Господи!
– Неужели свихнулся не Вирский, а я? – уронив камешек на землю, глухо произнес он.
– Иван, – подозвал Калинин к себе Ермолаева. Он что-то прошептал на ухо сибиряку, тот удивленно посмотрел на лейтенанта, но, ничего не сказав, кивнул и ушел. Перед Смерклым остались только старшина и молодой лейтенант.
– За предательство своих соотечественников… – холодно начал Алексей.
Смерклый почувствовал, как задрожали колени. Он со страхом посмотрел на лейтенанта.
– За предательство своих друзей, – продолжил Алексей, – за убийство Штолля, за смерть однополчан…
Он остановился перед следующей фразой, потому что комок в горле мешал говорить. Но это было единственным проявлением чувств командира роты. В остальном Калинин оставался невозмутим.
– …за убийство Николая Приходько приговором полевого трибунала третьей роты рядовой Фрол Смерклый…
Появился Ермолаев. Он что-то нес, но Смерклый от страха не мог понять, что за предмет находится в руках сибиряка.
– Рядовой Фрол Смерклый, – повторил Калинин, – приговаривается к смерти…
Смерклому показалось, что вместе с последней фразой в него влили кружку обжигающей ледяной воды. Она растекалась по гортани, наполнила желудок и сковала живот. От нее по телу во все стороны протянулись тоненькие холодные ниточки, опутавшие мышцы. Фрол не мог выдавить из себя ни слова.
Семен Владимирович протянул руку к Ермолаеву, и тот вложил в нее рукоять огромного двуручного меча, принесенного с места гибели князя Мстислава Удалого.
– Склони голову, – приказал Семен, держа широкий меч обеими руками. Смерклый поднял взгляд на лезвие и увидел, что оно испещрено мелкими точечками мака.
– Вы не смеете поднять руку на земляка! – закричал Фрол. – Немца, фашиста поганого пожалели, а родного советского крестьянина хочете казнить!
– Склони голову, – жестче приказал старшина.
– Вы же до конца жизни не отмоетесь от моей крови! – Глаза Смерклого безумно блеснули. – Земля будет гореть у вас под ногами!
Семен наступил на плечо Смерклому, заставив его наклонить голову.
– Он совсем почернел, Вирский-то! – безумно кричал Смерклый. – Весь черный, с ног до головы! Вы вспомните, что наказали невинного, когда увидите его! Вспомните!
Лезвие рассекло воздух с легким свистом, когда старшина поднял меч над головой. Смерклый повернул лицо к Калинину и выкрикнул последнюю фразу:
– Выпустишь море кровушки, сам в ней и захлебнешься!
Калинин изменился в лице и рванулся к Фролу. В этот момент старшина с размаха опустил меч.
Опустошение.
Вот что испытывали солдаты, двигаясь в тумане, пелена которого заволокла всё вокруг. Жажда мести, переживания и горечь утраты вдруг исчезли куда-то. Они чувствовали себя выжатыми и раздавленными. Ни радости, ни облегчения, ни горя. Никаких эмоций. Только монотонное движение сквозь туман.
Опустошение.
Они осторожно пробирались среди высоких скальных обломков. Редкие сосны с изогнутыми стволами появлялись из тумана, проплывали мимо и пропадали позади.
Спустя полчаса после момента казни Смерклого дымка рассеялась, и глазам Калинина, Ермолаева и старшины предстала огромная, уходящая ввысь отвесная стена.
– Вот она, высота Черноскальная, – произнес Калинин, вплотную подойдя к скале.
– Признаться, я не верил, что она существует, – сказал старшина.
– Видите! – воскликнул Ермолаев, указывая на очистившееся от серой пелены небо. – Я же говорил! Я правду говорил!
Калинин со старшиной задрали головы. Над скалой под звездным небом висела огромная темная планета. Старшина даже присвистнул от удивления. Алексей придержал шапку, которая так и норовила свалиться.
– Мы действительно в сказочном месте, – произнес он. – Но смотрите!
Далеко за лесом поднималось солнце, освещая косыми розовыми лучами и гигантский дремучий лес, и темную скалу перед ними.
– Что всё это значит? – спросил Ермолаев.
– Не знаю, – ответил Калинин. – Наша цель – высота Черноскальная.
Они повернулись к темной скале. В ярких лучах восходящего солнца она казалась еще мрачнее. Поверхность была гладкой, на ней не было ни кустика, ни травинки.
– Мы должны захватить высоту, – напомнил старшина. – Но я даже не вижу, как на нее забраться!
Ермолаев кивнул, соглашаясь с Семеном Владимировичем.
– «Захватить высоту» не означает – забраться на нее, – ответил Алексей.
