и присвистнула:
– Ты его знаешь?
– Что? – вздрогнул Юрка. – Да, кажется.
– А кто этот мужик? – заинтересовался Вилли.
Юрик пожал плечами и неуверенно проговорил:
– Кажется, я видел его с Дашей пару раз. Давно. Еще зимой, в городе.
– Ну и что? – ревниво заметил Вилли, который официально числился Дашиным парнем, хотя изменял ей направо и налево. – Мало ли вокруг нее мужиков крутилось?
– Уж точно меньше, чем баб вокруг тебя, – съязвила я.
– Да не в этом дело, – перебил Юрка. – кажется, вы искали одноглазого?
– Было дело.
– Ну вот, я его нашел.
– Где?
– Да вот же! – он для верности потыкал пальцем в фотографию.
– Покажи! – Воскликнули мы хором, обступив парня со всех сторон. Польщенный таким вниманием, Юрик охотно объяснил:
– Смотрите ему в глаза. Видите?
Четыре пары глаз добросовестно уставились на портрет, но не преуспели. Глаза как глаза. Грустные. Можно сказать, даже красивые.
– Эх вы! – протянул Юрка, гордясь собой. – Зрачки-то разные!
– Ой, правда! – обрадовалась Машка. – А что это значит?
– Это значит, что глаза по-разному реагируют на свет, – важно сказал Юрик. – Один зрачок сужается, как ему и положено, а искусственный глаз остается без изменений.
– Так, имя парня мы знаем, фото у нас есть, – начала прикидывать я вполголоса. – Где ты их видел? Ну, Дашку с Серафимом?
– На Бутлерова, кажется, точнее не скажу.
– А что они делали? – с деланным безразличием поинтересовался Вилли.
– Да ничего. Шли.
– Откуда и куда? – потребовала я конкретики.
– Да не знаю я! Из подъезда выходили. Ну, дом там такой, красный, старинный. Я еще подумал, что Дашка наконец-то Вильке рога наставила.
– Шею сверну, – пообещал Вилли, непонятно к кому обращаясь.
Глава 14
– А клад мы искать не будем?
Машкин вопрос застал нас врасплох.
– Как же мы его найдем? – ласково, как ребенка, спросил ее Юрик. – Мы же не знаем, где его искать. Остров большой.
Машка согласно кивала, но выглядела несчастной. Вот уж не подозревала в ней склонностей к авантюрам. И она продолжала нас удивлять, предложив:
– Давайте духов спросим!
– Кого? – опешил Вилли.
– Духов, – прошелестела подружка, низко опустив голову.
– Мань, ты, похоже, того, переутомилась, – посочувствовала я.
– Я совсем не устала! – запротестовала наша кладоискательница. – И это совсем нетрудно, если есть медиум. А он у нас есть!
– Ты на кого намекаешь? – насторожилась Эльза.
– На меня, – со вздохом призналась я и показала Машке кулак. – Сама же разболтала всем, как мне привиделась твоя покойная бабка, а медиум – это человек, который может говорить с мертвыми. Машка у нас девушка впечатлительная, но не глупая, сложила два и два. Но все равно это пустая затея. Надеюсь, остальные-то это понимают? – я оглядела притихшую компанию и спросила упавшим голосом: – Или нет?
– Стасенька, у тебя получится! – обрадовано запищала Машка. – Всего-то и нужно устроить маленький шабаш.
– Я лично против шабаша, даже маленького, – категорично заявила я. – Такие игры до добра не доводят.
– Ну, Стасечка, ну, пожалуйста! Это будет малюю-юсенький, просто игрушечный шабашик!
– А что для этого нужно делать? – осторожно спросила Эльза. Остальные благоразумно молчали.
Получив благодарного слушателя, Машка разошлась и принялась загибать пальцы:
– Сначала нужно прочесть молитву. Есть такая – специальная – в честь полнолуния.
Юрка задрал голову к небу и сообщил:
– А луна неполная. Она это… как его… выпуклая, короче.
– Растущая, в третьей четверти, – отрапортовала подкованная Машка., – Тоже годится.
Она принялась шарить рукой в своей котомке, бормоча при этом:
– Свечи тоже хорошо бы зажечь. Сейчас, сейчас, у меня были…
– Только не вздумай опять на полу рисовать, – предупредила я, понимая, что Машуню уже не остановить, и с ужасом вспоминая, как в прошлом году после очередной ее затеи полдня ползала по полу, оттирая какие-то закорючки. Машка намалевала их какой-то жутко стойкой к воде и мылу дрянью. Кажется, в тот раз мы пытались наладить ее личную жизнь. Воспоминания сделали меня несговорчивой, и я добавила чисто из вредности: – И свечи тоже лишние.
– Ну, хоть одну свечечку! – взмолилась подружка.
– Нехай зажигает, – разрешил Вилли.
– Но только одну! – не сдавалась я. Машка поспешно сунула обратно в сумку целый пучок свечей, оставив одну, самую толстую и вонючую, подозрительно зеленого цвета. Я подозревала, что Машка сварганила ее самостоятельно, а из чего – даже думать не хотелось.
Под предводительством Машуни мы ввалились в дом и сгрудились вокруг единственного стола.
– Еще нужен котел, – доверительно сообщила она.
– Где ж я тебе его возьму? – возмутилась я.
– Может, есть большая кастрюля?
Я со вздохом приволокла с кухни пятилитровую бадью, в которой бабушка солила сыроежки. Но Машке было мало. Она снова завертела головой, пыхтя от энтузиазма.
– Когда ты, наконец, угомонишься? – с тоской спросила я.
– Мне еще нужен жезл, – смущенно призналась Машуня.
– Могу предложить только веник.
– А больше ничего нет? – спросила Машка, с опаской поглядывая на облезлую метелку.
– Больше – ничего, – заявила я категорично.
– Ладно, используем то, что есть, – слегка приуныла Машка. Она расставила все предметы на столе и потребовала:
– Возьмитесь за руки.
– Это обязательно? – скривилась Эльза, уворачиваясь от поползновений Вилли.
– Да! Нам нужен магический круг. Хорошо! Теперь нарисуем пентаграмму.
При слове «нарисуем», я сдвинула брови и Машка с готовностью продемонстрировала мне обыкновенный мелок, обещая, что последствия не будут столь разрушительными. Стол она все-таки разрисовала, но я тешила себя надеждой, что мел легко смывается.
Машка тем временем уже сыпала в пламя свечи какой-то порошок, от которого тут же заслезились глаза и запершило в горле. Кастрюлю еще раньше наполнили водой и теперь, следуя Машкиным указаниям, мы дружно пялились на гладкую масляную поверхность. Свеча, щедро присыпанная зельем, едва чадила, и старая посудина казалась бездонной и таинственной.
– Заклинаю тебя чарами… – взвыла было Машка, потом запнулась, покосилась на веник в своей руке и продолжила удрученно: – этого предмета!
