но думал, что одного взвода, который остался, для этой цели явно мало.
Гомон поднялся нешуточный.
– Что нам делать дальше? – спрашивали солдаты, обращаясь к старшине.
– А ну-ка тихо! – рявкнул Семен Владимирович, заставив бойцов замолкнуть.
Он погладил заросший подбородок, будто прямо здесь собирался бриться.
– Будете делать то, что ротный прикажет, – произнес он. Алексей удивленно посмотрел на старшину. – Но лично я убирался бы к черту из этого леса!
У Калинина дрожали руки. Но, несмотря на дрожь, чувствовал он себя уверенно.
…(не достать вам морячка черноморского)…
Алексей повернулся к солдатам.
…(не достать вам зубра соленого)…
Повисла тишина. Все взгляды устремились на Калинина. Теперь Алексею казались несерьезными сомнения вчерашнего дня. Ротой командовал не кто-то другой, а он! Именно сейчас он почувствовал себя командиром, от которого солдаты ждут жизненно важного решения. Приказы нужно выполнять. Алексея с детства приучали быть ответственным. Именно это качество он считал самым главным.
Выполнять…
Но не в таких обстоятельствах!
– Уходим к черту из этого леса! – громко произнес Калинин.
– Да! – закричали солдаты. – Правильно! – Старшина одобрительно кивнул.
– Нужно поторапливаться, – сказал Семен Владимирович. – Пока эти твари снова не напали на нас.
– Надеюсь, мы успеем выбраться из леса до темноты, – сказал Ермолаев.
– Было бы неплохо, – ответил Калинин, чувствуя несказанное облегчение.
Ермолаев поглядел на небо и внезапно помрачнел.
– Проклятие! – произнес он. – Кажется, сейчас такой буран начнется!
Солдаты вскинули головы, глядя в хмурое небо.
Часть вторая
Глава 1
Налетевший буран неистовствовал более двух часов. Накатывающийся на просеку сильный ветер крепко терзал солдат, укутавшихся в шинели. Крупные хлопья снега валили с неба; они кружили, набивались в рот, залепляли глаза.
Порядком измотав красноармейцев, буря прекратилась так же внезапно, как и началась. Больше не слыша завываний ветра, Калинин поднял голову и разбросал снег, которым его засыпало. Он посмотрел на дорогу и увидел вокруг только белое поле. Ни одной солдатской шинели!
Он едва не запаниковал, но неподалеку из-под снега, разворотив сугроб, выбрался солдат. Тут же в других местах ровная белая поверхность начала осыпаться и обваливаться – на свет появлялись серые солдатские шинели. Красноармейцы выбирались из холодного плена, стряхивали с себя снег. Выжившая после нападения неведомых существ рота оказалась засыпана по пояс.
Рядом поднялись Ермолаев и старшина.
– Никогда еще не видел такой бури в лесу, – промолвил сибиряк. – Обычно деревья сдерживают ветер, но тут…
Калинин отряхивал снег с дубленки.
– Я вообще таких бурь не видел, – признался он.
– Снегу по самое брюхо! – с паникой в голосе произнес кто-то из красноармейцев. – Я каждую секунду представляю, как та тварь хватает меня за ноги и тащит под сугроб!
– Да, нужно выбираться из леса, – сказал старшина. – Хоть мы потеряли два часа и снегу намело до пояса – обратная дорога нам знакома.
– Да-да, – кивнул Калинин. – Пойдемте быстрее.
– Рота, стройся! – скомандовал старшина.
Он вытащил из сугроба автомат, затем настороженно поднял голову и стал оглядываться. Странно вел себя и Ермолаев, который непонимающе вертел головой.
– Откуда мы пришли? – вдруг произнес Семен Владимирович.
Некоторые красноармейцы тоже завертели головами, пытаясь определить направление, откуда двигалась рота. С трех сторон горстку солдат обступал лес, и только с четвертой виднелась уходящая вдаль просека.
Ермолаев негромко выругался.
– Это невозможно! – недоуменно произнес Калинин, еще и еще раз оглядывая окрестности. – Мы шли по просеке! Не могла же она во время снежной бури зарасти лесом с одной стороны!
– Может, мы двигались оттуда? – спросил Приходько, указывая на просеку.
– Мы потерялись, – вдруг произнес старшина. Все посмотрели на него. – Так и есть! Это всё чертов лес.
