Вот я и приехала к тебе.
— И правильно сделала. — Он слегка отодвинул ее, чтобы заглянуть ей в лицо. — Тебе надо было мне позвонить. Я ужасно испугался.
— Я не хотела впутывать тебя в мои дела.
— Таша, забудь обо всем. Я хочу быть впутанным. С этой минуты звони мне, зови меня и все мне рассказывай. Я не хочу, чтобы тебе кто-то угрожал. Если бы я остался с тобой, ничего бы не случилось.
— Ты же не можешь быть со мной все время.
— Почему это?
Он вздернул подбородок, не сводя с нее глаз, словно спрашивая, какие она может предъявить аргументы.
— У тебя своя жизнь, своя работа. У тебя клиенты…
— Обо всем этом можно забыть, пока мы не удостоверимся в твоей безопасности.
— А Кристин и ее мать? Что они подумают, когда узнают, что я живу у тебя?
У него сердито вспыхнули глаза.
— Пусть думают что хотят.
— Нехорошо, если женщина остается на день и ночь. Они решат…
— Что мы любим друг друга, как всегда любили.
Она посмотрела на него, понимая, что должна высвободиться из его объятия, но не в силах сделать этого.
— Тебя не волнует, что они могут подумать…
— Что мы занимаемся тем, чем должны были заниматься уже шесть лет?
— То есть?
— Показывать друг другу, как мы относимся друг к другу. Что в этом дурного?
— Для нас, может, и ничего, а для других?
— Плевать я хотел на других! Они меня не интересуют. Есть только ты и я.
— Джейби… — прошептала она, придумывая, как ему лучше возразить, и не зная, что сказать. Неужели он любит ее, как когда-то обещал любить? Или он только хочет насладиться ее телом? Госпожа Хепера предостерегала ее насчет мужчин, которые постоянно меняют женщин, ища удовольствия, а не любви. Таким красавцам, как Джейби, нетрудно уговорить любую женщину. Она уперлась руками ему в грудь и хотела оттолкнуть его, но его крепкое тело под рубашкой лишило ее сил. — Сейчас не время…
— Забудь о времени и забудь о Петри. Таша, прислушайся к своему сердцу. Что оно говорит тебе?
— Я не могу о них забыть! — Она оттолкнула его. — Кристин — часть твоей жизни…
— Она влияет на твои чувства ко мне?
— Нет. Но она мне мешает.
Джейби нахмурился и вздохнул.
— Ты не все знаешь о Кристин и обо мне.
— Тогда просвети меня.
— Наверное, не стоит. Уверяю тебя, это почти не имеет отношения к нам с тобой.
Он шагнул к ней, чтобы вновь обнять ее, и Ташариана ощутила, как сладко защемило у нее внутри. Она не поняла, как такое может быть после жестокой операции. Ведь она не должна ничего чувствовать к мужчинам. И Ташариана скользнула за дверь, используя ее в качестве защиты от Джейби.
— Кажется, мне надо уехать.
— Почему? Я всего только попросил тебя честно посмотреть на вещи.
— Не думаю, что нам разумно оставаться тут вдвоем.
— А если я пообещаю не приближаться к тебе?
Она помедлила, раздумывая, получится ли это у него и у нее тоже.
— Таша, ты должна быть тут ради твоей же безопасности! И я хочу, чтобы ты была тут и я не волновался о тебе. Пожалуйста, не убегай!
— Не знаю, должна ли я оставаться.
— Извини, если я тебя обидел. Мне показалось, что я могу начать с того, на чем мы когда-то остановились. Я ошибся?
Ей до боли захотелось сказать ему, что он ничем ее не обидел, что она все помнит и хочет быть с ним до конца, но ей не дано познать с ним наслаждение. Госпожа Эмид и доктор Ширази позаботились об этом. Она не знала, какие отношения связывают его с Кристин и какие планы он строит в отношении этой блондинки, но пока он считает, что она не принимает его из-за Кристин, он не узнает об ее 'операции'.
— Таша!
Она очнулась от своих мыслей.
— Хорошо. Я остаюсь. Но ты должен мне обещать быть джентльменом.
— Звучит как приговор, — сказал он и печально улыбнулся. — Договорились, если только таким способом я могу удержать тебя здесь. — Он отвернулся к плите. — Прими пока душ, а я закончу с обедом.
— Где ванная?
— Рядом со спальней. Посмотри там в шкафу — может, найдешь, что надеть.
— Спасибо.
— Только учти, все туалеты без цехинов.
Он усмехнулся, радуясь, что может вернуться к прежнему дружескому пикированию.
— Цехины я надеваю только после восьми часов, — не смолчала она, — и только по особо важным случаям.
— Ты разве не считаешь важным обед, приготовленный собственными руками мистера Спенсера?
— Пока не знаю.
— Что ж, через двадцать минут жду тебя в столовой, где, смею думать, ты насладишься лучшей кухней на аллее Элфрет.
— Остальные повара уехали из города? — поддразнила она его.
— Ха! — сверкнул он глазами. — Неужели ты думаешь, что я не сумею порезать лук?
— Насколько мне помнится, ты никогда и хлеб маслом не мазал. Мама тебя ужасно портила.
— Ты так считаешь? Тогда ты не представляешь себе, на что бывает способен мужчина, если захочет. Иди, иди. Повар Спенсер не желает раскрывать свои секреты очаровательным оперным певицам.
Она коротко рассмеялась и ушла.
К ее удивлению, все оказалось очень вкусным, в том числе и вино. Пока они болтали, она незаметно, уступая его уговорам, выпила целый бокал. Красные розы привели ее в романтическое настроение, как один миг пролетели два часа, и столовая погрузилась в сумерки. Сказав что-то о времени, Джейби зажег свечу в центре стола и стал собирать посуду.
— Я помогу, — сказала она, вставая.
— Нет. Сиди.
— Но я хочу помочь! В конце концов, ты трудился, готовил для меня обед.
— Это доставило мне удовольствие. К тому же если ты будешь разгуливать по дому в моей рубашке, я за себя не ручаюсь.
Она покраснела.
— Налей еще вина и отнеси на веранду. Сегодня должен быть замечательный вид.
— Хорошо. — Она потянулась за бутылкой, но помедлила и повернулась к Джейби, который как раз проходил мимо. — Спасибо. Все было очень вкусно.
— Пожалуйста.
Он чмокнул ее в губы, словно ничего естественнее и быть не могло, и удалился на кухню, а она взяла вино, стараясь не придавать слишком большого значения его поцелую.
На поднос она поставила узкую бутылку и два бокала и отправилась наверх, куда буквально через несколько мгновений явился и Джейби.
Ташариана подала ему бокал, но он вместо того чтобы сесть в кресло, открыл окно. Легкий ветерок
