На берегу над набережной возвышался двухэтажный ресторан с открытой террасой на втором этаже. В VIP-зале имелась своя небольшая терраса, изящным полукругом выдававшаяся в сторону реки. С нее открывался чудесный вид на всю живописную долину, в которой расположился Чески Градец.
На террасе стояли три столика на четыре посадочных места каждый. За одним сидел высокий блондин и пил кофе с водой. Когда Берноффы с Иржанеком поднялись по лестнице, он повернулся и посмотрел в их сторону. Тут стало понятно, что ему много лет: кожа на шее и лице явно свидетельствовала, что ему уже далеко за семьдесят.
Лишь уложенные в аккуратную прическу светлые волосы не имели намека ни на седину, ни на плешь. Достаточно короткая стрижка убедительно свидетельствовала, что это — не парик.
Старик, увидев Иржанека, наклонил голову в знак приветствия. Иржанек поздоровался с ним по- немецки:
— Добрый день, господин Цольмер.
Затем он показал на свободные столики и предложил Берноффам:
— Располагайтесь, господа!
Появился официант, поздоровался по чешски и по-немецки.
— Наши гости из Америки, — пояснил Иржанек, и официант тут же перешел на вполне сносный английский.
— Это мои гости, — подчеркнул Иржанек. — Поэтому все на мой счет.
Официант кивнул и выложил меню.
— А что вы рекомендуете? — спросил Грег.
— Я посоветовал бы свинину в пиве с гарниром из печеного картофеля. В меру острое и необыкновенно вкусное блюдо, все туристы его заказывают. Из закусок у нас отличный фирменный салат.
— Давайте свинину в пиве, — согласился Грег. — И больше ничего, я не люблю плотно обедать.
— Что будете из напитков?
— Естественно, будейовицкое пиво! — воскликнул Грег. — Давненько я его не пил.
— Вы что желаете? — обратился официант к Алексу.
— Мне то же самое, — сказал Алекс и добавил обеспокоено:
— Дед, тебе не следует есть острое. Помнишь, что говорил врач?
— Ах, оставь! — раздраженно отозвался Грег. — Это же не кетчуп из Макдоналдса. И не делай мне замечаний на людях! Ты же знаешь, что я терпеть этого не могу.
Алекс только вздохнул в ответ.
Официант исчез.
— А кто такой генерал Арнольд? — спросил Иржанек, вспомнив фразу Грега.
— Во время войны за независимость Америки генерал Арнольд потерял ногу, а после стал английским шпионом. Поэтому был поставлен памятник не ему, а его ноге: вроде он предатель, а вот свою ногу потерял за Америку, — пояснил Алекс.
— Вот как… Господа, прошу меня извинить, но я вынужден вас ненадолго покинуть! — взглянув на часы, извинился Иржанек и удалился.
Грег подошел к перилам и окинул взглядом пейзаж.
За рекой возвышались руины форта. За прошедшие годы они заросли деревьями и кустарником, покрылись плющом и мхом, — короче, обрели, наконец, почтенный вид исторического памятника. Груды камня на месте входа в ангар для «Дегена» покрылись кустарником. От колючей проволоки не осталось и следа, деревья загородили бетонную полосу от обзора, и ничто не напоминало о том, что когда-то на этом месте был один из самых секретных объектов Третьего рейха, за который шло жестокое сражение.
Слева над рекой по-прежнему стоял древний мост, помнивший кавалерию таборитов; на горе в голубое небо вгрызался силуэт руин еще более древнего замка. Справа вилась и исчезала в дымке, покрывавшей дальнюю часть долины, полоска реки. В этой же дымке тонули выстроенные после войны в дальнем конце долины дома.
— Красота и покой! — вырвалось у Грега.
За его спиной раздался голос немца:
— Да, замечательный вид!
Немец подошел к Грегу и сказал:
— Мне кажется, что мы встречались на приеме у президента в Праге. Не так ли?
— Да, прием для бизнесменов, намеренных вложить деньги в экономику Чехии, — подтвердил Грег.
— Позвольте представиться: Ганс Цольмер, вице-президент компании «Байерише моторен унион».
— Грегори Бернофф, президент компании «Мунлайт электроник».
— Очень приятно, — расплылся в улыбке немец и перешел на английский. — Ваш немецкий прекрасен, настоящий «хохдойч». А мой английский далеко не так хорош, но я хотел бы не упустить возможность попрактиковаться.
— Как вам будет угодно, — любезно ответил Бернофф, лихорадочно вспоминая, где он мог слышать эту фамилию. «Цольмер, Цольмер… Проклятый склероз!»
— А пейзаж действительно очаровательный! Я бывал в этих краях во время войны, но тогда у меня не было времени любоваться пейзажем, — увы!
И тут Грег вспомнил. Кровь прилила к голове, в груди заломило. «Ну вот! Еще не хватало умереть на глазах у эсэсовского генерала!» Грег нащупал в кармане футлярчик с таблетками, пробормотал извинения и побрел в туалет.
Алекс понял, что с Грегом что-то не так. Он было встал из-за стола, но Грег сделал знак рукой, и внук остался на месте, проводив деда настороженным взглядом.
В туалете Грег принял таблетку, и ему полегчало. Он умылся, привел себя в порядок, продолжая размышлять. «Нет, вряд ли это тот самый Цольмер. Сколько было тому генералу в 45-м? За тридцать? Значит, сейчас ему должно быть за восемьдесят. А выглядит почти ровесником Грега. Может, однофамилец? Наверное… И что я так распереживался? Можно ведь и помереть ненароком!»
Грег вернулся на веранду и увидел, что Цольмер сидит за их столом и оживленно беседует с Алексом.
— Это сейчас я вице-президент крупной компании. А тогда, пятьдесят лет назад, я ремонтировал автомобили и мотоциклы в гараже лагеря для… э-э… кригсгефангенен…
— Военнопленных, — подсказал Алекс.
— О, да! Военнопленных. Начальник лагеря ценил меня, он был очень расположен ко мне! Он дал мне прекрасную характеристику, что очень помогло пройти мне денацификацию. Я вышел из лагеря и стал работать на предприятии, принадлежавшем офицеру, который был на войне моим подчиненным. А теперь я стал вице-президентом! Отличная карьера, не правда ли?
— Да, безусловно, — согласился Алекс.
— О, да! А ведь и до этого я тоже сделал блестящую карьеру. В армию я пришел служить простым рядовым прямо из гаража, а к началу войны стал командиром роты. Конец войны я встретил уже генералом. О-о, господин Бернофф! С вами все нормально?
— Спасибо, я в порядке, — ответил Грег и тут же спросил, усаживаясь за стол:
— В конце войны вы стали генералом… И где вы закончили войну?
— В Австрии, под Линцем. Я со своей частью сдался в плен американцам.
— Но вы сказали, что вам пришлось бывать и в этих местах, — напомнил Грег.
— Да, здесь я принял свой последний бой в той войне, — невозмутимо ответил Цольмер. — Это было ровно 48 лет назад. Я со своей воинской частью проходил через этот город, чтобы сдаться в Австрии в плен американцам. Вы понимаете, что сдаваться цивилизованному европейцу в плен ужасным большевикам — это означает сгинуть в Сибири! Но город оказался захвачен русскими парашютистами, которые встали у нас на пути. Мы вступили с ними в переговоры: чтобы нас пропустили в Австрию. Мы не хотели воевать, мы просто хотели сдаться в плен американцам! Но русские навязали нам бой в городе. Только благодаря благородству моих солдат и моим быстрым действиям нам удалось без всякого ущерба для населения
