оттолкнулся от стены и на одной ноге прыгнул ко мне.
Автомат дернулся, выбрасывая порцию стали. Пули прошили грудь Глеба, пробив ее насквозь. Тот отлетел обратно к стене и сел, успев перед смертью прижать руку к сердцу.
Я подобрал его оружие, вытащил из кармана брюк бумажник и поспешил к своим.
Конференц-зал директората Государственной Тайной Полиции больше походил на центр стратегической межпланетарной связи, чему в немалой степени содействовало техническое оборудование, установленное год назад взамен устаревшего.
Длинный овальный стол, удобные модернизирующие кресла, индивидуальное оборудование – компьютер, огромный плоский монитор, принтер, система связи и прочие устройства, позволяющие не сходя с места получать информацию из любой точки планеты и обитаемого космоса.
На стенах дополнительные экраны общего обзора для создания панорамой картины. В нишах упрятаны холодильники с напитками и закусками, в соседних помещениях удобства – от санузла до джакузи и компактной парилки. Можно работать с перерывами хоть неделю, хоть месяц. Рядом, на стартовой площадке, готовые к взлету челноки, способные везти пассажира хоть на соседнюю улицу, хоть на соседнюю планету.
Но на самом деле в конференц-зале совещания проходили крайне редко, только во время особых событий. Как, например, сейчас…
– …Что у нас по Равитану? Последняя информация?
Директор Управления Разведки Навкут Акернаш вывел на экран текст донесения.
– Согласно нашим данным, ни разведка Равитана, ни их ученые пока не нашли способ захватывать чужие «контуры». Их установки пока не способны даже активизироваться на новых мирах без дополнительного источника питания. Участие в интересующей нас акции Равитана можно исключить. На девяносто пять процентов.
Глава ГТП кивнул, пробежал глазами донесение и перевел его в память своего компьютера.
– Что касается Датлая… Разведка пока не в состоянии с уверенностью говорить о непричастности к акции. Но общий уровень их развития ничем не отличается от нашего. Думаю, здесь можно использовать те же цифры.
– Не будем спешить. О них мы все же знаем меньше, чем о Равитане. Как-никак они из другого пространства. С ними мы встречались только на исследуемых мирах.
Директор Управления Разведки склонил голову в знак согласия. У него на этот счет было свое мнение, но высказывать его сейчас не имело смысла. С шеф-ордером не особо и поспоришь. Особенно когда нет абсолютно точных данных.
– Хорошо, с этим более-менее ясно. А как с версией проникновения их агентов к нам?
Шеф-ордер посмотрел на директора Управления Контрразведки. И хотя в этом не было необходимости, тот тоже взглянул на начальника, едва заметно поклонился. Дань давно устаревшему ритуалу, не исчезнувшему вопреки времени. Видимо, сказывался авторитет шеф-ордера, его алмазной твердости характер и харизма, без которой невозможно руководить организаций, охватившей своими невидимыми щупальцами восемь планет местного пространства и пять планет в других мирах.
Шеф-ордер Тэб Апиян был фигурой колоритной. Выше среднего роста, плечистый, с литыми мышцами спортсмена-силовика и пружинящей походкой юноши. Он пришел в ГТП в двадцать два года и за тридцать девять лет службы прошел все ступени, начиная рядовым сотрудником оперативно-поисковой группы.
Множество операций, участие в схватках на вновь открытых планетах, головокружительные комбинации, погони, перестрелки, захваты. Весь набор романтики, о котором мечтает каждый подросток на Арнии, вне зависимости, на чьей территории он живет – унии Анкивар или анклава Равитан.
Стремительная карьера Апияна была поводом для досужих сплетен не только в стенах ГТП, но никакой завистник или недоброжелатель не мог сказать о нем что-то порочащее. Ставили в вину излишнюю жесткость и даже жестокость по отношению к противнику, властный характер, нетерпение к дилетантам и дуракам на ответственной должности, независимую точку зрения. Но никто не подвергал сомнению его профессионализм и безупречную службу.
Сев два года назад в кресло главы ГТП, что само по себе было удивительно (средний возраст руководителей такого уровня – восемьдесят лет), он сумел добиться весомых результатов и развеять любые сомнения в целесообразности своего назначения.
Он перетряс руководящий состав тайной полиции, убрав выдвиженцев по знакомству и блату, поставил на их места людей, руководствуясь одним критерием – профессионализм, качество работы и результативность. Это вызвало волну негодования, но Апиян был непреклонен. Он сумел отстоять свое мнение и перед спикером планетарного правительства, и перед президентом Анкивара. И тот, и другой понимали: в то время, когда страна и уния находятся в состоянии войны, во главе любой силовой структуры должен стоять не угодливый политик, а специалист, умеющий при случае отстоять свое мнение перед руководителем самого высокого уровня.
Апиян поставил на посты директоров управлений таких же профессионалов, фанатиков своего дела, а те в свою очередь подбирали штат исполнителей-спецов. Благо было из кого выбирать.
Апиян твердой рукой правил ГТП и, судя по всему, на этом посту мог оставаться лет тридцать – сорок. Если, конечно, не пойдет еще выше.
При средней продолжительности жизни, дошедшей почти до ста пятидесяти лет, человек мог продуктивно работать до предельного возраста. Медицина делала свое дело – в сто тридцать лет человек имел внешность и организм пятидесятилетнего…
Медо Дгиз, Директор Управления Контрразведки, откашлялся, хорошо поставленным голосом сказал:
– За последние пять месяцев зафиксировано семнадцать случаев внедрения агентов в различные структуры Анкивара. От армейских штабов и продуктовых предприятий до низовых звеньев ГТП. Кроме того, имелись случаи вербовки сотрудников Института Сопряженных Пространств. Плюс один инициативник[43] из хозяйственной службы Института.
При этих словах директор Института, сидевший на другой стороне стола, кашлянул в кулак и чуть виновато глянул на шеф-ордера. Он был сугубо гражданским человеком и имел иной образ мышления. Столь откровенное замечание казалось ему скрытым упреком в плохой работе, хотя по должности директор не имел никакого отношения к обеспечению безопасности своего заведения.
– Инициативника и завербованных сотрудников мы перекрыли, с остальными ведется работа. Для дальнейшего использования в качестве канала дезы.[44] Никаких сведений о работе наших ПСД передано быть не могло.
– Хорошо. Хотя я бы не стал так смело утверждать это. – Апиян положил руки на стол, правой накрыв левую, – его любимое положение. – Разведка противника работает не хуже нас. Не будем их недооценивать.
Он обвел взглядом сидевших в зале – два десятка человек – руководителей разного уровня и разных структур и их помощников, – попросил своего секретаря:
– Дайте на общий экран карту Земли.
Противоположная от Апияна стена зала превратилась в огромный экран. На левой части возник земной шар. А на правой – развернутая карта мира. Континенты, океаны, моря, горы. Шесть материков, южный укрыт щитом льдов, два западных разделяет нитка канала, самый большой – северный – почти сросся с южным соседом. Последний чуть в стороне, на востоке, меньше других.
Ничего особенного, непривычного. Практически на всех известных обитаемых мирах от четырех до шести материков, несколько океанов и приблизительно одинаковая пропорция суши и земли – 30–35 % к 65–70 %.
– Итак, перед вами, господа, последний из открытых миров. Реестровый номер У1-02-04-01. Третья планета от своего светила. Аборигены называют ее Земля. В принципе стандартный мир, находящийся на достаточно высоком уровне развития. Именно там произошли события, заставившие нас бросить все силы на раскрытие некоторых загадок. Прежде чем мы перейдем к ним, я хотел бы предоставить слово непосредственному руководителю проекта «Вход» куратору третьего направления Управления Пространственно-Сопряженных Миров Сварду.
Свард, сидевший в самом конце стола как начальник меньшего ранга, склонил голову в легком поклоне,
