латиноамериканца и его супругу. Стампа стоял молча, зато жена его говорила сразу за двоих. Она заявила, что пришла сюда только для того, чтобы убедиться, что ее мужа не станут зря расстраивать ненужными вопросами.
По пути к лифтам, находившимся в другом конце отделанного мрамором вестибюля, и пока они поднимались на пятый этаж в окружную прокуратуру, Адам мило беседовал с супругами Стампа о погоде и о кондиционерах, которые наконец починили.
Открыв дверь кабинета, он пригласил супругов войти, расставил стулья полукругом вокруг низкого столика, с которого он поспешно снял кипу папок, журналов, бумаги, несколько томов толстых юридических книг. Затем, не переставая извиняться за царящий в кабинете беспорядок, он подал кофе и ненадолго вышел из кабинета. Адам не стал говорить супругам Стампа о том, что пригласил на это же время Кориандр Видал, чтобы та просмотрела личные бумаги и чековые книжки Дэнни. Прежде чем вернуться в кабинет, он предупредил секретаршу, чтобы она доложила по селектору, когда придет Кори. Усевшись за столик, Дэнни стал внимательно изучать Эльзу Стампа.
Это была худенькая, миниатюрная женщина с красивыми чертами лица и рыжими волосами, которые тоже были, должно быть, когда-то очень красивыми. Теперь они были обильно украшены сединой, но по- прежнему падали густыми волнами на лоб и плечи. Лицо Эльзы Стампа было морщинистым, а глаза – ярко- голубыми. В выражении этих глаз можно было прочитать безграничную усталость от жизни, в которой приходилось столько страдать, что теперь не осталось даже сил, да и желания скрывать от окружающих свою боль. По тому, как внимательно следила эта женщина за выражением лица мужа, когда он что-то говорил, как ласково похлопывала его по руке, когда он останавливался, как перебивала его, чтобы сообщить Адаму, что все случившееся стало настоящим кошмаром для бедного Фернандо с его больным сердцем, что он, бедняжка, еле держится на ногах и нельзя ли покончить со всем этим побыстрее, – чувствовалось, как заботливо и покровительственно относится она к мужу.
Адам, не торопясь, начал допрос. Сначала он объяснил, почему вызвал мистера Стампу столь неожиданно.
– Дело в том, что окружной прокурор начинает терять терпение.
Эльза Стампа ответила за мужа:
– Может быть, вы объясните господину окружному прокурору, что мой муж – не вполне здоровый человек.
– Он знает это, миссис Стампа, и очень ему сочувствует, но на него давят из Вашингтона.
– Своим друзьям в Вашингтоне вы тоже сообщите, что у моего мужа слабое здоровье.
Адам заверил ее, что чем скорее они начнут, тем быстрее все это закончится. В знак согласия он был удостоен ее молчания. Адам начал медленно, в хронологической последовательности излагать события, пользуясь и информацией, полученной из записей и бумаг, переданных ему Палмером Виаттом. При этом он не упоминал, каким образом к нему попала эта информация. Стампа подтвердил все – начиная от похищения чиновника с целью выкупа много лет назад в Буэнос-Айресе и кончая тем фактом, что ежемесячно отвозил в Гавану и передавал монтанерос шестьсот тысяч долларов. Стампа говорил с трудом, то и дело останавливаясь, чтобы облизать пересохшие губы или выпить стакан воды, заботливо предложенный Эльзой. Он вымученно улыбался жене и пытался приободрить ее, делая вид, что готов продолжать этот разговор сколько угодно. Жена перебила мужа только один раз – для того, чтобы Адам еще раз подтвердил, что, независимо от причастности ее мужа к событиям в Нью-Йорке и Буэнос-Айресе, ему гарантирована неприкосновенность. Адам заверил ее, что Фернандо Стампа в абсолютной безопасности, при условии, конечно, что все сказанное им – правда. Стампа продолжил рассказ.
– Портфель с деньгами был подготовлен заранее. В первую неделю каждого месяца Дэнни вызывал меня к себе и вручал мне этот портфель.
– Он всегда давал его вам сам?
– Всегда. Иногда, если он был занят на каком-нибудь заседании, он даже выходил только для того, чтобы напомнить мне, что я должен к нему зайти.
Эльза Стампа достала из сумки вязание и демонстративно зазвенела спицами, из-под которых стали появляться все новые и новые ряды аккуратных петель. Водрузив на нос очки, она продолжала внимательно слушать рассказ мужа, время от времени опуская вязание, чтобы посмотреть на реакцию Адама на те или иные слова мужа. Потом она снова возвращалась к тому, что, как она объяснила, должно было стать свитером. Адам понял, что может позволить себе немного расслабиться только тогда, когда слышится мерное позвякивание спиц миссис Стампа.
– Выйдя из банка, я обычно брал такси до аэропорта Кеннеди и оттуда летел в Канаду. До самолета на Гавану у меня, как правило, оставалось минут тридцать пять – сорок. Дэнни настаивал на том, чтобы я никогда не оставался на ночь, потому что все было рассчитано с точностью до минуты. Когда я прилетал в Гавану, меня проводил через таможню некто, имевший отношение к правительству. Он отвозил меня прямо в какой-то дом на берегу моря, где меня ждал другой человек, чтобы забрать портфель.
– Кому принадлежал этот дом?
– Я не знаю.
– А откуда вы знали, что в портфеле находятся деньги?
– Потому что портфель всегда открывали передо мной и пересчитывали деньги, после чего я получал расписку, которую отвозил обратно в Нью-Йорк.
– А где теперь эти расписки?
– В личной картотеке Дэнни, которая заполнялась с помощью шифра.
– А вы знаете код?
– Да.
Адам сделал запись в блокноте.
– А сумма всегда была одинакова? – спросил он.
– Да, это всегда были шестьсот тысяч долларов в крупных купюрах и всегда в одном и том же портфеле.
– Вы знали человека, который забирал у вас деньги?
– Да, он один из лидеров организации монтанерос и что-то вроде приемного отца Дэнни Видала. Его родной отец умер, когда Дэнни был еще мальчиком.
– И как же звали этого человека?
– Маккинли Свейзи.
Адам постарался не выдать своих эмоций.
– У вас есть какие-нибудь предположения, где он может быть сейчас?
– Последний раз я видел его около года назад в Гаване.
– Именно тогда вы отвозили деньги в последний раз?
Стампа кивнул.
– После этого банк перестал приносить достаточно дохода, чтобы изымать прибыль.
– И тогда Видал начал изымать сами вклады?
Стампа снова кивнул.
– К тому времени Дэнни стал очень подозрительным и нервным. Он больше никому не доверял. Решил взять все денежные переводы в свои руки.
– Каким образом?
– Насколько я догадываюсь, он каждый вечер уносил с собой в портфеле небольшие суммы наличными.
– А никто из служащих банка не интересовался, что у него в портфеле?
– Даже если им что-то приходило в голову, они держали язык за зубами.
– Почему?
– Он ведь был боссом. Поэтому, если только человек не был готов обратиться к властям, что толку было зря с ним ссориться?
Миссис Стампа, не отрываясь от своего вязания, предложила куда более логичное объяснение.
– Вы даже не представляете, – сказала она, – каким он был обаятельным, каким добрым и отзывчивым. Он знал каждого по имени, расспрашивал о семьях, всегда знал, когда у кого из них обострялся радикулит, а когда болела старушка-мать. Он поставил себе задачу всегда все обо всех знать, так что люди верили, что
