Он нарисовал на груди крест в надежде, что она поймет его обещание. Тем временем агент начал свою обличительную речь, выдвигая такие обвинения против Анджелы, которым Джордан не мог и не хотел верить. Кроме всего прочего, он заявил, что она была патологической лгуньей.
— И это еще далеко не все, — сказал он, — квалифицированный психиатр поставил ей диагноз параноидального шизофреника!
— Как звали врача? — перебил Джордан. — Откуда мне знать, что вы не лжете?
Агент не медлил с ответом. Имя психиатра — Мона Фремонт. Она стойко убеждена, что Анджела представляет опасность для себя и других. Так как теперь по закону психиатры должны фиксировать таких пациентов, Фремонт сделала эти отчеты доступными для агентства.
Поджигатель продолжал делать другие заявления, которые Джордан не мог опровергнуть и никак не ожидал. Было ощущение, что он взвалил на плечи мешок, который с каждым шагом становится все тяжелее и тяжелее. Спустя какое-то время Джордан перестал вышагивать взад вперед, и просто стоял и слушал. Ему хотелось все логически объяснить, но сейчас нужно было устоять и не поддаться этому желанию. Он никогда не принимал ситуацию Анджелы всерьез, но опровергать сейчас аргументы агента означало бы, что Джордан в самом деле не в своем уме. Последствия были бы слишком печальны. Что, если он все это время ошибался?
Сердце бешено колотилось. Когда он повернулся, чтобы посмотреть на Анджелу, та застыла в ужасе. Что это, вина? Она знала, какие убийственные обвинения говорил ему агент? Поджигатель был уверен, что Анджела — это несчастный случай, который уже произошел. Она страдала галлюцинациями и могла вернуться в это состояние в любое время, она была слишком опасной, чтобы оставаться на свободе. Но теперь Поджигатель больше не хотел, чтобы Джордан привез ее назад. У него был другой план.
Джордан замолчал, предоставив агенту возможность выговориться.
— В мексиканских джунглях нетрудно избавиться от тела, — напомнил Поджигатель, когда напряжение разговора спало.
— Кто это был? — сразу же выпалила Анджела, когда Джордан повесил трубку.
Он бросил сотовый назад в сумку и продолжал тупо смотреть в пол.
— Агент, который первым связался со мной насчет тебя.
— Что он сказал?
Голова Джордана медленно поднялась.
— Он хочет, чтобы я тебя убил.
Веревки врезались в запястья Анджелы. Легкие горели, пока она не глотнула воздуха.
— Господи, ты ведь не серьезно?
— Он — серьезно.
— Но это же убийство. Он просил тебя совершить преступление?
Джордан почти не отреагировал на ее слова.
— Когда ты входишь в список серийного убийцы, это называется самозащита, Анджела. Агентство не может предпринимать такие экстремальные меры. С их стороны это не будет самообороной, а с моей — будет.
— Не могу поверить, — прошептала она.
Глаза Джордана были голубыми и до боли жесткими.
— Он сказал, что ты меня сюда заманила, чтобы убить.
— Это ложь. Я не заманивала…
Джордан прошел к кушетке, обходя девушку.
— Он заявил, что ты лжешь насчет восстановления памяти. Все это — часть твоей игры, а Адам — уловка, чтобы вызвать чувство сострадания. Ты зациклена на богоподобных врачах, ты думаешь, что они безукоризненны. Но когда оказывается, что они простые грешные люди, наподобие твоего отца, ты уверена, что у тебя есть полное право их убить.
— Джордан…
— Он хотел внушить мне, что ты испытывала удовольствие, убивая моего коллегу, так как знала, что именно я найду его.
— Но… ты ведь ему не поверил.
— Он сказал, ты параноидальный шизофреник, воображающий, что люди пытаются его убить. И если я тебя развяжу, то никогда не выйду из этой хижины живым.
— Джордан, все это ложь!
Анджела смотрела, как доктор опустился на колени, и что-то поднял с пола. Она не могла понять сначала, что это, но увидела серебряный отблеск и почувствовала отчаяние. В руке у него был нож. Нет, подумала она, нет. Она не верила, что Джордан может причинить ей зло, но ее охватило болезненное отчаяние. Этот человек спасает жизни. Он не убийца. В ее жизни было столько вещей, которые они принимала на веру. Сейчас она должна поверить своему инстинкту.
— Пожалуйста, положи его, — сказала она. — Ты меня пугаешь.
Джордан положил лезвие ножа на открытую ладонь, как будто изучая его.
— Анджела, если хотя бы что-нибудь из того, что сказал этот человек, правда, то…
Его взгляд заставил Анджелу похолодеть от ужаса.
— Тогда я монстр, которого нужно убить. Ты это имеешь в виду?
Джордан начал приближаться к ней, и Анджела запаниковала. Она все еще не верила, что он сможет причинить ей вред, но сердце ее замерло. Она не могла отвести от него взгляд, когда он шел по комнате.
Джордан прокрутил нож в руке и стиснул рукоятку.
Лезвие дрогнуло и опустилось. Анджела сглотнула, когда оно исчезло в петле на поясе Джордана. Он его убрал. Он убрал нож. Ей следовало бы вздохнуть с облегчением, но что-то здесь было не так. Его рука дрожала. Мускул дернулся на сжатом лице.
Казалось, он разозлился. Да, он был зол.
— Джордан? — прошептала Анджела.
— Господи, — он упал на колени прямо перед ней, мотая головой, не веря в происходящее. — Агент ЦРУ сказал мне убить тебя, и тогда я уйду свободным человеком, героем, потому что остановил «Ангельское Личико».
Резкий смех пронзил его горло. У Джордана был такой вид, будто он не мог поверить в то, что собирался сказать, как будто он ни во что не мог поверить.
— Он говорит мне убить тебя… а все, что я хочу — это обнять тебя.
Из уст Анджелы вырвалось что-то неразборчивое, но они оба знали, что это означало. Он притянул девушку к себе и сжал в объятиях.
— Все, чего я хочу, — сказал он, — это обнимать тебя, пока мы оба не перестанем дрожать. А потом я найду этого агента и заставлю рассказать мне правду, всю эту чертову историю от начала до конца.
Анджела была наполовину на кушетке, наполовину на полу. Она прижалась к Джордану изо всех сил, которые у нее остались. Она не могла обнять его руками, дышать в том положении, в котором он ее зажал, было слишком тяжело, но Анджела никогда не чувствовала такого блаженства, как в этих неожиданных объятиях.
— Пока мы не перестанем дрожать, — повторил он.
Она не понимала, как Джордан пришел к такому решению, и не была уверена, что он сам знает. Некоторые желания инстинктивны и трудны для осознания. Минуту назад он говорил ей о том, что должен убить ее, и говорил так, будто это его миссия перед человечеством. Сейчас же Джордан держал ее в своих объятиях и дрожал так же сильно, как она. Анджела не могла и представить, что заставило его передумать. Если только у него было то же безумное ощущение, что и у нее, словно все это неизбежно. Они были неизбежны.
— Я надеюсь, что не ошибся в тебе, — произнес Джордан, обнимая девушку еще крепче.
— Я тоже на это надеюсь.
Анджела не могла смеяться, но это именно то, что последовало за ее словами — смех. Он обжег ей горло.
Джордан слегка откинулся назад и взглянул на нее. Она сказала ему правду, по крайней мере, ту
