— До свидания, Каллум, — сказал она, пожав ему руку на прощание.
— Прощай, Лорен.
Он смотрел, как она уходит, и сердце его разрывалось на части.
В двери просунулась темноволосая головка. На мгновение ему показалось, что это Лорен, но, к его неописуемому разочарованию, это была всего лишь медсестра. Тут он вспомнил, что вызывал ее, намереваясь заставить доктора убрать эту чертову дыхательную трубку.
— Вам что-нибудь нужно, мистер Таггерт?
Нет, ему уже ничего не было нужно. Теперь не имело значения, сколько он еще здесь проваляется.
— Извините, нет. Должно быть, я случайно нажал кнопку.
— Вы уверены? — Она с сомнением посмотрела на него, словно он страдал от боли, в которой не желал признаваться. — Прошло уже шесть часов. Если хотите, могу сделать вам еще один укол демерола.
— Нет, мне и так хорошо.
Кэл закрыл глаза. Медсестра суетилась вокруг него еще несколько мгновений, поправляя что-то, потом ушла. Он вдруг резко открыл глаза.
— Сестра?
Она повернулась к нему.
— Да?
— Я ужасно устал. Может, вы дадите мне что-нибудь, чтобы я заснул?
Она понимающе улыбнулась.
— Разумеется. Одну минуту.
Наступившее утро Кэл встретил как медведь, мающийся головной болью с похмелья. Не говоря уже о том, что он предпочел трусливое забытье со снотворным, но тот тяжелый сон без сновидений не принес ему облегчения.
Точно так же, как и нотация от своего папаши, когда тот отчитал его за то, что он позволил Лорен уехать. Что бы ни говорил Кэл, старый осел никак не желал поверить, что таков был выбор Лорен и что она оставила его по собственному желанию.
— Разумеется, она уехала, идиот! Ты ведь не просил ее остаться, — бушевал Зейн, и на его громоподобный рев прибежала медсестра.
Ему нужно было убираться из этой проклятой больницы и возвращаться к себе на ранчо. Там всегда хватало работы, которая поможет притупить боль.
— О, заткнись, Бога ради, — пробормотал он.
— Мистер Таггерт?
Кэл поднял голову и увидел в дверях офицера канадской королевской конной полиции. Разумеется. Допрос.
— Входите.
Конник, высокий, седеющий мужчина худощавого телосложения, снял шляпу и беззвучно прошел в комнату.
— Выглядите вы лучше, чем в прошлый раз, когда я приходил к вам.
— Не могу сказать, что помню, когда имел честь, офицер…
— Капрал Белдан, и не переживайте, вы были без сознания. — Он протянул руку, и Кэл пожал ее. — Я не вовремя?
— Как раз наоборот.
Допрос занял примерно час. Кэл поведал свою историю, ответил на вопросы полицейского так старательно, как только мог, а затем они пошли по второму кругу. Кэл не смог рассказать что-либо существенное, кроме того, что произошло, когда он прискакал на кряж. Когда он закончил, у детектива с серьезными глазами нашлось многое, о чем он сообщил Кэлу. Похоже, что за последние тридцать шесть часов он успел обстоятельно допросить Лорен, Марлену и Брэди, так же как и половину сотрудников Кэла и весь штат Харви, чтобы сложить воедино кусочки головоломки. И вот что у него получилось.
По словам Белдана, если бы не вмешательство Лорен, погибла бы не только Марлена, но и Брэди, причем весь мир — и судьи в том числе — поверили бы, что в их смерти виновен Кэл.
Харви украл перчатки Кэла — конник показал их ему в запечатанном пакете, и Кэл подтвердил, что это именно те, которые он потерял, — и намеревался совершить в них убийство, а потом оставить перчатки в качестве улики на месте преступления. Полицейский продемонстрировал ему и другие вещички, которые принес с собой Харви и которые, как они подозревали, тот собирался подбросить на место преступления. Это были окурок сигареты, коробок спичек и что-то там еще, но Кэл не смог подтвердить, что они принадлежали ему.
— Не страшно, — заверил его Белдан, — эксперты проведут анализ, и все выяснится.
Полицейский принялся скрипеть ручкой у себя в блокноте, записывая что-то, а Кэл получил возможность обдумать то, что он только что услышал. У него гулко заколотилось сердце, когда он наконец осознал всю важность происшедшего — без вмешательства Лорен он уже сидел бы за решеткой, а Харви радостно потирал бы руки, запуская свой строительный проект.
Но она
Внезапно Кэла пробила дрожь, а потом бросило в пот. Если бы он не повернул Сиенну вспять, то сейчас Лорен была бы уже мертва. Да и так он чуть было не опоздал… Кэл вдруг преисполнился благодарности больничной койке, которую он рвался покинуть.
Он понял и еще кое-что: его обвинили бы и в ее убийстве. Но если бы Лорен умерла, он заслуживал бы и тюрьмы, и кое-чего похуже. Ее кровь была бы на нем.
Наконец конник захлопнул свою записную книжку.
— Мисс Таунсенд — замечательная женщина.
— Я знаю, — согласился Кэл. Впрочем, он слушал вполуха, про себя ужасаясь всем этим «если» и «вдруг».
— В самом деле?
Что-то в тоне конника привлекло внимание Кэла. Он бросил на детектива острый взгляд.
— Почему у меня такое чувство, что вы хотите сказать мне кое-что еще?
Детектив не отвел взгляда.
— В первый раз я разговаривал с мисс Таунсенд, пока врачи занимались вами. Она была очень расстроена.
На что он намекает?
— Обстоятельства были не слишком приятными.
— Я считаю, что она сознательно навлекла на себя гнев мистера Мак-Леода, чтобы тот безжалостно избил ее, — продолжал детектив.
Кэл побледнел, вспомнив ее синяки и ушибы.
— Я знаю. Только таким образом она смогла продержаться, пока не подоспел я.
— Она поступила так, чтобы дать вашей бывшей жене шанс спастись.
Господи, да что такое, в самом деле, с этим малым? У Кэла была повреждена грудь, а не мозги.
— Я знаю. Из-за этого все и началось. После того, как у нее было видение… — Он по-прежнему испытывал неловкость, произнося это слово, но с каждым разом это становилось все легче. Он откашлялся. — Именно это видение и привело ее сюда с единственной целью — спасти Марлену.
Детектив Белдан сунул записную книжку в карман.
— Насколько я понимаю, у мисс Таунсенд была еще одна причина постараться сохранить жизнь миссис Таггерт.
— Бывшей миссис Таггерт. И что вы имеете в виду, говоря о еще одной причине?
— Мистер Мак-Леод до мельчайших подробностей объяснил Мисс Таунсенд, как он намеревался подставить вас, мистер Таггерт. Вот почему мы все раскопали так быстро. Этот глупец ей сам все рассказал.
