правительствами, как таджикское, Москва утверждала, что американские демократические неправительственные организации – НКО (в частности, National Democratic Institute, International Republican Institute, Freedom House и Internews) являются тайными орудиями политики США, которые призваны подготовить местное население к свержению «законных властей» в странах СНГ. Представляется, что в последнее время целью российского давления стало не только ограничение в Таджикистане деятельности демократических неправительственных организаций США, но и всех западных элементов вообще.
9. (C) Создается впечатление, что позиция России в Таджикистане становится более жесткой. Прежний российский посол, Максим Пешков, был разумным, любезным и доступным человеком. Он регулярно появлялся на дипломатических приемах и был всегда готов вести в меру откровенные, хотя и не приносившие больших результатов дискуссии с послами США и других стран Запада.
10. (C) Между тем с появлением в начале лета нового российского посла в Таджикистане, высокопоставленного политического назначенца Рамазана Абдулатипова, посольство России превратилось в неприступную крепость. Прежние наши источники информации из различных отделов российского посольства почти иссякли, а сам Абдулатипов появляется на публике крайне редко. Он по-прежнему принимает дипломатические приглашения, но почти всегда в последнюю минуту отговаривается либо собственным нездоровьем, либо неожиданным визитом важного гостя из Москвы. В редкие случаи, когда его можно встретить на людях – например, по национальным праздникам важнейших государств, – он держится поодаль от других дипломатов, зато нарочито близко к высокопоставленным таджикским чиновникам.
11. (C) Однако нам и другим западным посольствам известно, что сотрудники российского посольства в любое время имеют неограниченный доступ в правительственные учреждения Таджикистана и порой являются туда без предварительного согласования. Это особенно показательно, учитывая тот факт, что другие посольства вынуждены для решения обычных, повседневных вопросов средней важности направлять властям дипломатические ноты, ответ на которые нередко приходит после долгих проволочек.
12. (S) Важно отметить, что в министерстве безопасности Таджикистана полностью доминирует влияние российских секретных служб. При этом точка зрения министерства безопасности нередко получает приоритет в Аппарате президента и ключевых министерствах, таких как минюст, отвечающий за регистрацию иностранных НКО, а также таджикских СМИ и политических партий.
Однако Рахмонов – не просто пешка в игре спецслужб
13. (C) Таджикистан характеризует свою внешнюю политику как политику «открытых дверей» и старается соблюдать баланс отношений с США, Россией, Китаем, Ираном и ЕС, извлекая из этого максимальную пользу в своих национальных интересах. В течение последних 6 месяцев президент Рахмонов неоднократно давал понять, что он «удовлетворен» отношениями Таджикистана и США. Особенно он доволен отношениями в сфере безопасности – главным образом, американской помощью в деле финансирования и подготовки кадров, что призвано усилить возможности государства по контролю границы, борьбе с наркотрафиком и контртеррористическим операциям.
14. (C) Даже в спорном вопросе об американских демократических НКО Рахмонов принял «соломоново решение», отказав в официальной регистрации таким организациям, как National Democratic Institute и Freedom House, но тем не менее позволив им осуществлять большую часть программ. Другой позитивный сигнал от Рахмонова: он только что разрешил использовать в национальной школьной программе учебник по основам гражданских прав, который является плодом долгосрочной работы Международного фонда содействия развитию избирательных систем (International Foundation for Election Systems – IFES). По ряду причин IFES – это единственная демократическая НКО США, избавленная от назойливого внимания таджикских властей и действующая без особых препятствий.
Таджикская позиция в отношении западных НКО заметно ужесточается
15. (C) В последнее время, однако, мы отмечаем постепенное ужесточение позиции таджикской стороны. Хотя в Таджикистане не ожидается принятие новых законов против НКО (подобных тем, что действуют в Казахстане и России), таджикское правительство упорно стремится усилить контроль над всеми НКО, причем не только демократическими.
16. (C) Таджикское правительство утверждает, что во время гражданской войны (1992–1997 гг.) и после нее в страну без ограничения и контроля устремились западные НКО. Теперь Душанбе хочет выяснить, какие НКО реально присутствуют в Таджикистане и чем они занимаются. Для любой страны, озабоченной вопросами безопасности, такое желание вполне разумно. Однако мы полагаем, что оно вызвано стремлением министерства безопасности Таджикистана как-то отреагировать на настоятельные российские советы по предотвращению «цветной революции» и ограничению западного влияния.
17. (C) В последнее время Таджикистан стремится занять новую политическую позицию, что особо проявилось в ходе октябрьского визита госсекретаря США К. Райс, а также совсем недавно – при контактах с ЕС. По мнению таджикских властей, пришла пора перейти от принятия иностранной помощи через НКО к привлечению прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в инфраструктурные проекты (ГЭС и пути сообщения), а также к созданию «совместных предприятий».
18. (C) По словам министра иностранных дел Назарова, пока что это – «желание, а не политика» таджикского правительства (reftel B). Таджикская сторона утверждает, что деятельность НКО не только дорого обходится (из-за высоких расходов на услуги иностранных советников), но и часто бывает неэффективна. По мнению местных властей, это – неприемлемая растрата иностранной помощи. Хотя этот довод не лишен основания, он таит в себе опасную тенденцию и способен отпугнуть тех самых иностранных инвесторов, которых страна пытается привлечь.
Рост задержек с визами – недоброжелательность или простая некомпетентность?
19. (C) Растущее беспокойство вызывает и то, что все сложнее становится получить таджикскую визу – причем не только для персонала американских НКО, но и для сотрудников европейских НКО, для иностранных бизнесменов и даже для работников международных финансовых учреждений. Истинные сыны «загадочного Востока» – таджики никогда не говорят «нет». Власти просто тянут время до тех пор, пока даже у самых сдержанных людей лопается терпение. Западные дипломаты убеждены в том, что новые проблемы с визами суть плоды российских происков по ограничению влияния Запада в Таджикистане. Стоит отметить, что все заявки на предоставление виз проверяются министерством безопасности.
20. (C) Вместе с тем возможно и другое объяснение: коррупция и некомпетентность. В конце минувшего лета прежний руководитель консульского отдела МИДа Таджикистана уступил свой пост одному из родственников Рахмонова (reftel D), после чего и начались новые проблемы. Возможно, новое назначение было призвано обеспечить строгое соблюдение консульским отделом новой рестрикционной визовой политики. Однако хорошо известно, что «двоюродные братья, племянники и зятья» Рахмонова получают «доходные места», редко сопряженные с исполнением реальных профессиональных функций, а затем разводят необузданную коррупцию. Возможно, нечто подобное происходит и в консульском отделе. Самым скандальным примером стало назначение в этом году президентского зятя на должность начальника пограничной контрольно-пропускной службы в международном аэропорту Душанбе. Будучи вопиюще некомпетентен и коррумпирован, он продержался лишь несколько месяцев, после чего был тихо «переведен на другое место работы».
Чтобы предотвратить «цветную революцию», необходимо развивать экономику
21. (C) Возможно, антиамериканская позиция России в Таджикистане и ужесточение мер Душанбе в отношении НКО США и других стран Запада – лишь совпадение. Однако нам известно, что Россия побуждает такие страны, как Таджикистан, к ограничению, если вообще не к изгнанию, НКО США. Косвенным стимулом к этому является и тот факт, что свою «иностранную помощь» Таджикистану Россия не предоставляет через российские НКО. Обещанные Москвой крупные прямые инвестиции в гидроэнергетику и алюминиевую промышленность, возможно, придали Рахмонову смелости и позволили ему занять жесткую позицию в отношении иностранной помощи, поступающей через западные НКО.
22. (C) Как нам известно, Рахмонов ясно осознает, что основной причиной «цветных революций» становится хронический застой в экономике. Хотя Рахмонов всегда проявлял разумную открытость в отношении экономических реформ, которые в конечном счете должны создать условия для западных инвестиций, он теперь, возможно, недоволен тем, что этот процесс затянулся и не обеспечивает притока ощутимых инвестиционных проектов. Рахмонов может решить, что для своего политического выживания ему
