станции.
Я приблизился против воли, доковылял на деревянных ногах, на всплывшей виртуальной табличке прочел: «Объект «Стремление ввысь», автор…»
– О, я вижу, вас заинтересовала моя работа! Как, как вам?
Не пойми откуда выскочил бойкий вертлявый парнишка. Одет в мешковатые шмотки, в них тонет тощее тельце. Голова бритая, пускает блики бильярдным шаром, только посередине вздымается кислотно-зеленый гребень ирокеза. По лицу торчат иголки и колечки пирсинга, как у ежа-мутанта, туннели в ушах – хоть метро пускай. Я просканировал украдкой его причиндалы – все пустые, просто куски металла, ни грамма «умной» начинки. Болтается лишь пристегнутый к ремешку на запястье древний электронный блокнот.
Воззрился на нас со Статом с нездоровым блеском в глазах.
– Так как?
Я оглядел творение еще раз.
– Э-э-э, да, несомненно, чрезвычайно впечатляет, гм, хотя и… несколько экстравагантно. Правда, боюсь, я не вполне понимаю главную идею…
– О, ну это же совсем просто! – с энтузиазмом воскликнул современный художник. – Композиция символизирует, – бросился разъяснять с явным удовольствием, – стремление человечества вверх, его, так сказать, тягу к совершенству. Унитаз – это символ непосредственно человечества, даже не просто символ, а символ символа, я бы сказал. Он олицетворяет собой эдакий сосуд греха. Он всегда хочет стать чем-то большим, чем есть, но, видите ли, вес… гм, греха в нем настолько велик, а добродетели… вот эти крылышки, видите?.. они столь малы, что все попытки взлететь просто смешны. Ведь, в конечном итоге, все бессмысленно…
Внезапно я понял, что все это где-то уже было. Перевел взгляд с унитаза на художника, у того на лице выражение глубочайшей, вселенской просто скорби, вместе с металлоломом, что торчит из него там и тут, впечатление поистине жуткое…
Позади раздался свист воздуха, к платформе мягко подкатил поезд. Стат тронул за рукав, я охотно последовал приглашению.
– Стойте, куда же вы?! – пронзительно вскрикнул скульптор нам вслед, но за спиной сомкнулись створки пневматической двери, и вопли как отрезало.
В вагоне почти пусто, мы сели на места напротив входа.
– Неприятный субъект, – произнес Стат, глядя на проносящуюся мимо платформу.
Я кивнул.
– Эти их «объекты» – сущий маразм. Но они еще и смысл умудряются в них вкладывать, на полном серьезе, похоже. Да какой! Сговорились они все, что ли?!
– Тем не менее спрос на это искусство имеется. Выставка проходит под эгидой городского правительства.
Он кинул ссылку на сетевой запрос. Я глянул, покачал головой. Повернулся к Стату и произнес:
– Слушай, почему мне так упорно кажется, что ты к чему-то все время клонишь, но как-то втихую, тайно? Почему не сказать сразу все?
Стат посмотрел мне в глаза и хитро улыбнулся.
– Ну, всему свое время.
А мне вновь что-то не то почудилось в его голосе и улыбке. Будто на душе у него уже скребутся черти, разводят огонь и калят гвозди.
Звонкий визг расколол мир пополам, в глаза ворвался утренний свет и мигом вышиб призрачные образы недосмотренного сна. Будильник отчаянно надрывается над ухом, рука заметалась в поисках выключателя адского устройства. Наконец мозг спохватился, я обругал дурацкую привычку. Щелчок пальцами, и сигнал смолк.
Перевернулся на другой бок, но черта с два теперь заснешь. Откинул обреченно одеяло, зашлепал босыми ногами в ванную.
Квартира какая-то неживая, мертвая, даже холодом повеяло, жутковато. Спешно умылся, так, ага, вот они… Дисплейные линзы легко скользнули под веки, да, теперь порядок. Перед глазами весело пляшут привычные картинки дополненной реальности, по углам зажглись иконки бытовых приборов. Дом ожил.
За завтраком неспешно просматривал сетевые новости, потом распахнул рабочую папку, развернул незавершенный документ. Изображения на линзе сменяются послушно, детектор бдительно следит за движениями глазного яблока и фиксирует выбор нового ярлыка.
Перебазировался в комнату, в удобное рабочее кресло. Вспыхнул настенный экран, под пальцами возникла полупрозрачная голографическая клавиатура. Те тут же, почти без участия мозга, пошли добивать обзор последних релизов для музыкального сетевого журнала. Где-то через час с удовлетворением кликнул на кнопку «Переслать», статья ушла адресату, а внимание тотчас перепрыгнуло на новую задачу. Через неделю в фирме проект сдавать, а тут еще конь не валялся, пора за дело, пора…
Работа пошла сперва вяло, но потом перед внутренним взором замелькали столбцы цифр, детали предстоящих сделок и распределения работ. Уже с азартом вгрызаюсь в хитросплетения деловых планов, по кирпичику выстраивается цельная картина, факты ложатся в систему как влитые. Не знаю, сколько просидел вот так. Смутно помню, как прерывался пару раз, наконец ощутил подступающую усталость, но не бросать же дело на полпути!..
Вдруг раздался резкий звонок. Распахнулось во всю стену окно визуальной связи, в недоумении дал проге добро и ответил на вызов. Со стены на меня взглянул Стат.
На лице тревога, сомнений нет. Хоть нацепи свою фирменную ухмылку, все равно не скроет.
– Привет, – сказал он, и голос явственно дрогнул. – Ну как, ничего не надумал по вчерашнему?
Хех, я вспомнил-то о вчерашнем только сейчас, а у него такие вопросы…
Я равнодушно пожал плечами:
– Мне пока добавить нечего.
– Правда?
В его глазах сверкнул огонек удивления. Я уверенно кивнул.
– Хм, – пробормотал он задумчиво, – мне казалось, ты уже должен дойти…
Вдруг его лицо осветила та самая улыбка. Загадочная, насмешливая.
– Выходит, переоценил я тебя, дружище, переоценил, да. Ну, давай, давай, думай.
Я зыркнул на него раздраженно, резким движением отключил связь. Нет, ну это уже слишком! Еще и издевается.
Попробовал продолжить работу, но Статов звонок выбил из колеи окончательно. С досадой закрыл документацию, погасил стенной экран и уставился в пустоту. За окном сгущаются алые краски заката, последние лучи солнца медленно ползут по стене.
Мановением руки вызвал виртуальную клавиатуру музыкального синтезатора. Настучал пару резких нот, но мелодия не идет, махнул рукой и сохранять не стал.
Запустил музыкальный проигрыватель, поставил на воспроизведение King Crimson, пальцы потянулись к расширителю сознания. Внезапно замер, покрутил коробочку препарата в руках. Из динамиков уже несется многообещающе «In the Wake of Poseidon», зовет остаться, погрузиться в великолепную вселенную музыки…
Нет, так оставлять это нельзя! Я докопаюсь, в чем тут дело.
Отбросил коробок, рывком поднялся. Вырубил аудиосистему, быстро оделся и почти вылетел за дверь квартиры.
Дорожка петляет в глубину парка, там притаилась тьма, из сгустившихся сумерек веет тайной. Нависают раскидистые кроны, легкий вечерний ветер покачивает ветви деревьев.
Ноги легко несут навстречу тишине и неизвестности.
Городской парк – исключительное место. Не то чтоб очень люблю красоты дикой природы, да и какая она дикая посреди мегаполиса. Но когда надо поймать ускользающую мысль или тонкое ощущение, он незаменим. Конечно, Сеть доступна и здесь, и вообще все блага цивилизации, но для дополненной реальности – это белое пятно на карте. Ни гигабайтов рекламы, ни тонн прикрепленного спама. А ведь сколько ни живи среди этого добра, ни приспосабливайся, все равно отвлекает и мешает.
Впрочем, есть в парке и кое-что еще.
