– Они говорили что-то об обуздании огненной кометы. Фанд…
– Фанд, маленькая девочка-рабыня?
– Теперь она жрица Йора. Они сделали из нее чудовище. Она говорит… Она говорит голосом… – Он заколебался, потом сдавленно продолжил, – Она говорит голосом Кани. Они обратились к силам Кани!
Майя побелела еще сильнее.
– Бедная девочка, – вырвалось у нее при воспоминании о тех годах, что она сама провела на Острове Божественной Угрозы.
– Наш отец стал очень самоуверенным. Мы нанесли людям жестокий удар в их собственной крепости. Многие были убиты. Погибло четверо наших братьев, но их, их погибли сотни. Теперь они нанесут нам ответный удар, но мы готовы к этому, готовы как никогда раньше. Мы заманим людей в ловушку.
– Четверо наших братьев убиты?
– Это только за последнее время. А всего за этот год семеро. Теперь я десятый сын. – Нила сурово усмехнулся и приподнял свою черную жемчужину. – Ее послал мне сам Йор, и она уже не раз спасала мне жизнь. Теперь даже отец уважает меня и пытается расположить меня к себе, задаривая морскими змеями и драгоценностями. Но уже слишком поздно. Я ненавижу его! – На этот раз эти слова просто вырвались у него. – Я ненавижу их всех! Надеюсь, что они все умрут.
На миг его рука так сильно сжала жемчужину, что, казалось, неминуемо раздавит хрупкий черный шарик. Потом он отпустил ее и бросил быстрый взгляд на воинов, плывущих неподалеку и с любопытством наблюдающих на ними.
– Так что ты видишь, что должна уплыть как можно дальше отсюда, если не хочешь, чтобы тебя тоже утопили, – сказал он быстро. – Забудь свою дочь, в ней все равно больше от людей, чем от фэйргов. Она утонет вместе с остальными. Плыви на юг, тогда уцелеешь. А теперь пой. Открой рот и усыпи меня своим пением, как сделала с остальными. Они не дадут десятому сыну короля утонуть.
Она заколебалась, и он сказал резко:
– Не забывай, я родился с пленкой вокруг головы. Я не утону, даю тебе слово. Пой же!
Она кивнула, глядя ему прямо в глаза, бледные, как морская вода в лунном свете. Потом глубоко вздохнула ни запела.
Он заслушался, зачарованный. Глубокий, как шепот океана, и такой же гипнотический, ее голос убаюкивал, звал за собой в теплую обволакивающую тьму. Он почувствовал, что падает, ощутил, как волны сомкнулись у него над головой и он пошел ко дну. Очень долго его окружала лишь черная мгла сна. Потом внезапно в глаза ему ударил свет, и он принялся хватать ртом воздух, кашляя и давясь соленой водой.
– Мой принц, мой принц, вы живы? – Над ним склонился один из его
Нила с трудом кивнул, продолжая кашлять.
ЗАПРЕТНАЯ ЗЕМЛЯ
– Ой, фэйргийка! Глядите, морское чудище!
Изабо резко обернулась, крепче сжав руку Бронвин. Какой-то мужчина с красным от гнева лицом показывал на них пальцем. Услышав его слова, толпа селян, собравшихся вокруг ярмарочных палаток, возмущенно завопила.
– Эй, гляньте, у нее жабры! Фу, гадость какая!
– Что эта слизкая жаба здесь делает? Как они осмелились притащить ее сюда?
– Смотрите, смотрите, да с ней ведьма! Видите, у нее кольца и посох.
– У нее на плече сова! Мама, гляди, гляди, маленькая белая сова!
– Только поглядите на этого маленького мохнатого демона!
– Они все тут
У Брана печально задрожали ушки и он вцепился в ожерелье из колец и ложек, висевшее у него на шее. Изабо снова прижала девочку к себе, чувствуя, что настроение толпы становится все более угрожающим. Некоторые сжимали в руках инструменты, как будто это было оружие. Один или двое наклонились и подобрали с земли камни, и все сбились в кучу, угрожающе переговариваясь. Изабо была очень рада, что их окружает плотное кольцо стражников, которые не снимали рук с рукояток мечей.
Неожиданно кто-то запустил в них острым камнем. Изабо отразила его, и он, никого не задев, упал на землю. Послышалось разъяренное шипение.
– Она творит колдовство!
Изабо тихо сказала дежурному сержанту:
– Пожалуй, нам лучше вернуться обратно в лагерь.
– Да, миледи, – сказал он, лихо отсалютовав ей и сделав знак своим солдатам.
Под злобными взглядами жителей деревни небольшой отряд быстро пересек людную рыночную площадь. В них полетело несколько яблок, потом гнилой кочан. Изабо ловко поймала яблоки и с дружелюбной улыбкой впилась в одно из них зубами, бросив хозяину палатки медную монету в уплату. Гнилой кочан она отправила обратно на тот прилавок, от которого он прилетел, аккуратно приземлив его среди других овощей. В толпе заулыбались, но большинство все еще смотрело на них с подозрением, прижимая к себе детей или оттаскивая их с дороги.
– Осторожно, как бы она вас не сглазила, – шептались они. – Она ведьма!
Изабо сокрушенно оглядела свою пустую корзину.
– Ну ладно, по крайней мере, у нас есть несколько яблок, – сказала она Бронвин. Но девочка не
