– Почему?
– Это небезопасно.
– Адам, что вы имеете в виду?
– Хорхе тоже мертв.
Кори схватилась за спинку стула.
– Что? – выдохнула она.
– Его нашла в номере отеля одна из горничных. Сегодня утром. – Последовала пауза. – Ему перерезали горло.
Кори рухнула в кресло.
– Я не верю, – прошептала она. – Почему?
Адам встал на колени рядом с ней.
– Теперь вы понимаете, почему вам нельзя оставаться одной?
– На что вы намекаете? – дрожащим голосом спросила Кори.
– Они могут найти вас.
– Кто? – спросила Кори, опустив голову. – Мне казалось, что это мы кого-то ищем.
Адам взял ее руки в свои.
– Два человека мертвы, – сказал Адам, стараясь произносить слова как можно медленнее. – Убиты. Неужели вы все еще не понимаете, что происходит?
– Но как мог Дэнни приказать убить родного брата? – потрясенно произнесла Кори. – Это абсолютно невероятно.
– Речь идет не о степени вероятности, Кори. Речь идет о деньгах. О миллионах долларов.
– Но ведь все это организовал Дэнни.
– И, возможно, Свейзи, который понял, как глупо… – Адам встал и повернулся лицом к Кори. – Послушайте меня, Кори. Ваша жизнь в опасности. Этих двоих убили потому, что один из них рассказал нам о пяти необеспеченных чеках, а другой рассказал вам о миллионе долларов. Неужели вы не понимаете? Ведь таким образом мы получили возможность связать два факта, вроде бы не имеющих ничего общего. Стало ясно, что Дэнни собирался дать вам миллион долларов только потому, что знал: он никогда не вернется. Это доказывает, что он, скорее всего, жив, и что он все планировал заранее, а значит, замешан сразу в трех убийствах.
– Но как он может причинить вред мне? – спросила Кори. – Ведь Дэнни любил меня. – Так сильно, что бросил вот так, беременную?
Кори неожиданно разозлилась.
– Черт побери, бросить меня – это одно, хотя мне довольно трудно это принять, но запланировать убийство двух летчиков, чтобы получить возможность сбежать, это совсем другое. Я не могу себе этого представить. А теперь вы еще хотите, чтобы я поверила, что Дэнни приказал убить собственного брата и безобидного старика?
Сегодня Адам не собирался ее утешать.
– Вы забыли об изуродованном торсе в морге Чилпансинго, – напомнил он. – Но чему вы удивляетесь? Неужели вы забыли и об убийстве Мэттью Джонсона? – По-прежнему держа руки Кори, Адам встряхнул ими, чтобы привлечь ее внимание. – Эти люди абсолютно безжалостны, Кори. И Дэнни – один из них.
– Я переезжаю сегодня, – словно в трансе, произнесла Кори. Как будто это имело какое-то значение.
– Я помогу вам переехать. А потом либо я останусь с вами, либо вы со мной, в моей квартире.
– А как же моя работа, ваша работа, моя жизнь, ваша жизнь и все остальное…
– Здесь вполне обойдутся без вас некоторое время, – перебил Кори Адам. – А вот что касается моей жизни, вашей жизни и всего остального, то это совсем другое дело.
– Но я ведь не могу прятаться вечно, – тихо сказала Кори и встала. Адам тоже поднялся и через секунду уже обнимал Кори.
– Ничто не может длиться вечно, Кори, – сказал он, ища губами ее губы.
Кори обвила руками его шею и нежно ответила на поцелуй. Затем оба внимательно посмотрели в глаза друг другу. Кори коснулась лица Адама.
– И что бы я делала без тебя? – прошептала она.
Адам снова привлек ее к себе.
– Это не имеет значения, потому что тебе не придется ничего делать без меня.
«Ничто не может длиться вечно», – продолжали звучать его слова в мозгу Кори.
21
Он напоминал оживший труп – тощий и бледный, с ввалившимися глазами и безжизненным выражением лица. На его лице была не усталость человека, все повидавшего в этой жизни, – это была скорее апатия человека, которому неинтересно даже начинать. Движения его были грациозными, а походка – уверенной и плавной, как у танцора, которому постоянно слышится мелодия исполняемого адажио. Худой и высокий, он двигался будто на пальцах, брюки словно держались на одной талии. При этом казалось, что отовсюду торчат кости. Большими танцующими шагами он двигался по улицам Юшуайя.
У него сложилось собственное мнение по поводу того, что произошло в Нью-Йорке. Он считал, что всему должен быть предел. Одно дело ограбление, даже похищение с целью выкупа, даже убийство, если жертвой его были враги и не было другого способа добиться поставленной цели. Но убийство старика, которого сбили машиной, словно перебегавшую улицу собачонку, – это было так же чудовищно, как то, что делали много лет назад эти монстры. А Хорхе… Несмотря на его невысокие моральные качества и другие черты человека никчемного, перерезать ему горло в номере отеля было актом совершенно бессмысленным и жестоким. Дэнни впал в сильнейшую депрессию, еще более сильную, чем после гибели Алисии.
С тех пор, как Эрнандо приехал в Юшуайя, прошло несколько месяцев. С трудом продвигаясь по улицам, он вдруг понял, почему ему всегда было так грустно бродить по зимнему городу. Кругом не было ни души, кроме бродячих собак – они слонялись по улицам или жались к дверям домов, покинутых теми, кто когда-то приехал сюда работать по контракту.
С Юшуайского залива дул свирепый ветер, и если бы не натянутые вдоль тротуаров веревки и металлические решетки, идти было бы почти невозможно. В самом городе не было ничего привлекательного, если не считать открывающегося отсюда вида на горы и леса, за которыми виднелись огромные водные пространства, простиравшиеся до островов Хосте и Наварино на чилийской стороне пролива Бигл. Несмотря на то, что после его последнего визита в эти места прошло много времени, все в этом городе было по- прежнему. Город словно пребывал в состоянии бесконечно затянувшегося ремонта и перестройки. Безжизненно замерли под снегом подъемные краны и мусоровозы в ожидании весны, когда снова возобновится строительство. А потом, после нескольких рабочих месяцев, все работы снова придется сворачивать из-за жестоких осенних ветров, предшествующих началу новой зимы.
Он пошел дальше мимо целого ряда низеньких домишек под железными крышами, напоминавших пряничные домики царской России, попавшие каким-то чудом в самую южную страну света.
Он давно уже решил вернуться к ней, и с тех пор, как принял это решение, не мог думать ни о чем другом. Он обсудил свое намерение только с Дэнни, да и то сразу дал понять, что сделает это независимо от его мнения. В реакции Дэнни на его сообщение было что-то фаталистическое: он предоставил Эрнандо решать все самому, а сам предпочел решить, что делать в самом конце, когда он наступит для них, этот конец. Эрнандо жалел лишь о том, что не сделал этого уже давно. Это наверняка спасло бы жизнь Хорхе. Ведь в этом случае никогда не возник бы этот миллион долларов. Но что толку теперь повторять очевидное и пытаться оправдать прошлое. Время бежало неумолимо. Сегодня Свейзи должен улететь в Гавану с двумя чемоданами, набитыми деньгами, – неожиданно выяснилось, что ситуация на Кубе сейчас безопаснее, чем в Аргентине. Они с Дэнни должны были отправиться следом за Свейзи в воскресенье.
Повернув немного, он пересек несколько улиц, где дома выглядели уже совсем по-другому. Вместо пряничных домиков здесь стояли серые бетонные коробки и шведские сборные дома, а между ними ютились деревянные бараки. Снова и снова он мысленно повторял, что скажет Кори. Даже если застанет ее дома, он все равно будет говорить коротко, без эмоций и откажется что-либо объяснять по телефону. Только время и место встречи – и больше ничего. А если ее не будет дома, он просто оставит на автоответчике такое сообщение, которое сможет понять только она.
