оказалась вместительная шкатулка, имитирующая обычное издание.
Бина догадалась сразу – с Марком случилась беда. Не зря Клим выбегал из дома с подсвечником. Прижимая к груди шкатулку, Биночка вышла на улицу.
Следы Германова, тянувшиеся от крыльца к калитке, практически запорошило снегом. Сбежав по ступенькам, Альбина дошла до ворот.
Марка с рассеченной головой она заметила сразу, как только толкнула калитку. К горлу ее подступила тошнота. Одного беглого взгляда было вполне достаточно, чтобы понять – Марику уже ничем нельзя помочь.
В своей комнате девушка спрятала шкатулку под кровать.
Три следующих дня Альбина пластом пролежала в кровати, гадая – как ей следует поступить в создавшейся ситуации? Рассказать матери? Заявить в милицию? А вдруг ей никто не поверит? Нет, сперва надо все хорошенько обдумать. Любой опрометчивый шаг, любая оплошность могут стоить ей жизни. Если Клим, не моргнув глазом, расправился с братом, то ему не составит большого труда убрать со своего пути и служанку.
Уже потом Бина поняла, какую ошибку она совершила, взяв с собой шкатулку. Ведь ежу понятно – Клим заподозрит в воровстве одного из обитателей особняка. Во что это выльется, ей не хотелось даже думать…
А этой ночью девушка нанесла повторный визит в кабинет. Открыв книжный шкаф, Бина собралась втиснуть «книгу» между бордовыми томиками прочих изданий, как вдруг в дверях появился Клим.
– Так вот кто хозяйничает здесь в мое отсутствие, – протянул он, закрыв за собой дверь.
Альбина уронила шкатулку на пол. Часы и мобильник выпали на ковер.
– От тебя, Бинка, я подобного не ожидал! Кто угодно, только не ты.
– Я… я…
– Что – ты? – Клим подошел к девушке и внимательно посмотрел в ее расширившиеся от ужаса глаза. – Планировала положить шкатулку на полку?
– Клим Альбертович, я могу объяснить…
– Уволь. Твои объяснения мне не нужны. Зачем ты взяла шкатулку?
– По инерции.
– Забавный ответ.
– Вы… я буду молчать, – выпалила Бина. – Никто не узнает, что в ту ночь вы выходили из дома!
Клим побагровел. Схватив Альбину за запястье, Германов прорычал:
– А иначе и быть не может. Мне терять нечего!
– Никому! Никогда! – прошептала Бина. – Только…
– Только?
– Скажите, зачем вы убили Марка? Чем он вам не угодил?
Клим с презрением взглянул на лепетавшую эти фразы Альбину:
– Они заслужили смерти! Я всего лишь свершил правосудие! Мне давно следовало отправить их на тот свет. Теперь время пришло. Они должны сказать мне спасибо за то, что я не прикончил их раньше!
– Кто – они? О ком вы говорите?!
– Не твое собачье дело! Пошла вон! И помни… одно слово, и ты встретишься с Марком. На том свете!
Альбина побежала в кухню. Забившись в угол, девушка пришла к мысли, что Клим в обязательном порядке с ней расправится.
– Сегодня он меня не тронул, потому что побоялся лишнего шума. Но я уверена: теперь мне конец. Клим меня убьет!
Ката потянула Альбину к выходу:
– Идем!
– Куда?
– Слушай меня внимательно. Сейчас мы поедем ко мне домой, поэтому как можно тише облачись в верхнюю одежду и дуй на улицу.
– Как мы доберемся до тебя ночью?
– Моя машина припаркована неподалеку.
– А что мне сказать матери?
– Ничего.
– Как?
– Бина, не перечь! Иди одевайся. Я все объясню позже. Только, ради бога, не разбуди Лидию Серафимовну.
Кивнув, девушка скрылась в темноте коридора.
Четверть часа спустя, покинув особняк через заднюю дверь, они поспешно направлялись к «Фиату».
– Слушай, а Клим не бросится за нами в погоню? Вдруг он видел, как мы вышли из дома?
– Не говори под руку, – буркнула Катка.
– Ката, когда мать увидит, что меня нет, она поднимет панику.
– Это очень хорошо. На панику я и рассчитываю.
– Мне хотя бы можно…
– Тебе можно помолчать! Пока не окажемся у меня в квартире, держи рот на замке. Ясно?
– Я постараюсь…
До Каткиного дома они ехали молча.
Пропустив Бину в прихожую, Ката приложила палец к губам:
– Вот мы и дома. Как видишь, ты зря переживала. Никто нас не догнал и не приставил нож к горлу.
– Это пока.
– Я терпеть не могу пессимистов. Скидывай обувь и следуй за мной.
Открыв дверь в спальню, Ката увидела, что ее ложе оккупировала Лизавета.
– Так, все понятно. Тогда топаем в гостиную.
– Ой, у тебя попугай. Какой милый!
– Бина! Я тебя умоляю, не подходи к нему. Заклинаю! Отойди от Арчибальда!
– Тебе жалко?
– Не жалко, просто он говорящий. И если Арчи заговорит, он поднимет на ноги весь дом.
Накрыв клетку пернатого простыней, Копейкина села на диван.
– Теперь непосредственно к делу. Во-первых, хочу тебя предупредить, что завтра вечером ты встретишься с Климом Германовым в его кабинете.
– Ты обалдела?! Как с головкой-то? Ради чего я драпанула из особняка – чтобы завтра добровольно вернуться и зайти в клетку к оголодавшему льву?
– Бина…
– Ни за что! С Климом разговаривать не буду.
– Будешь!
– Да? И кто, интересно, мне прикажет?
– Я! – Катка смотрела на Альбину взглядом, полным решимости.
Лидия Серафимовна подавала чай, когда в столовой появилась Альбина.
– Всем привет, – радостно произнесла девушка, размахивая мобильником.
– Бина! – У Лидии из рук выпал поднос. – Ты где была? Я весь день места себе не нахожу!
– Я же предупреждала, что с ней полный прядок, – усмехнулась Яна. – Зря вы метались.
– На вашем месте я бы выдрала дочурку, как сидорову козу, – вмешалась Эльвира.
– Как грубо. – Альбина подошла к матери. – Мамуль, так сложились обстоятельства. Я некоторое время поживу вне дома.
– А ты, случайно, не забыла, что работаешь у нас прислугой? – напомнил Клим, не глядя на девушку.
– И тебе за это платят зарплату, – подал голос Юрий.
Биночка вытянула губки.
