порога.
Свен неожиданно побледнел и хрипло выкрикнул:
– Нет! Простите меня, я сорвался. Вы славная девушка и тесть сделал единственно правильный выбор. Отдыхайте! Надеюсь, больше вас сегодня никто не потревожит.
Анна, опешив, машинально кивнула головой. Теперь она и вовсе ничего не понимала. Минуту назад Свен намекнул, что ее место в дурдоме? Ну, так она уже угодила по адресу! Надо посоветовать Ромоле вместо чая разливать всем успокоительное.
Глава 26
Ник снова забылся тяжелым сном и Анна могла, наконец, взяться за дело, а именно – проверить свои подозрения. Только секунду она сомневалась перед дверью в соседнюю комнату, затем решительно вошла.
Комната разочаровала ее, так как выглядела на редкость скучно. Здесь явно давно никто не жил. От пыли свербило в носу, ковер на полу сто лет не выбивали. Обстановка скорее напоминала музей, чем помещение, в котором можно жить: мебель не старинная, а старомодная, множество нелепых вещей, встречающихся разве что в жилище какой-нибудь старой девы. Даже унылая Пэт завыла бы от тоски при виде всех этих вазочек, ковриков и бесчисленных салфеток.
Стены комнаты были обтянуты яблочно-зеленым шелком, на оконных шторах пышно цвели розы. Интерьер украшали китайская ширма, позолоченный секретер французской работы, несколько венских стульев и явный переизбыток фарфоровых купидонов. Розовощекие карапузы с крылышками торчали во всех углах, охраняя коллекцию… вышивки, развешанную напротив аккуратно застеленной узкой кровати. Анна не могла припомнить, видела ли раньше что-либо подобное.
Среди доброй сотни работ преобладали портреты. Анна оказалась перед деревенским аналогом портретной галереи, искренне завидуя усидчивости бывшей хозяйки комнаты.
Больше половины вышивок напоминало гравюры или черно-белые фотографии. Издалека люди на них выглядели как живые. Портреты висели неровно: где-то подряд, а кое-где с большими промежутками. Наверное, автор время от времени раздаривала свои работы.
Один вышитый портрет висел особняком, над потухшим камином. Анна невольно засмотрелась и, чтобы рассмотреть получше, подошла вплотную, и даже протянула руку, собираясь снять картину со стены.
– А ну, отойди! – прикрикнула на нее пустота голосом Ромолы.
Анна послушно отпрыгнула от камина, только теперь заметив прячущуюся за массивным шкафом служанку. Хотя, пожалуй, Анна себе льстила. Ромола и не думала скрывать свое присутствие, она стояла, распрямившись во весь свой гренадерский рост, широко расставив ноги и уперев в бока сильные руки. Ее взгляд не предвещал ничего хорошего.
– И что вам на месте не сидится? – укорила служанка. – Шаритесь по дому, как приблудная кошка.
Анна пристыжено молчала. Ромола слегка повела плечом:
– Идите, идите отсюда подобру-поздорову, пока хозяин не видел.
– Но что я такого сделала? Просто зашла посмотреть. Очень красивые портреты, – попробовала Анна подластиться.
– Нечего здесь смотреть, чай не музей.
– А чья это комната?
– Точно, что не ваша, – усмехнулась Ромола, тесня её прочь из комнаты.
Макушка Анны едва достигала ее могучей груди, так что наблюдался явный перевес сил в пользу противника. Девушка позволила выдворить себя в коридор и смирно мялась в сторонке, пока Ромола тщательно запирала дверь, потом спросила:
– Скажите, зачем вы подарили моему сыну пяльцы?
– А что? – спросила служанка с вызовом. – Ребенок весь день один в комнате. Пусть балуется. У нас с развлечениями негусто: ни телевизора, ни компьютера. Что вы уставились на меня? Думаете, если в глуши живем, то и не слышали о прогрессе?
– Вы правы, – призналась Анна. – Эта обстановка… Когда находишься здесь, рядом со старинным замком, без электричества, начинает казаться, что цивилизация где-то далеко. Меня не оставляет ощущение, будто я угодила в другую эпоху.
– Глупости! Стены старые, да начинка в них – современная. Я вам вот что скажу: идите-ка вы спать, а то так недолго и в самом деле умом тронуться.
Анна поняла, что Ромолу не переубедить. Женщина многое могла бы рассказать, но как заставить ее это сделать? И что означает ее упорство – преданность хозяевам или элементарное чувство самосохранения?
Уходя девушка взглянула напоследок на дверь таинственной комнаты. Ясно, как день, что для нее доступ туда закрыт навсегда – Ромола больше не допустит такой оплошности и не оставит дверь открытой. Кто же здесь жил? Чьи это вышивки? И что могло понадобиться здесь близнецам с того света?
Анна попыталась восстановить в памяти обстановку загадочной спальни. Картины на стенах были развешаны странно. Что означают пустые места? Если бы работы были подарены, то хозяйка перевесила бы те, что остались так, чтобы не нарушать экспозицию. Всем творческим людям присуще чувство гармонии, а пустоты сильно портили общий вид.
И еще кое-что, на что Анна вначале не обратила внимания. Мозг зафиксировал детали и теперь выдал странный факт: в тех местах, где отсутствовали работы, обои покрывала тонкая пыльца, похожая на пепел. Случайно дотронувшись, Анна испачкала палец чем-то, сильно похожим на прах. Что это за вещество? И как оно там появилось? Анна многое бы отдала, чтобы узнать ответ.
Усталость взяла свое. Едва донеся голову до подушки, Анна провалилась в тяжелый сон. Она мало спала в последние дни. Точнее, не спала вовсе. Иногда она отключалась на несколько часов, но это забытье скорее напоминало глубокий обморок. Так было и на этот раз.
Девушку разбудили слепящие лучи – солнце било в оно. На небе появились голубые прогалины. Серые тучи вылиняли до снежно-белого и радовали глаз. Из приоткрытого окна пахло цветами и свежестью.
Часы снова показывали шесть утра, Анна стремительно превращалась в жаворонка. Долгожданное солнце подарило ей бодрость. Отчаянно захотелось съесть что-нибудь вкусненькое. Девушка решила совершить набег на кухню и стрельнуть у Ромолы пару бутербродов с чем бог пошлет. Нику сон тоже пошел на пользу. Чтобы не будить его, Анна отправилась, как есть – в пижаме и тапочках.
Дом спал. Сегодня он вовсе не выглядел угрюмым. Солнце проникало во все уголки, выгоняя оттуда нечисть. На кухне нашлись ветчина и большая головка копченой моцареллы. Чайник вскипел за пять минут, и Анна, поймав на лету пару тостов, уселась за стол, предвкушая роскошную трапезу. Но позавтракать в одиночестве ей не удалось.
Анна заметила Ласло в окно и со вздохом положила надкусанный бутерброд обратно на тарелку. Гигант угрюмо шагал прямо к дому, сжимая в огромной лапище букет, скорее похожий на веник. Головки цветов беспомощно болтались во все стороны. Почувствовав ее взгляд, он поднял голову. На лице парня не отразилось никаких эмоций, но на загорелых щеках выступили два малиновых пятна.
Немного помедлив, он подошел к раскрытому окну и, не глядя на нее, шмякнул букет на подоконник.
– Это мне? – спросила Анна удивленно.
– Это? С чего ты взяла? Я просто прихватил его с собой. Но если хочешь, можешь забрать.
Анна не заставила просить себя дважды. Сегодня ей не хотелось ссориться. Она взяла цветы и положила рядом с собой на стол. Ласло настороженно ловил каждое ее движение. Их разделял пар, поднимающийся от чашки с кофе. Сладкий, уютный запах ванили кружил голову.
Солнце играло на пышных волосах девушки, небрежно сплетенных в большой узел. На ее щеках появился легкий румянец, глаза переливались из синего в зеленый, как морская вода.
Помолчав немного, Анна предложила Ласло составить ей компанию. Он колебался. «Похоже, он никогда не принимал ни единого решения, прежде хорошенько не подумав», – насмешливо подумала она. На самом деле парень просто боялся сморозить глупость и стал отказываться от завтрака, тщательно подбирая слова, но весь эффект от его речи смазался, когда махнув рукой, он угодил в масленку. Они так смеялись, что церемонии были уже излишни. В конце концов, они славно позавтракали, и это был лучший завтрак за последнюю неделю.
Когда Анна возвращалась в свою комнату, неся поднос с бутербродами и кофе для Ника, ее внимание
