американец сказал правду? Сразу постель…
Марко все же повернул пунцовое от стыда лицо Веры к себе и заглянул в голубые глаза. Ответный взгляд был коротким, но обжигающим.
— Ragazza, calmati! — пробормотал итальянец успокаивающе, — я и сам думаю, что сразу перейти к делам постельным ? это уж слишком. Надо было хотя бы неделю поухаживать за девушкой. Потом робко поцеловать, а тут такая буря страстей. Ты уж прости меня, Вера… я моряк…
Вера все же подняла свои огромные глаза на Марко, хотя ей было очень неловко
— Ты должна понять…у нас, моряков, очень мало времени, — мужчина подбирал нужные слова, но глаза его светились нежностью, — а ты мне так понравилась. Я просто не смог удержаться.
Марко неожиданно встал с дивана и взял руку Веры в свою ладонь.
— Я обещаю, что буду ухаживать за тобой, как и положено настоящему кавалеру, — его губы коснулись ее руки, — дарить цветы, приглашать в театр и рестораны, угощать сладостями, а целовать, — Марко лукаво улыбнулся, — только с твоего разрешения.
Вера невольно улыбнулась, и напряжение понемногу стало спадать.
— Ты очаровательный обольститель, — тихо проговорила она.
— Неправда, я твой робкий слуга.
— Хорошо, — прошептала Вера, и немного приободрившись, встала с дивана.
Разбирать архивы семьи ди Монтальдо в присутствии Марко теперь было невозможно. Но это уже было и неважно. Вера теперь уже точно знала, ? она на самом деле была в Солдайе пятнадцатого века, Стефано по-настоящему любил ее и, скорее всего, ее побег был ошибкой.
«Трагической для нас обоих», ? грустно подумала она, когда они с Марко оказались в уже знакомой гостиной.
Все-таки Вера чувствовала себя некомфортно и, завернувшись поглубже в огромный мужской махровый халат, снова попросила иголку с ниткой..
— О, Вера, — заулыбался Марко, — не ищи свое платье, Томмазо сейчас принесет другое.
— Марко, я… — потрясенная Вера потеряла дар речи, — разве я вам разрешала покупать мне одежду?
— Вера, я считаю, что долг мужчины придти на помощь даме, если она попала в неприятную ситуацию. Особенно, если из-за него…
— Наоборот, это вы пострадали из-за меня, — Вера показала пальчиком на ссадину на лице Марко.
— Ладно, мы оба пострадали, но, как мужчина, я все же должен тебе покровительствовать. Тем более, что ты у меня в гостях! Эй, Томмазо! Долго нам еще ждать?
Послышалось осторожное покашливание.
— Сеньор Марко, София уже давно принесла одежду для нашей гостьи, просто я не решался мешать вашему разговору.
— Сеньорите должно понравиться, — доброжелательно улыбнулся Томмазо.
— С чего это ты взял? — спросил Марко, принимая в руки большую коробку.
— А что, вы хотите сказать, у Софии плохой вкус? — его брови взметнулись высоко вверх, — да и на такую прекрасную фигурку нетрудно подобрать платье. Любая одежда на сеньорите будет играть, лишь бы поменьше закрывала природной красоты, — Томмазо скользнул опытным взглядом по бесформенному нагромождению махровой ткани, как будто у него были не глаза, а рентген.
Марко опять сделал свой замысловатый жест в воздухе двумя пальцами, и слуга растворился в темноте коридора.
— Уже готов обед, — проговорил он напоследок, не оборачиваясь.
— Какой обед? — встрепенулась Вера.
— Неужели ты откажешь голодному мужчине в удовольствии хорошо пообедать? — Марко радушно развел руками, — я вернулся с дороги, которая длилась полтора месяца…
— Ты, конечно, можешь обедать.
— Ты знаешь, — Марко склонился прямо Вере, и лицо его стало очень серьезным, — у нас в Италии это смертельная обида, если гость отказывается разделить трапезу с хозяевами.
— Что-то я не слышала про такое…
— Более того, Томмазо станет твоим заклятым врагом, ну, а у Софии точно будет сердечный приступ, — Марко не выдержал и рассмеялся.
— А, — пролепетала Вера, — я же Вера, придется вам поверить…. Хотя итальянцу не понять эту игру слов…
— Все я понимаю — «кредере», как-то созвучно с твоим именем. Странные, однако, у вас имена! Я не буду открывать, посмотри сама, что она выбрала, — и коробка опустилась на колени молодой гостьи.
Большая, упакованная в бумагу в мелкий цветочек, коробка была перевязана красной лентой с бантом….там оказалось короткое вечернее платье нежно-василькового цвета, в тон ее глазам. Легкий шелк струился и стекал с ее рук как вода. Это было чудо, а не наряд. Марко увидел, как зажглись на мгновение глаза Веры, но тут же погасли.
— Нет! — воскликнул он и по-итальянски вскинул руки, — мы уже договорились! Ты должна надеть его, я закрою руками глаза! Я ведь настоящий кавалер, а ты девушка-недотрога! — лицо Марко опять стало таким лукавым, что стало ясно — он повернется в самый ответственный момент.
? Лучше я переоденусь в ванной.
Вот ты, Веруся, опять принимаешь подношения от мужчины! А ведь дала себе слово, что этого больше никогда не будет! Нет, нельзя принимать такой дорогой подарок от малознакомого мужчины, надо заплатить ему за платье! Просто оставить деньги где-нибудь…. интересно, сколько оно стоит? Ничего, просто придется раньше уехать из Генуи.
Успокоив себя этими мыслями, она посмотрела в зеркало. Неожиданно собственный вид подействовал на нее умиротворяюще. Неужели эта красавица в роскошном вечернем платье она, Вера?
Да, но платье выглядит слишком вызывающим, излишне сильно открывает грудь! А ноги? В этом коротком наряде они выглядят чересчур эротично! Скорее всего, это Марко дал указание купить такой экстравагантный наряд! Хорошо, пусть полюбуется на красивую женщину!
А прическа?
Уже совсем осмелев, Вера расплела свою толстую косу ? Стефано любил, когда она распускала волосы, вряд ли Марко чем-то отличается от своего предка!
Эти непослушные локоны нужно поднять повыше и подколоть. Да, надо еще поправить макияж.
— Браво! — наконец произнес восхищенный Марко, обойдя ее вокруг, — браво, сеньорита! У Софии, конечно, отменный вкус, но какие прелестные формы!
— Хватит, Марко! — смутилась Вера, — я не верю ни единому вашему слову.
— Ты изменяешь сама себе, — напомнил Марко, — вспомни свое обещание!?
Раздались удары звучного колокола.
— Что это? — удивилась Вера.
— У нас в доме все по-морскому, ты попала в семью потомственных мореходов. Это рында, нас приглашают к обеду. Скажу сразу — отказываться нельзя.
Большой круглый стол был накрыт белоснежной скатертью. На одном из его краев стояли несколько кастрюль с витиеватыми ручками, блюда с салатами и закусками, хрустальные фужеры и стаканы, приборы и корзина с фруктами. Томмазо отодвинул тяжелый стул с громадной резной спинкой, помогая даме сесть, и принялся наливать первое золоченым половником.
— Мне чуть-чуть, — почти беззвучно прошелестела Вера.
— Ай, Томмазо, — хмыкнул молодой аристократ, — давай лучше я сам поухаживаю за дамой. Видишь — она держит фигуру!
— Так что мне, уйти?
— Пожалуй! — левая бровь Марко поднялась выше правой, отчего его лицо приняло комично- загадочное выражение, — и передай Софии от меня благодарность. У нее действительно хороший
