уловка фирмы, направленная на дискриминацию работников.
Дальше пошла тирада об извечном желании буржуазии помыкать беззащитными рабочими…
Валентин сжал губы, что-то тут не то, звучит красиво, но чувствуется какая-то фальшь. Склонившись к Алексею Алексеевичу, прошептал:
– А какой порядок обслуживания кранами рабочих-монтажников?
– Точно, как же я не сообразил!
Директор принялся шепотом объяснять. Выслушав, Валентин встал, обратился к Феофанову:
– Максим Викторович, вот вы сказали, тоже десять-двадцать минут. А как долго вы ждали подъемник? Ведь подъемник один на несколько рабочих групп.
Глазки представителя забегали, переводя взгляд то на Валентина, то на Феофанова, который скреб пятерней затылок.
– Ну-у, – наконец нарушил молчание Феофанов, – сколько ждали? Да не долго ждали, нам же еще надо следующую балку приготовить к зацепке… А кран, да, он пока других обслуживает…
Валентин скривился.
– Так сколько вам все-таки приходилось ждать подъемник?
– Да минут двадцать-тридцать. Ну, так нам же еще отдохнуть надо, а то такие тяжести без передыху таскать, так это… ну… – и тут Феофанов осекся.
Валентин обернулся к Дубининой:
– У одной рабочей группы, состоящей из четырех человек, процесс крепления одной балки занимал тридцать-пятьдесят минут. Теперь же пара рабочих справляется с той же задачей более чем в два раза быстрее. И без затрат на отдых. Вдобавок, смею заметить, хоть и без отдыха, но нагрузка на организм во много раз меньше. Думаю, Максим Викторович не будет отрицать, каким уставшим он приходил домой, чего не скажешь о пользователях экзоскелетов.
Слушая речь Валентина, судья медленно кивала, задумчивый взгляд смотрел в никуда. Поразмыслив, она медленно проговорила:
– Да, вижу, доводы о малой эффективности строительных экзоскелетов безосновательны.
Представитель Феофанова скрипнул зубами. Судья повернула голову в его сторону. Он поднялся и, стрельнув недобрым взглядом в Валентина, заговорил:
– Уважаемый суд, у меня есть неоспоримый аргумент, говорящий о потенциальной опасности экзоскелетов для здоровья рабочих и ставящий заключение Министерства труда под сомнение. Позвольте пригласить в зал заседания человека, ставшего инвалидом после использования экзоскелета.
Брови Валентина приподнялись, он торопливо возразил:
– Ваша честь, я протестую. Мне и моему клиенту информация о том, что у истца имеется свидетель, предоставлена не была. Это противоречит процессуальным нормам. К тому же приглашенный не имеет отношения к данному делу.
Представитель спокойно взглянул на Валентина.
– Ваша честь, – сказал он, – этого человека можно назвать свидетелем ненадежности экзоскелетов, даже больше – жертвой. А ненадежность этих устройств является одним из оснований отказа моего клиента от их использования. Что же касается нарушения процессуальных норм, то хочу напомнить, что они допускают неуведомление стороны об имеющихся доказательствах, если доказательства получены в последний момент и не было возможности известить сторону.
Судья кивнула.
– Протест отклонен. Пристав, пригласите свидетеля.
Валентин нахмурился. Пристав вышел, через минуту вернулся, придержал дверь, пропуская свидетеля. В зал вошел мужчина среднего роста, лет тридцати. В глазах печаль, вид скорбный. Валентин заметил пустой рукав. Дубинина тоже обратила внимание, что у свидетеля нет правой руки. Брови судьи грозно сошлись.
– Проходите. – Дубинина сделала приглашающий жест. – Займите место рядом с истцом.
Свидетель прошел к столу истца. Судья проводила его взглядом.
– Представьтесь, пожалуйста. Расскажите суду, какие пояснения вы можете дать по существу дела?
Мужчина уныло заговорил:
– Серов Валерий Анатольевич. Я работал в строительной фирме «Стройсервис»… – Взгляд мужчины опустился в пол, из груди вырвался горестный вздох. – Работал, пока вот… – Он кивнул на пустой рукав, вздохнул еще тяжелее, заговорил тверже, злее: – Это все новые технологии, не доведут они до добра. Чувствовал ведь, не хотел соглашаться. Лучше бы уволили, чем теперь инвалидом.
Судья вздохнула.
– Валерий Анатольевич, я понимаю ваши чувства, но не могли бы вы конкретнее пояснить, что произошло с вами и какое отношение это имеет к нашему разбирательству?
Свидетель ответил скорбно:
– Да да, конечно. Это произошло полгода назад. Наш начальник тоже вот такой же, – он кивнул на Алексея Алексеевича, – продвинутый. Новые технологии, новые технологии… Сверхпрочные материалы, экзоскелеты, чипы. В общем, предложил нашу бригаду оснастить экзоскелетами, для пробы. Ну, мы спорить не стали, тем более оклад обещали увеличить. Прошли мы, значит, операцию, вживили нам чипы, потренировались с недельку. Вроде все нормально, работали мы, месячную норму за неделю выполнять стали. Мне даже понравилось, такая мощь, чувствуешь себя титаном. Но потом…
Лицо Серова помрачнело.
– Однажды случился какой-то сбой. Я как раз балку держал, чувствую – что-то не то, как будто слабею, а балка резко потяжелела. А потом в механизмах экзоскелета заискрилось что-то, и я хруст услышал. И в плече резкая боль…
Серов положил ладонь на остатки плеча.
– А дальше не помню, очнулся в больнице, без руки.
Дубинина задумалась.
– Валерий Анатольевич, а почему произошла неполадка? – спросила она.
– Как мне сказали, потеря контроля над чипом, какая-то несовместимость.
Валентин нахмурился: дело приняло плохой оборот, хоть этот мужик и не имеет к данному разбирательству никакого отношения, но на Дубинину его слова оказали влияние. Нужно что-то делать. Но что? Адвокат лихорадочно соображал, мысли носились, как испуганные воробьи. Представитель Феофанова начал что-то говорить, убеждать судью. Вещал высокопарно, с придыханием, со скорбью на лице. Но Валентин его не слушал. Нужно быстро найти информацию по этому Серову. В больнице, где он лежал, наверняка есть что-нибудь.
Чип мгновенно вывел перед взором Валентина браузер, прямоугольное окно заняло две трети поля зрения, будто кто-то нарисовал его на стекле, за которым зал суда и участники процесса. Пошло соединение. Поисковик за долю секунды нашел кучу информации. Отсеяв по ключевым словам, Валентин нашел несколько статей об инциденте с экзоскелетом.
«Странно, что я ничего не слышал об этом, – подумал Валентин, – буду играть поменьше, а то так и конец света пропущу».
В статьях ничего полезного, все то же самое, что рассказал Серов, плюс рассуждения туповатых журналистов об опасности прогресса, туманные предостережения и призрачные намеки. Надо бы спросить, может, их манит первобытный огонь, разведенный в вонючей пещере прачеловека? Гиперссылка в одной из статей вывела Валентина на сайт больницы. С главной страницы перешел в закрытую область сайта, с базами данных по пациентам. Система потребовала пароль, Валентин, как и все адвокаты, имел личный, позволявший получать информацию подобного рода. Звездочки заполнили строку, кнопка «вход» перевела на следующую страницу. Буквы, подчиняясь мысли, заполнили ключевые строки поиска, база данных мгновенно вывела личную карточку Серова. Валентин пробежал взглядом по документу. Со стороны можно было увидеть, как прищурился адвокат, уголки губ приподнялись.
– …в общем, – заканчивал речь представитель Феофанова, – этот вопиющий случай показывает, что экзоскелеты не безопасны, как отмечено в заключении экспертизы Министерства труда. Следовательно, работодатель не имеет морального права увольнять работников за то, что они не хотят рисковать
