Часть ее, несомненно, настоящий мартини. И все-таки… Вермут имел необычно темный, глянцевый цвет.
«Мертвая вода».
Стопроцентно. Бродяга плеснул в мартини жидкость, синтезированную в недрах секретных американских лабораторий. Ту самую, за которой велась охота в особняке французского этнографа. Крохотной капли ее хватило, чтобы превратить в пепел живую розу.
– А как она действует на людей? – начала я, обернулась и обнаружила, что бродяга потихоньку уползает, пытаясь скрыться среди столиков.
В два шага настигла его и подняла за шкирку, собираясь повторить вопрос.
– На…
В лицо дохнуло таким «ароматом» канализации, что я едва не окосела. Невольно отвернула в сторону лицо.
– Ты не пробовал мыться? – прогнусавила я. – Слышал про мыло? Или знаешь о нем только из детских сказок?
– Мое… я-чистый-всегда-жить-коротить…
– Ты ведь знаешь, как «мертвая вода» действует на людей, раз собирался прикончить меня с ее помощью?
Бродяга молчал. Прищуренные глазки суетливо бегали, старательно минуя меня. Я отпустила его и взяла бокал.
Еще во Франции поняла, что Энкель влил в мой фужер опасную дрянь. Но чтобы она была опасной настолько!
– Не вздумай бежать, не то вино может случайно выплеснуться на тебя.
Он отшатнулся в испуге, козлиная бородка затряслась. Потом сообразил, что этим движением мог спровоцировать меня, метнулся обратно. Не зная, что делать, скорчил жалобное лицо, нижняя губа вытянулась вперед. Мне даже сделалось немного жалко его. Пришибленный он какой-то.
Я подняла бокал на уровень глаз, рассматривая жидкость сквозь стекло.
Как она действует на растения – я увидела. В ушах застыл хруст рассыпавшейся розы. Но как она действует на живых существ? Неужели так же?
На ком бы проверить…
Сквозь стекло бокала и жидкость увидела, как в здании почты распахнулась дверь. Из нее выплыли большая и маленькая фигуры, соединенные поводком.
Я опустила фужер.
Мой знакомый старичок со своим тявкающим чудовищем! Долго же он возился. Никак все письма отправил. Уверена – сплошные жалобы.
Едва за ними захлопнулась дверь, людоедская псина вцепилась в ногу первого же прохожего – молодого парня в очках и с книжками в руках. Старикашка без промедления разразился потоком брани. Студент – явно местный житель – тотчас попал в категорию «мерзких туристов».
Отлично! Кажется, есть подопытный кролик.
– Можно попросить у вас пустую бутылку? – спросила я официанта.
Торопясь, перелила жидкость из бокала. Конфликт перед почтой развивался. Старикашка кричал, псина гавкала и хватала за ноги студента, который отбрыкивался, пытаясь резонно объяснить, что не сделал собаке ничего дурного.
– А ну-ка пойдем, – сказала я чучелу рядом, не сводя взгляда с троицы перед почтой.
В ответ он что-то забурмулил так быстро, что разобрать слова можно было, только если записать их на магнитофон и прокручивать потом на замедленной скорости. Я всадила бормотательной машине подзатыльник. С сожалением отметила, что испачкала ладонь о его волосы.
– Говори медленнее! Ни слова не поняла из твоего поноса.
– У меня дела… – с видимым усилием произнес бродяга. – Вы разобрались, наверное… Отпустите… Пожалуй, я пойду… Дела у меня…
– Дела? Я тебе объясню, какие у тебя будут дела. Мы найдем полицейский участок, я напишу заявление, у тебя снимут отпечатки пальчиков, сфотографируют в двух проекциях. После этого действительно заведут ДЕЛО. О попытке ограбления.
Он заскулил, нервно задергался, глазки снова забегали.
– Ты сейчас пойдешь за мной, словно привязанный. И не дай бог мне покажется, что в твоей немытой голове зародились мерзкие мыслишки о побеге. Убью.
К очагу конфликта мы подошли, когда он почти угас. Студент убегал под гром победного рявканья пса, а проклятия старикашки летели ему вслед. Я неслышно вытащила пробку из бутылки.
– Разрешите продемонстрировать новый собачий шампунь! – громко продекламировала я.
Старичок подскочил от неожиданности. Обернулся. Псина тоже начала поворачиваться, утробно рыча и скаля клыки. Увидев меня, глаза ее вспыхнули, словно пара елочных лампочек. Наверное, узнала.
– Убирайтесь! – воскликнул старичок. – Срамные туристы!.. Заполонили все вокруг!..
Собака уже присела, готовясь прыгнуть.
