— Это противоречит завещанию мистера Холлоуэя, которое, в отличие от завещания его жены, датировано, подписано и оформлено в соответствии со всеми требованиями, — заметил мистер Логан.
— Родители должны были согласовать между собой кандидатуру опекуна, но, поскольку этого не произошло, суд, очевидно, вынесет решение в пользу воли отца.
Полными отчаяния глазами Лили обвела всех сидевших за столом. Казалось, никто не обращает на нее внимания — кроме Шона Магуайера. Он смотрел на нее так пристально, что у Лили дрожь пробежала по спине.
Сделав вид, будто не заметила его взгляд, она сосредоточилась на финальной части процедуры. Мистер Фулер огласил предварительное финансовое заключение, удивившее всех, кроме Реда. Несмотря на юридическую терминологию и математические выкладки, Лили поняла, что Дерек был по уши в долгах. То же самое касалось Кристел. Предаваясь экстравагантному образу жизни как до, так и после развода, они расходовали средства, превосходившие даже весьма крупные доходы Дерека. Никто не произнес этого вслух, но все поняли, что Холлоуэи были близки к финансовому краху.
Ред окинул взглядом собравшихся.
— Профессиональный гольф — бессердечная игра. В один год ты делаешь миллион долларов, а в следующий получаешь ноль.
Последовали долгие объяснения, касающиеся страховки Дерека и распределения наследства в случае отсутствия наличных денег, однако Лили больше ничего не слышала. Она думала совсем о другом и, как только собрание закончилось, направилась к Сьюзи Ши.
— О детях должна заботиться я, а не Магуайер, — без обиняков заявила она. Вот так. Это решение пришло к Лили внезапно, словно что–то толкнуло ее изнутри. Когда–то она сознательно предпочла свободную, одинокую жизнь. Пришло время положить конец одиночеству.
— Может, у Магуайера есть собственное мнение на этот счет, — громко и враждебно возразил он. — Может, мнение Магуайера состоит в том, чтобы ты катилась куда подальше.
— На данный момент, — сказала Сьюзи, — мистер Магуайер — опекун, назначенный родителями. Тем не менее, мистер Магуайер, я надеюсь, что вы учтете, что мисс Робинсон играет важную роль в жизни детей Холлоуэев.
— Я не собираюсь прогонять ее, если вы имеете в виду это, но кто–то должен отвечать за детей, и этот человек — я.
Мисс Ши кивнула и отошла, чтобы поговорить с другими адвокатами.
Лили ощетинилась, стоя лицом к лицу с Шоном. Она хотела понять, что движет этим человеком, однако они принадлежали к разным мирам и их объединяло только одно — тревога о детях.
— По–моему, ты не оцениваешь дальнюю перспективу. Это тяжелая обязанность.
— Думаешь, я не знаю этого?
— Они переживают последствия травмы, и даже для того, чтобы лишь пройти с ними через это, следует приложить огромные усилия, — сказала Лили. — Но жизнь не стоит на месте. Существуют школа, домашние задания, приступы гнева, болезни, подростковый возраст, и тебе не скостят срок за хорошее поведение. Это пожизненный приговор.
— Да, в твоих устах это звучит просто как песня.
— Веселого в этом мало.
Шон хмыкнул, однако в его глазах таилась злоба.
— Ну конечно! «Веселого в этом мало», — язвительно передразнил он Лили.
Она подавила раздражение.
— Я просто хочу, чтобы ты понимал…
— Что меня не ждет ничего хорошего?
— Что мы должны думать в первую очередь о детях.
— Давай посмотрим. Кто из нас предпочтительнее для них? Ты будешь следить за их режимом, а я не побоюсь показать показывать им, что жизнь снова может стать счастливой. Давай спросим у доктора Саш! — Шон вытащил из кармана мобильный телефон.
Лили не знала, что заставило ее вдруг прикоснуться к нему. Она протянула руку и дотронулась до его локтя.
— Они нуждаются в нас обоих.
Шон взглянул на руку Лили, потом на нее. Смутившись, она отступила.
— Объясни, почему ты так рвешься воспитывать этих детей, — попросил он.
— Потому что этого хотела Кристел. Потому что я знаю, как это делать. Кроме того, я дала обещание.
Шон скрестил руки на груди.
— Но я не слышу, что ты хочешь этого.
— Я хочу того, что лучше для детей. — Внезапно жизнь, которую выбрала для себя Лили, будущее, которое она спланировала, резко изменились. Ее ладони увлажнились, но она подавила желание вытереть их об юбку. — Я знаю, что ты хочешь того же, Шон. Я знаю, ты беспокоишься о них, но это не значит, что ты должен принести все в жертву…
— Это не жертва. Это… просто жизнь. Буду делать то, что делают люди по всему миру — растить детей, день за днем. Детям нужны стабильность и постоянство, и раз в завещании Дерека четко указано, что я должен стать их опекуном, то они остаются со мной.
— Но это я должна растить их! — Произнеся эти слова, Лили почувствовала, как кровь стынет у нее в жилах. «Скажи «да», — подумала она, а потом, сразу же: — Скажи «нет»!» Лили постаралась овладеть собой. Завещание Дерека, назначившего опекуном детей своего незадачливого братца, давало ей полную свободу. Но это было несправедливо. — Я говорю серьезно. И ты знаешь, что я права.
— Мой брат придерживался другого мнения.
— Да, он выбрал тебя, но это не означает что ты больше подходишь для этой роли.
— То, что ты знаешь их дольше и имеешь какое–то там педагогическое образование, не значит, что больше подходишь ты. Кроме того, я еще кое–чем отличаюсь от тебя, Лили.
— И чем же?
— Я не боюсь. А ты боишься.
Хотя возражения чуть не сорвались с губ Лили, она почувствовала, как что–то холодное и темное завибрировало у нее внутри. Как Шон догадался? Он что, словно хищник, нюхом чует страх?
Лили направилась к аппарату с водой и попыталась прийти в себя, пока наливала воду в конусовидный бумажный стаканчик и пила из него. Шон попал в точку — она действительно боялась. Всю жизнь Лили возводила вокруг себя оборонительную стену, чтобы никто не причинил ей боль. Она никогда, никогда не собиралась заводить семью. Это был осознанный выбор. Лили хотела, чтобы ее жизнь принадлежала только ей, хотела быть свободной, ездить туда, куда пожелает, и делать то, что пожелает, не отчитываясь ни перед кем. Трое детей неизбежно изменят положение вещей.
«Но подумай, сколько это даст тебе, — прозвучал в ушах голос Кристел. — Есть кое–что поважнее страха».
— Мы понапрасну тратим время, обсуждая это, — бросил Шон. — Мне пора домой. Дети должны знать, что происходит. Они любят тебя, Лили, поэтому сразу заметят твои сомнения. Ты этого хочешь?
«Они любят тебя, Лили». При этих словах она затрепетала.
— Я хочу, чтобы они чувствовали себя в безопасности.
— Мой брат доверил этих детей мне. Что бы вы с Кристел ни думали о нем, он был заботливым отцом. И я не подведу его.
Лили смяла бумажный стаканчик и бросила в мусорное ведро.
— Денег тоже не будет. Ты это уже понял, да?
— Я, конечно, тупой спортсмен, но все–таки умею складывать и вычитать. — Ослабив галстук, Шон посмотрел ей в глаза. — Ты начинаешь доставать меня. Нет, не так: ты уже достала меня.
