ди Марко на втором этаже дома на Колвин, к северу от парка, была просто крошечной, с маленькой спальней для Гейл и совсем крошечной – для Рэйчел, но, похоже, их не слишком беспокоила перспектива ночевать в тесноте. Арлин сказала, что ляжет спать вместе с Гейл, а для Эйши нашлась раскладная кушетка. Они собирались сделать себе попкорна и посмотреть видео. 'Вещь из другого мира' и 'День, когда Земля замирает'. В честь Хэллоуина. Рэйчел обрадуется такой большой компании, сказала Арлин.
Мозг Курца хотел задержаться на мыслях о Рэйчел, но он усилием воли переключился на другую тему, вспоминая разговор с доктором Чарльзом, бывшим директором психиатрической больницы.
– Да, конечно, я помню этот пожар, – сказал старый джентльмен. – Ужас. Мы так и не выяснили, как он начался. Погибло несколько человек.
– В том числе – Шон Майкл О‘Тул? – спросил Курц.
– Да.
Пауза.
– Вы сказали, что работаете в 'Буффало Ивнинг Ньюс', мистер Курц?
– Нет, я не работаю там постоянно. Просто пишу статьи для газет и журналов. Стрельба в школах нынче стала горячей темой, а Шон Майкл О‘Тул был одним из первых, кто устроил такое.
– Да уж, – печально согласился доктор Чарльз. – Всегда найдется, кому прах ворошить, даже через столько лет.
– Вы никогда не слышали, чтобы вашего пациента, Шона, называли Пронырой? Или Ловким Пронырой? – спросил Курц.
– Ловкий Проныра? – переспросил пожилой мужчина, усмехнувшись. – Как это было у Диккенса? Нет. Я уверен, что запомнил бы это.
– Вы сказали, что в день пожара к нему приходили, – продолжал Курц. – На самом деле пожар ведь начался в крыле, предназначенном для приема посетителей.
– Да.
– Вы не помните, кто его посещал в тот день?
– Ну, одного я запомнил хорошо, – сказал доктор Чарльз. – Это был младший брат Шона – Майкл.
– Его младший брат, – повторил Курц, делая паузу, будто записывая. Он посмотрел в окно кухни, выходящее на миниатюрный задний двор. У Шона Майкла О‘Тула не было братьев и сестер, подумал он.
– На год или два помоложе, рыжеволосый? – спросил Курц.
– О нет, – ответил доктор Чарльз. – Я увидел их, когда они расписывались в журнале приема посетителей, перед тем как встретиться с Шоном. Младший О‘Тул был намного моложе нашего пациента. Ему было около двадцати, в то время как Шону на той неделе должно было исполниться тридцать. Он совсем не был похож на Шона. Темноволосый и куда более симпатичный.
– Да, понимаю, – поронил Курц, хотя перестал что-либо понимать. – А второй посетитель?
– Я его не запомнил. Он не сказал ни слова, пока я болтал с младшим братом Шона. Он выглядел рассеянным, будто под наркотиками.
– По чистой случайности, он не совпадал с Шоном по росту, весу и возрасту? – спросил Курц.
Доктор на мгновение замолчал, видимо, пытаясь вспомнить.
– Да, возможно. Сами понимаете, это было пятнадцать лет назад, и я не очень обратил на него внимание, поскольку, как я уже сказал, разговаривал с братом Шона.
– Но оба посетителя, и брат, и второй человек, благополучно выбрались из здания во время пожара, правильно?
– О да, – печально ответил доктор Чарльз. Судя по всему, воспоминания о пожаре угнетали его даже спустя много лет. – Там была такая суматоха, приехали пожарные машины, пациенты и сиделки кричали и бегали туда-сюда, но мы в первую очередь убедились, что все посетители в безопасности.
– Вы видели этих посетителей – брата Шона, младшего О‘Тула, и его товарища – после пожара?
– Мельком. Брат Шона был в полном порядке, а вот второму понадобилось дать кислородную маску.
– Он обратился в больницу? – спросил Курц.
– Я не думаю, нет. К чему вы клоните, мистер Курц?
– Абсолютно ничего, доктор Чарльз, просто любопытствую насчет подробностей. Вы сказали, что никто из посетителей серьезно не пострадал. Равно как и сиделок. Только три обитателя одной палаты?
– Мы предпочитаем называть их
– Безусловно. Значит, погибли только три пациента. В том числе Шон Майкл О‘Тул.
– Правильно.
– Доктор Чарльз, вы проводили идентификацию?
– В отношении двоих сомнений не возникло, мистер Курц. Что касается Шона Майкла, пришлось опознавать его по остаткам одежды, кольцу, которое он носил со времен учебы в школе, и данным стоматолога.
– Которые предоставил его отец, майор О‘Тул из Неолы, да? – спросил Курц.
– Наверное, да.
Дружелюбный голос бывшего директора больницы растерял последние остатки дружелюбия.
– До чего вы пытаетесь докопаться, мистер Курц? Это уже не праздное любопытство, – заявил он.
– Никогда не знаешь, что именно читатели сочтут интересным, доктор Чарльз, – сказал Курц, придав своему голосу максимально педантичную интонацию. – Спасибо вам за оказанную помощь, сэр, – добавил Курц и повесил трубку.
Курц поехал сначала на восток, а потом на юг, по четырехполосному Шоссе 400. Вскоре по сторонам дороги остались лишь темные холмы. Началось Шоссе 16. Время от времени на пути попадались небольшие городки. Машин практически не было. Проезжая мимо Шэфи, Курц увидел людей в маскарадных костюмах, расхаживающих между большими белеными домами, окруженными деревьями. По шоссе летели опавшие листья, холодный ветер нес облака, иногда закрывавшие серп луны. Хэллоуин чувствовался во всем. На него можно было смотреть, его можно было ощутить кожей. Им
Курц посмотрел вечерние и ночные новости, сидя у Гейл. Он чувствовал, что Гейл его недолюбливает и нервничает, когда он рядом, но не знал почему. В новостях ни слова не сказали о бойне в Неоле. Пятнадцать секунд уделили сообщению о том, что детектив из полиции Буффало получил огнестрельное ранение. Сказали, что пострадавший находится в хирургии и что подробной информации пока не поступало, но жизнь офицера уже вне опасности.
В течение всего дня Гейл постоянно сообщала Арлин о состоянии Риджби по электронной почте. Она перешла из критической фазы в просто тяжелую. Медсестры из отделения интенсивной терапии сказали Гейл, что у двери палаты поставили круглосуточную охрану, а темнокожий детектив пробыл там почти весь день, ожидая, когда пациентка придет в сознание.
Курц включил радио и настроил его на свой любимый джазовый канал. Он слушал музыку, пока не уехал от Буффало слишком далеко, и сигнал не пропал, когда он въехал в долину неподалеку от Неолы. Он понял, что с момента пересечения с федеральной трассой попросту дремал за рулем и пришел в себя километров за десять до городка.
Городок спал. Несоразмерно широкая Мэйн-стрит была темна и пустынна. Судя по всему, здесь прошел сильный дождь. Бумажные гирлянды и оранжево-красные украшения на домах размокли и рвались под порывами ветра.
Курц ехал через город, не торопясь. Вряд ли сотрудники службы шерифа обратят внимание на новенький голубой 'Бьюик'. Хотя один человек точно видел эту машину рядом с 'Рэйнбоу Центр', подумал Курц.
