Медленно фокусировавшееся зрение отметило, что в охватившем сараи пламени мечется черная фигура. Сконцентрировав взгляд, я узнал пришельца, только что разрывавшего меня телепатией. А надо мной, брезгливо вытирая ладони о штаны военного покроя, стоял… дядя Саня. Понятия не имею, как он здесь очутился, да мне, если честно, это было до лампочки. Главное, что он, такой большой, невозмутимый, в тельняшке в голубую полоску, появился здесь как нельзя кстати.
– Ты живой, начальник? – спросил Сидельников, осторожно наклоняясь ко мне.
– Живой… Закурить есть?
– Тебе мало дыма? – произнес он без тени издевки.
Перед лицом возникла раскрытая ладонь. Я ухватился за нее и очутился на ногах. В голове, отходящей после телепатической атаки, приятно гудело. Легкие давились от кашля. Но главное – я был жив!
Мечущаяся в огне фигура, словно утомившись, рухнула среди головней в раскаленное пекло. Спустя мгновение я уже не мог сказать, был ли там кто-нибудь или я наблюдал очередную иллюзию.
– Что это за муета? – Дядя Саня озадаченно взирал на другого пришельца, неподвижно распластавшегося у наших ног. Я хотел ему ответить, но не успел. Из-за домов поднялся вой сирены. Завидев пламя, кто-то позвонил в коровьинскую пожарную часть.
– Нам лучше не показываться на люди. – Справившись с кашлем, я отправил под ноги плевок смачной мокроты. – Объяснять замучаемся. Поможешь оттащить этого бойфренда в укромное место?
– Придется, раз взялся тебе помогать.
Дядя Саня присел на корточки, собрал пришельца на плечо и поднялся, сгибаясь под его тяжестью. Я взял валяющийся на земле бластер, и мы ринулись сквозь дым в противоположную сторону от нарастающего воя сирен. По пути я подобрал свой кепи с прилипшей изнутри чашечкой из фольги. Еще пригодится.
Когда мы добрались до забора депо, за спинами сверкнула вспышка и раздался звучный хлопок. Пламя добралось до сарая, в котором кто-то хранил канистру с бензином.
Глава 9
Допрос языка
– И не заметил я в них ничего крутого, – бормотал дядя Саня, когда мы протаскивали пришельца сквозь кусты и пролом в заборе на территорию заброшенного детского садика. После короткого совещания мы решили, что укромнее места не найти. – Толкнул его – улетел в огонь как перышко. Не понимаю, почему ты сам не мог справиться.
– Оказался бы на моем месте – понял бы.
Несмотря на полушутливый тон и спокойствие удава, дядя Саня был потрясен и периодически поглядывал на волочимую нами добычу. Глаза пришельца скрылись под кожистой пленкой век, но грудь едва заметно вздымалась. Это вселяло в меня надежду, что курьер жив, чем я намеревался воспользоваться в полной мере.
– Как тебя сюда занесло? – поинтересовался я, когда мы выбрались на открытое пространство между верандой и корпусом. – У тебя вроде дел было по горло.
– Как-как! Сарай у меня там был. Точнее, нет уже сарая.
– Так это ты пилил?
– А кто же!
Пришелец зацепился носком сапога о выступающий корень и, вырвавшись из наших рук, шлепнулся на землю. Мы подобрали его, набросили жабьи лапы себе плечи, подняв повыше, чтобы больше ни за что не цеплялся.
– И потом… – продолжал Сидельников, – потом, все-таки интересно было глянуть, как ты своими приемчиками отморозка будешь разделывать. Однако вижу – не справляешься. Не тянут твои приемчики.
– Ладно бахвалиться. Твое десантное карате тоже бы не потянуло.
– Ну это еще неизвестно!
Сквозь проем без двери мы затащили пришельца в корпус. Комната, где мы оказались, была расписана птичками, цветочками, бабочками, улыбающимся солнышком с глазами. Тело свалили на длинную оплеванную скамейку. Упав на нее спиной, пришелец вздрогнул, не поднимая век, пошевелился. За высаженным окном виднелась стена тополей, за которой в небо поднимался дым, перемешанный с клубами пара. Пожарные приступили к работе, вовсю поливая горящие сараи водой и пеной.
Я отыскал кусок проволоки и скрутил ею запястья пришельца под скамьей. Теперь, если он решит сбежать, пусть попробует это сделать с двухметровой деревянной конструкцией за спиной.
– Не хочешь поведать, что это за глазастое безносое чмо? – спросил дядя Саня.
– Называй его чебурашкой, мне так привычнее.
– Так что это за чебурашка?
– Не могу сказать, – ответил я со вздохом.
– И это все?
– Пока да.
Дядя Саня помолчал.
– Он как-то связан с тем, что две недели назад произошло в Боровом?
– В некотором роде. Слушай, дядя Саня, ты мне только что жизнь спас. И я тебе признателен до самого копчика. Но сейчас тебе надо уйти отсюда.
– То есть как уйти? На самом интересном месте?
– Ты видел, что со мной делал второй чебурашка, которого ты толкнул в огонь. А этот дохляк способен заставить нас развязать его, извиниться и проводить с цветами и оркестром до посадочной площадки НЛО. Перед расставанием он посоветует нам размозжить головы о стену, что мы с радостью сделаем.
Дядя Саня еще раз оглядел пришельца с ног до головы.
– В самом деле? Как это?
– Силой мысли. Поверь. Нет смысла тебя обманывать. Эти твари собираются истребить нас или что-то в этом духе. Я рад, что ты не остался в стороне. Но твоего участия пока достаточно. – Не сводя с него глаз, я надел на голову колпак из фольги.
Это действие и мое сосредоточенное лицо оказались красноречивее любых слов.
– Ладно, я человек нелюбопытный. Сказано – нельзя, значит, нельзя. – Дядя Саня направился к выходу. Возле порога он задержался и, помявшись, бросил через плечо: – А ты ничего, начальник, мужиком оказался. Честно скажу, не ожидал. Говорили, алкаш, каких свет ни видывал.
– Спасибо тебе, дядя Саня, что оказался в нужном месте в нужное время.
– Да я что! Теща велела ящик для помидоров сколотить, вот я и пошел в сараи.
– Я так и понял, что ящик.
После ухода дяди Сани я четверть часа сидел на краю лавки возле худых ног чебурашки. Отходил от взрывов, вспышек и мельтешения. Дым за разбитым окном сменился белыми клубами: пожарным удалось справиться с огнем. Правда, от сараев, вероятно, мало что осталось. Одни головни скорее всего.
За эти пятнадцать минут я успел выкурить три сигареты, и к тому времени, как мой гость начал хлопать глазами, голова была ясной и готовой для разговора. От никотина, знаете ли,
