закутанный с ног до головы в черные тряпки, бросился наутек с такой скоростью, что графин со свистом рассек только пустоту.
– Убью гадину, – прорычала разошедшаяся Анна. Она была так убедительна, что юркая тень поверила с первого раза и резко ускорилась.
Размахивая графином, точно палицей, Анна рванула следом.
Где-то в середине извилистого коридора девушка изловчилась и ухватила ночного гостя за шкирку, швырнула его на пол, но не удержала равновесия и обрушилась сверху. В голове с опозданием мелькнула мысль: «Только бы не напороться на нож!», но было уже поздно. Два тела сплелись в один клубок, нанося друг другу беспорядочные удары. Извивающийся человек в черном обладал недюжинной силой. Изловчившись, он пнул девушку в живот и, пока она хватала раскрытым ртом воздух, сбросил ее с себя. Некоторое время Анна не могла продолжать погоню, стоя на карачках посреди коридора и пытаясь отдышаться. А топот ног уже слышался со стороны лестницы.
– Ну, уж нет! – прохрипела Анна, поняв, куда он направляется. – Я тебя не упущу!
Опираясь на стену, она кое-как поднялась, обвела помутившимся взором разгромленный коридор, отыскала в куче битого стекла целехонький графин, который выронила во время драки, подобрала его и, пошатываясь, побежала к лестнице.
Сбегая вниз, девушка с удивлением услышала шум голосов позади и топот ног, обернулась, но подбитый в драке глаз плохо видел, она не смогла разобрать, кто спешит ей на помощь. Отвлекшись, всего на секунду, Анна упустила момент. Злоумышленник, петляя как заяц, мчался через столовую по направлению к холлу.
– Уйдет, пакость такая, – простонала девушка с досадой, трезво оценивая свою скорость.
Внезапно лицо ее просветлело. Прицелившись, Анна метнула вслед беглецу графин, но промазала, угодив в верхний угол камина. Несчастный сосуд разбился вдребезги, осыпав присевшего от неожиданности незнакомца искрящимся дождем мелких осколков. То ли от испуга, то ли от усталости беглец вдруг обмяк и рухнул на ковер, огласив дом душераздирающим криком.
Анну отпихнули в сторону, и девушка, вцепившись в перила обеими руками, с удивлением увидела Ласло, спешащего к неподвижному телу. Мимо пронеслись толстяк и его жена. Со стороны коридора ломилась в дверь истошно вопящая Ромола. На лицах домочадцев не было и тени сна. Одежда пребывала в полном порядке. Несмотря на глубокую ночь, никто из них и не думал ложиться спать. Странно, что к ней так поздно поспешили на помощь.
Анна оказалась возле тела последней. Тело слабо шевелилось и даже пыталось принять вертикальное положение, но это удалось ему только с помощью молчаливого великана. Девушка с искренним удивлением смотрела на того, кто только что пытался ее убить: закрытые глаза, сбившийся на сторону черный платок, из-под которого выбивались седые растрепанные космы, тщедушное тело.
– Зачем вы пытались убить тетушку? – Грозно спросила Патриция.
– Это тетушка пыталась убить меня, – слабо возразила Анна, уже сама себе не доверяя. Ей трудно было представить, что там, в темноте, эта убогая нагнала на нее такого страха. – Ваша сумасшедшая пыталась взломать мою комнату, а затем чуть не покалечила в коридоре, – уже тверже добавила она.
– Дорогая, похоже, вы переутомились, – Свен ласково обнял ее за плечи. Анна словно угодила в квашню с тестом – нечего было и думать о том, чтобы вырваться из вязких объятий. От толстяка резко пахло потом. Анна беспомощно завертела головой. – Успокойтесь, дорогая. Вам просто приснился плохой сон. Ну, посмотрите на бабушку повнимательнее. Ей хорошо за восемьдесят, она сильно больна и у нее не хватит сил даже муху прихлопнуть.
– Положим, я покрупнее мухи буду, а ваш божий одуванчик едва не свернул мне шею, – настаивала девушка. Видя, что ей не торопятся верить, она выдвинула свой последний аргумент: – У нее был нож!
– Это уже серьезно, – нахмурился Свен. – И где же он?
– Наверное, выронила, – предположила Анна, внимательно оглядываясь. Ножа поблизости и в самом деле не было.
Они осмотрели коридор, а затем и комнату – осторожно, стараясь не разбудить спящего мальчика, – но ножа не нашли.
– Этот дом сведет меня с ума, – тихо пожаловалась Анна.
– Не говорите глупостей, – возразил Свен. – Вам всего лишь нужно как следует выспаться и все пройдет само собой. Ромола, приготовь нашей гостье стакан молока с медом…
Услышав про молоко, Анна прыснула, неловко зажав рот ладошкой, а потом расхохоталась в голос, уже не боясь показаться сумасшедшей. Кажется, у нее случилась истерика.
Глава 23
Проснулась Анна, сидя в кресле. На часах – шесть утра, тело затекло. От неудобного положения и от дуновения сквозняка из-под неплотно прикрытой двери лодыжки покрылись гусиной кожей. Растирая их озябшей рукой, девушка мучительно пыталась вспомнить, что произошло. То, что всплывало в памяти, больше напоминало болезненный бред и меньше всего походило на правду. Неужели она, в самом деле, гонялась ночью за сумасшедшей старухой с ножом и даже швыряла в нее графином?
Ник спал, накрывшись с головой одеялом. Он так и не проснулся ночью, несмотря на творящийся вокруг кавардак. Неужели заболел? Анна подошла к постели и осторожно коснулась прохладного лба ребенка. Температуры нет, дыхание ровное. Она немного успокоилась и с надеждой посмотрела в окно. Как раз в этот момент плотную завесу туч пронзил первый луч утреннего солнца. Он упал на стекло, отразившись в еще не просохших дождевых каплях, и рассыпался по комнате десятком солнечных зайчиков.
Увы, счастье длилось всего несколько минут, плотный занавес облаков быстро сомкнулся, надежно упрятав светило.
В комнате было холодно, но, несмотря на сквозняки, воздух казался затхлым. Анна открыла окно, чтобы немного проветрить, уселась на подоконник, прислоняясь спиной к стене, достала тонкую сигарету и закурила, пытаясь расслабиться. Ей не хотелось никого видеть, она с ужасом представляла предстоящую встречу с хозяевами дома. Наверняка они приняли ее за буйнопомешанную и ни на секунду не поверили в рассказ о ночном вторжении. Честно говоря, Анна и сама-то верила во все с трудом. При свете дня ночной кошмар казался чьей-то глупой шуткой. Хотя, какие уж тут шутки, если в последнее время её то и дело пытаются убить.
Всего несколько дней назад ей казалось, что проблема легко решается, потому и согласилась приехать сюда и вернуть артефакт мистеру Неро. Но после этого стало только хуже.
Так в чем подвох? Кому она так мешает? Уж точно не бедной Пирошке, с трудом отличающей явь ото сна. Что бы ни натворила старушка прошлой ночью, в этом не было ничего личного. Или кто-то натравил ее?
Анна попыталась вычислить человека-или силу-стоящих за этими покушениями, но ни один из вариантов не казался ей достаточно убедительным. Даже Свен с его проплывшим мимо носа наследством не имел веского мотива для того, чтобы прикончить ее, ведь и тогда богатство ему не достанется.
Девушка вспомнила лица убитых подруг, шепчущих ей что-то в огне камина. О чем они говорили? О чем пытались рассказать? Или, может быть, предупредить? Анна усмехнулась: при жизни ни та, ни другая не стали бы этого делать. Тогда, возможно, они шептали имя своего убийцы? Существо, за считанные минуты превращающее живого человека в люля-кебаб, внушало девушке почти священный ужас. Она не сталкивалась раньше с такой бессмысленной жестокостью. Потусторонняя живность была способна на многое, но их поступки всегда преследовали какую-то цель и чаще всего были продиктованы жаждой мести. Вот разве что дхампир – каста кровососов, проклятая даже кровожадными вампирами, убивающими живых ради утоления голода. Дхампиры обладают чудовищной силой и отменным аппетитом – этакие акулы призрачного мира, но из-за своей жестокости и неуправляемости их род практически истреблен. Они так же редки, как саблезубые тигры. Честно говоря, до сих пор Анна была почти уверена, что этот вид вовсе исчез с лица земли, но, если бы выживший экземпляр вдруг появился в городе, то успел бы натворить таких дел, что его подвиги не сходили бы с первых полос. А что на деле? Анна прожила в городе больше месяца, но ни разу не слышала ничего похожего, до тех пор, пока не обнаружился залитый кровью труп Виолетты.
Смущало и другое: если вампир-невидимка существовал и преследовал Анну, то куда же он подевался? Дхампир никогда не бросит намеченную жертву и не успокоится, пока не выпьет всю ее кровь. Так что-либо это не дхампир, либо чудовище благополучно исчезло так же внезапно, как и появилось. Но тогда кто же
