— Смотрите, этот бандит все-таки явился! Сейчас я ему скажу все, что я о нем думаю… Иду, дядюшка Трикке, иду.
Оказавшись наедине с Элизой, Люк тут же этим воспользовался и налил себе еще шоколаду.
— Не могу есть всухомятку, — объяснил он ей как бы себе в оправдание. — А твоя кузина, я вижу, не дает тебе вздохнуть.
Личико Элизы озарила улыбка, что случалось, видно, весьма редко.
— Ты так решил, потому что она все время делает мне замечания? Знаешь, мне это ничуть не мешает. А вообще она очень милая. Она приглашает меня к себе на каникулы. Здесь мне куда лучше, чем в пансионе.
— Ты живешь в пансионе?
— Да, в Бурже. Учиться я люблю, но время там тянется так медленно. И если бы со мной не было Ольги… Ольга — это единственное, что осталось у меня от нашего дома. Мне ее подарила Сасель, когда мне исполнилось три года. Понимаешь?..
Элиза прерывисто вздохнула и продолжала уже другим голосом:
— Скажи, а по дороге в Ним ты не попадешь в Аннеси?
— Нет, это мне не по пути. А почему ты спрашиваешь?
— Кузина Берта не разрешает мне об этом говорить, — зашептала Элиза, опасливо покосившись на дверь, ведущую в сад. — Но если ты все же попадешь в Аннеси… Это я насчет Сасель, я тебе сейчас все объясню…
Люк не имел ни малейшего желания узнавать, кто такая эта Сасель. Он мысленно уже считал километры, отделяющие его от Луары, и ему хотелось как можно скорей двинуться в путь. Он уже готов был произнести решительное «нет», но вместо того, сам не понимая почему, кивнул в знак согласия. И тут он услышал слабый шорох платья, сдержанное всхлипывание и почувствовал, как две тоненькие ручки обвились вокруг его шеи. «Только этого мне не хватало, — подумал он раздраженно. — Сейчас еще она заплачет, а я терпеть не могу плаксивых девчонок».
— Сядь-ка, — приказал он строго. — Даю тебе пять минут, чтобы ты мне рассказала про свою Сасель. Но учти, ни минуты больше.
Элиза удобно устроилась на стуле, оперлась локтями о стол, словно эти пять минут были вечностью. Она просто засияла от радости.
— По-честному, я мало что помню, — призналась она. — Никто мне ничего не рассказывает, поэтому, сам понимаешь… Папу и маму я почти не знала, они уехали на остров, когда я была еще очень маленькой. Однажды я спросила у мадам Трошю, директрисы нашего пансиона, как называется этот остров. Она мне сказала: «Борнео». Ты знаешь, где остров Борнео?
— Не помню. И учти, у тебя остается только четыре минуты, я тебя предупреждаю, — проворчал Люк, поглядев на часы.
— Я смотрела в атласе, — продолжала Элиза, нисколько не торопясь. — Этот остров лежит посреди моря. Там умерла моя мама, а папа оттуда не вернулся. И я стала жить в Аннеси, там, где мы жили раньше. Я осталась у Сасель. Я спала в маленькой комнате под красным одеялом, а на камине стояла фаянсовая собака, которая рвалась с поводка. Собака страшно ощерилась, я все глядела на ее зубы и думала: «Что, если она вдруг спрыгнет с камина и кинется на меня», и когда Сасель приходила, чтобы подоткнуть мне одеяло, я всякий раз спрашивала ее: «Собака хорошо привязана?» Она отвечала: «Да, да». И, целуя меня, добавляла: «Спи, спи, моя птичка». А еще там была одна девочка, которая оторвала руку у моей Ольги, и я так плакала, что Сасель никак не могла меня утешить, она взяла меня на колени и спела мне песенку:
Брики-таки? А может быть, Брики-таки-тави? Видишь, я уже не помню!
Голос Элизы умолк. Лицо ее напряглось от усилия вспомнить, и было видно, что она вот-вот снова разрыдается. Люк пожал плечами. Почему он не уходит? Пять минут уже давно прошли, и хотя он все время твердил себе: «Ну, все, конец, теперь — в путь!» — он не мог двинуться с места, словно какая-то неведомая сила удерживала его на стуле.
— Ну, а еще что? — против воли спросил он.
— Что? — повторила Элиза. — Вот и все. Остальное я позабыла. Помню только еще, что напротив нашего дома была лавчонка с зеленой дверью, а рядом церковь с наклоненной колокольней, а над вывеской этой лавчонки была высечена из камня обезьяна с такой смешной мордашкой… Вот и все. Все, все, — добавила Элиза с отчаянием. — Но когда я вырасту большая, я поеду в Аннеси, я найду Сасель и уже больше никогда от нее не уеду.
— А почему вы расстались? — спросил Люк. — Ну, только побыстрее!..
— Однажды мы с Сасель сели в поезд, доехали до Буржа и пошли в пансион, где нас встретила мадам Трошю. Сасель плакала и все целовала меня, и я тоже заплакала, видя, что она плачет, но когда я поняла, что она оставляет меня здесь, я вцепилась в ее платье и умоляла ее увезти меня назад в Аннеси. Конечно, потом я уже не так огорчалась и понемногу привыкла к пансиону, но первые месяцы я чувствовала себя такой потерянной, что ни с кем не хотела разговаривать. Я была совсем маленькая, мне было четыре года, и от Сасель у меня осталась только эта кукла. Вот почему я так люблю мою Ольгу… О, как я рада, что могу все тебе рассказать! Ты такой милый, что дал мне эти пять минут! — воскликнула Элиза и замолчала, покраснев.
И прежде чем Люк успел сказать хоть слово, она снова заговорила:
— Больше я ничего не слышала о Сасель. В прошлом году, собрав все свое мужество, я наконец решилась и спросила у мадам Трошю, кем мне приходится Сасель? «Почем я знаю, — ответила она. — Наверное, прислуга, которой поручили отвезти тебя сюда. Адреса ее у меня, конечно, нет. Знаю только, что она приехала из Аннеси». Больше я ничего не спросила у мадам Трошю, потому что я ее очень боюсь.
— А какое отношение имеет ко всему этому твоя кузина Берта?
— Да она мне вовсе не кузина. Она кузина мадам Трошю и забирает меня к себе, чтобы я не проводила все лето в пансионе. Я помогаю ей мыть посуду, вытираю тарелки, ну и так далее…
Элиза умолкла и отвернулась, словно ей стало стыдно, что она так долго говорила.
— Вот теперь и вправду все… — сказала она и тихонько всхлипнула.
— Долго говорила. Это уже не пять минут…
— Ой, извини меня, пожалуйста… Я…
— Да ладно… Но мне пора! Уже одиннадцать часов, а мне дотемна надо проделать еще немалый путь. Ну, я побежал. До свидания.
— Раз ты мне говоришь «до свидания», значит, мы снова увидимся? — спросила Элиза, еще раз всхлипнув.
Но этих слов Люк не слышал, потому что уже бежал по саду, надевая на ходу рюкзак… Зеленая косилка лежала возле грядки салата, а кузина Берта о чем-то очень оживленно беседовала со стариком Трикке. Люк торопливо с ними попрощался и побежал к коричневой калитке. Он уже толкнул ее и хотел было выйти из сада, как услышал за собой легкий шум шагов: ну конечно, Элиза! Она сунула ему в рюкзак сложенную бумажку.
— Это мой адрес, — прошептала она. — Пожалуйста, не забудь: наклоненная колокольня, фарфоровая собака, обезьянка с потешной мордочкой. Сасель… Не забудь, прошу тебя, не забудь!
И она убежала, сдерживая слезы.
4 В ЛЕСУ
Люк шагал по дороге, ругая себя на чем свет стоит. Потерять столько времени, слушая эту девчонку,
