Увидев меня, Гродин потряс перстнем Героса.
– Как им пользоваться? – угрожающе спросил он. – Кольцо налезает на все пальцы статуи одинаково свободно!
Я уставилась на него.
– Вы позвали меня только за этим?
– Доиграешься, Скалолазка! – Бейкер ткнул меня в спину кончиком ножа. Я вскрикнула от боли. Изверг!
– Я – лингвист, – крикнула, не удержавшись, – а не археолог! Если вы, Бейкер, действительно окончили университет, то должны понимать разницу. Или для вас «Гоген» и «галоген» одно и то же?
Сжалась, ожидая, что он всадит нож в спину по самую рукоять. Но Бейкер медлил.
– Она подменила перстень! – предположил Гродин.
– Сомневаюсь, – ответил американец. – Верно, крошка?
Он схватил меня за волосы, запрокинув голову… Больно, но я молчала.
– Верно, – ответил он вместо меня.
– Посмотрите, – сказал Гродин, обращаясь ко мне и забираясь на стремянку. – Перстень не держится ни на одном из пальцев!
Он поочередно примерил артефакт на каждый перст статуи. А я смотрела на расставленные «ноги» стремянки. Если пнуть их, то Гродин вместе со всеми своими университетскими знаниями, учеными степенями и перстнем полетит в пропасть…
– Видите, видите? – спрашивал он.
– Ага, – ответила я, с трудом оторвавшись от созерцания стремянки.
Я не убийца. Не могу поднять руку даже на самого последнего из подонков.
– Так как им пользоваться? – не унимался Гродин.
– Я не знаю, – устало ответила я. – Верните меня обратно.
– Девочка просится в свой морг, – подхватил Бейкер. – Никаких проблем.
Он толкнул меня в спину, я упала на колени.
– Может, убить ее прямо сейчас? – произнес лопоухий янки.
Я почувствовала на шее холодное лезвие ножа. Меня пробил озноб.
– Не нужно, – ответил Гродин. Его лица я не видела. – На подходах к гробнице наверняка будут древние надписи, которые мне не перевести. А она знает много языков.
– Я пить хочу, – сказала я.
– Переживешь, – ответил Бейкер и заломил мне руки за спину. Я почувствовала, как мои запястья стягивает веревка.
– Аккуратнее! – предупредила я. – Не дрова вяжете!
Он только хмыкнул. Закончил работу и поставил меня на ноги. Гродин обогнал нас, задумчиво нырнув в проход между скалами.
На мгновение мы задержались возле статуи, и я обратила внимание на ее левую руку, ладонь которой лежала на рукояти секиры. Это оружие – символ царской власти, но меня привлекло другое.
Запястье Героса охватывала тонкая вязь, похожая на браслет. Только браслетом она не являлась.
Бейкер подтолкнул меня, и мы двинулись за Гродином.
Сейчас меня бросят обратно в подвал, из которого нет выхода. Пока я на свободе, нужно бежать… Ага, убежишь тут со связанными руками, когда тебя охраняет сам Бейкер. Утопия.
Едва не пропустила замеченный стеклянный осколок.
Времени на раздумья не оставалось. Сейчас или никогда!
Носок правой ноги запнулся о булыжник, и я распласталась на тропинке лицом вниз, купая волосы в пыли. Отшибла плечо и бедро, но жертва того стоила.
Рассыпавшиеся волосы закрыли лицо, и зубами я ухватила осколок с каменистой тропы.
– Что же ты неуклюжая такая, – пробормотал Бейкер, поднимая меня.
Осколок скрылся в моем рту… Но какие острые у него края! Как бы не порезаться!
Я поднялась. Мотала головой, стряхивая пыль с волос.
– Чего молчишь? – поинтересовался Бейкер.
Я гордо вздернула подбородок, возвела глаза на узкую полоску неба между скал, словно непримиримый политический узник.
– Ладно, молчи-молчи…
В следующее мгновение он так сильно толкнул меня в спину, что от неожиданности я едва не проглотила драгоценную добычу.
Вот мучений было бы! Я не йог, чтобы глотать стекла без последствий для здоровья.
