Но уже через секунду горько пожалела о своих словах. В метре от нее стоял не прыщавый юнец, а высокий, атлетически сложенный мужчина с удивительно нежным, глубоким взглядом.
Почувствовав, как лицо заливает краска, Настя, заикаясь, пробормотала:
– Извините.
Касаткин повторил вопрос:
– Так мне можно с вами познакомиться?
Подруги Пыльневой, заметив смущение Настюхи, отошли на несколько шагов.
– Я – Настя, – девушка протянула руку.
– Валера.
– Вы москвич? – спросила Пыльнева только для того, чтобы заполнить неловкую паузу.
– И да, и нет.
– Как это?
– Есть квартирка в Москве, но в настоящий момент я ее сдаю, а сам проживаю с родителями в области.
Настя, которая сама на протяжении двух месяцев снимала жилье, неподдельно удивилась.
– Первый раз слышу, чтобы уезжали из столицы, обычно происходит наоборот.
– Согласен, но не всегда обстоятельства складываются так, как нам того хочется. Я временно безработный, жить на что-то надо, вот и пришлось перебраться из шумного мегаполиса в тихую деревеньку. Да вы не смотрите на меня как на неандертальца.
– А я не смотрю, – сказала Настя, осмелев, и тряхнула роскошной копной темно-каштановых волос.
– Прогуляемся? – предложил Касаткин.
Пыльнева кивнула. Несомненно, ей понравился Валерий, он был не похож на парней-сверстников, грубых, нахальных, агрессивных. Она сразу поняла, что Валерий сильный, мужественный человек, способный в случае опасности постоять и за себя, и готовый защитить даму сердца. Насте данный факт очень импонировал.
Сообщив подругам, что оставляет их, Пыльнева подошла к Касаткину.
– Куда пойдем?
– А вам... тебе куда бы хотелось?
– Без разницы, хотя нет, давай пойдем туда, где не так людно. Честно говоря, порядком устала от шума и людей.
– Тогда тебе крупно повезло, я знаю одно уютное местечко. Там практически безлюдно, а кроме того, там пекут первоклассные булочки и варят замечательный кофе.
Парочка побрела в сторону набережной.
Остаток дня пролетел незаметно – пришло время расставаться.
Борясь с волнением, Настя спросила:
– Мы еще увидимся?
– Непременно, – улыбнулся Валерий и коснулся губами шелковистой щечки Пыльневой.
Настя была несколько разочарована. Она рассчитывала на большее.
Обменявшись телефонами, молодые люди расстались.
Первый интим случился в октябре. Старушка, сдающая Анастасии комнатку, уехала к сестре, и Настя не замедлила воспользоваться выпавшим шансом.
После той ночи Касаткин потерял голову. Теперь все его мысли были заняты планами на будущее. Холостяцкая жизнь затянулась, пора готовиться к переменам... к приятным переменам.
Незадолго до Нового года Валерий предложил Насте следующее:
– Перебирайся ко мне, хватит платить за жилье.
– К тебе куда, в Москву или к родителям?
– Первое время поживем с предками, а потом... устроюсь на работу, появятся деньги, свалим из деревеньки в столицу.
Перспектива куковать в сельской местности Анастасии, конечно же, не нравилась, но понимание, что данное географическое перемещение лишь временное неудобство, вселяло надежду.
Заверив Валерия, что готова бежать за ним хоть на край света, Пыльнева, собрав нехитрые пожитки, предстала пред очами Касаткиных.
Галине Юрьевне подруга сына не понравилась с первого взгляда. Слишком хитрые, постоянно бегающие глазки девицы не внушали доверия.
– Не пара она Валере, не пара, – твердила Касаткина супругу.
– Мать, Валерке скоро сороковник стукнет, давно пора семьей обзавестись, деток нарожать и зажить по-человечески. Не ты ли просила поскорей родить тебе внучка?
– О внучках думать рановато, прежде необходимо оформить отношения, а уж потом о потомстве говорить.
Все выпады жены в адрес Насти Михаил Иванович списывал на материнскую ревность. Старик считал, что, приведи Валерка в дом настоящую принцессу, Галина и у нее нашла бы недостатки.
А Касаткина с каждым днем убеждалась в своей правоте. Однажды она заявила мужу:
– У нее нет сердца, она бесчувственная.
– Что опять, боже мой?
– Дело в Мурке.
– При чем здесь кошка?
– Она окотилась утром.
– И?
– Я собиралась утопить котят.
– Мать, не интригуй, какое отношение котята имеют к бесчувственности Насти?
– Ты ж знаешь, не могу я их топить, сердце кровью обливается, и оставить нельзя. Мурка за год по три раза, паразитка, котится.
– Я иду спать, – обозлился старик.
– Подожди. Я когда ведро с водой приготовила, начала читать молитву...
– Тоже мне, набожная особа.
– Тут в сарай заглянула Настя. Узнав, что котят топить боюсь, она усмехнулась и... Миш, не моргнув глазом, схватила пищащие комочки и того... утопила.
– К чему клонишь, старая?
– Ты бы видел ее лицо – довольное, наглое, будто всю жизнь этим занималась.
Отмахнувшись от супруги, старик проковылял в комнату. Если так пойдет и дальше, он лично попросит сына поскорее перебраться в Москву. А то, чего доброго, благодаря стараниям матери Валерка до конца дней бобылем проживет.
Несмотря ни на что, Галина Юрьевна, дабы не настраивать против себя сына, продолжала мириться с его выбором.
У молодых же было все чин-чином, угнетала, правда, затянувшаяся безработица Валерия. Уверяя Настю, что в самое ближайшее время он устроится на теплое местечко, Касаткин продолжал протирать штаны, лежа на диване перед телевизором. Тех денег, которые Валерий получал за аренду московской квартиры, вполне хватало на еду и мало-мальски приличную одежонку.
Недалеко от деревни Янино располагался элитный коттеджный поселок. Анастасии удалось устроиться кухаркой к одинокой даме бальзаковского возраста, платившей Пыльневой довольно приличные деньги.
Посмотрев, как живут хозяева жизни, Настя взбунтовалась. Практически ежедневно она закатывала Валерию скандалы:
– Мне надоело жить в конуре твоих родителей. Здесь повсюду ползают пауки, от мух нет спасения, а на улице невыносимо воняет навозом.
– Ну а чего ты хочешь, это деревня.
– У тебя есть квартира.
– Она сдается.
– Устройся, наконец, на работу, отпадет необходимость ютиться у стариков.
– Я пытаюсь устроиться, пока не получается.
