Так пролетело три года, но ребенок по-прежнему был нем и недвижим. Это чрезвычайно печалило мать, ибо она решила, что в ее сына вселился злой дух. Сердце ее было полно тревоги.
Перед уходом из дома женщина всегда кормила мальчика и укладывала в бамбуковую колыбель, подвешенную к балке на потолке.
Поэтому в деревне его называли «Мальчиком из бамбуковой колыбели».
Но вот пришел день, когда и в деревню Фу-Донг прибыл царский глашатай. Он громко восклицал:
— О люди! Если есть среди вас человек, наделенный. отвагою героя и талантами полководца, пусть возглавит он войско и уничтожит врагов!
Его голос долетел до хижины, в которой раскачивалась колыбель с немым мальчиком. Вдруг он приподнялся и сказал матери:
— Иди и призови ко мне царского гонца…
Увидев, что сын поднялся и заговорил, мать пришла в большую радость. Но она не представляла себе, для чего малышу царский гонец, и стояла в растерянности. Тогда мальчик стал торопить ее, и мать, все еще сомневаясь, побежала на площадь.
При виде царского посла мальчик уселся в своей колыбели и с важностью произнес:
— О посол, возвращайся во дворец и скажи царю, чтобы он приказал изготовить для меня бич из гибкой стали, железное копье, железный шлем и железные доспехи. Все это должно быть громадного размера. Кроме того, мне необходим огромный железный конь. Пришлите все это ко мне, и я пойду на врагов и уничтожу их.
Посол с изумлением выслушал речь ребенка и поспешил в столицу сообщить обо всем царю. Хунг Выонг, который с нетерпением ждал, когда объявится, наконец, герой, способный изгнать захватчиков, чрезвычайно обрадовался и повелел искуснейшим мастерам кузнечного дела немедленно изготовить необходимое снаряжение, а именно: стальной бич, шлем, доспехи, копье и коня из железа, — и все это сделать исполинских размеров и наилучшего качества.
Работа закипела. Днем и ночью бруски раскаленного железа сверкали на кузнечных наковальнях. Громко гудело пламя, раздуваемое мехами, звучали могучие удары молотов; после каждого удара рассыпались золотые снопы искр и медленно гасли, подобно маленьким падающим звездочкам. Толпы людей наблюдали за работой кузнецов, позабывших об усталости, и в их сердцах зарождалась надежда.
Но вернемся к мальчику из бамбуковой колыбели. Тхань Зяунг — так стали звать его в деревне. «Зяунг» — это название бамбука, из которого была сделана его колыбель, а слово «тхань» значит «святой», «волшебный». Ребенок совершил такие необыкновенные чудеса, что люди прибавляли к его имени это слово.
С того дня, как у мальчика побывал царский гонец, он стал говорить и бегать ничуть не хуже других детей, но больше всего люди изумлялись тому, как много он ел. Тхань Зяунг говорил матери каждый день:
— Мама, приготовь мне как можно больше риса, зажарь для меня как можно больше мяса, ибо я должен набраться сил, чтобы сразить врагов.
Вскоре в доме матери не осталось ни одного рисового зернышка, а сын с каждым днем требовал все больше и больше еды, он становился все шире в плечах, все выше ростом, словно его надували воздухом. Жители деревни, видя все это, стали помогать матери кормить сына, они приносили ей рис, мясо и овощи. И сколько бы ни было пищи, Тхань Зяунг съедал все без остатка и рос, рос на глазах.
И вот опять прибыл в деревню Фу-Донг царский посол с целою свитой, чтобы передать Тхань Зяунгу стальной бич, железное копье, железный шлем, доспехи из железа и железного коня. Тхань Зяунг вышел из дома им навстречу. Он расправил плечи, потянулся, и все увидели, что ростом он стал в несколько чыонгов. Вид его был чудесен, люди дивились его силе и мощи. Тхань Зяунг надел выкованные из железа латы и шлем, взял в руки сверкающее копье, потом вскочил на коня и хлестнул его по железной спине бичом из гибкой стали. Конь заржал, и голос его был подобен грому, а из ноздрей вырвались высоко в небо огненные струи, похожие на яркие радуги. Потом он помчался гигантскими скачками, едва касаясь земли.
Обыкновенный человек не успел бы и глазом моргнуть в то время, как Тхань Зяунг достиг неприятельского лагеря. Солдаты врага беспечно спали, а военачальник, обожавший слушать рассказы о своих победах, упивался речами льстецов. И вдруг подобно урагану обрушился на них Тхань Зяунг. Враги схватились за оружие, но юноша проносился сквозь их ряды так свободно, словно это был безлюдный пустырь, и оставлял за собой груды изуродованных трупов. Тхань Зяунг пробился к шатру главнокомандующего, что стоял у самого подножья горы Ву-Линь, взмахнул копьем, и шатер рухнул на землю, а свирепый предводитель был сражен рукой богатыря. От пламени, вырывавшемся из ноздрей железного коня, загорелся вражеский лагерь и весь окружающий лес. Среди огня и дыма с криками метались враги, охваченные ужасом. А Тхань Зяунг сыпал на их головы удар за ударом, поражая сразу сотни и тысячи. Богатырь сломал в пылу боя железное копье и стальной бич, удары которого рассекали врагов. Тогда он могучей рукой вырвал бамбук, который рос у дороги, и стал разить им бегущих врагов. Бой, постепенно затихая, докатился до подножья гор Шок-Шон. К концу дня не осталось в живых ни одного вражеского солдата, трупы их в беспорядке громоздились на полях, в лесу, на горных склонах, и повсюду ручьями текла кровь. Над дымящимся полем битвы, казалось, пролетел огненный смерч.
Сам же Тхань Зяунг, уничтожив захватчиков, поскакал вверх по горному склону. Его железный конь прыгал с вершины на вершину и, наконец, поднявшись в небо, умчался в беспредельный простор. Небеса вдруг стали ярко-красными, как пламя; но вскоре алые блики потухли, и небосвод снова засиял голубизной. Подул легкий ветерок, задрожали листья на деревьях, стебли травы и лепестки цветов. Их чуть приметное колыхание звучало, как далекая нежная музыка…
Все люди земли Ван-Ланг с восторгом восхваляли героические подвиги и бескорыстие Тхань Зяунга. По повелению царя Хунг Выонга в деревне Фу-Донг был сооружен храм в честь славного героя, и люди до сих пор чтут его память. Деревню Фу-Донг стали называть Зяунг, а на том месте, где был сожженный лагерь захватчиков, возникла новая деревня, названная Тяй, что означает «пламя».
Говорят, что цепь прудов, протянувшаяся от Ким- Аня до гор Шок-Шон, есть не что иное, как наполненные водой следы железного коня Тхань Зяунга. Бамбук же, которым герой разил врага, пожелтел от жаркого дыхания огня и стал цветом напоминать слоновую кость. А в тех местах, где его опалило пламя, на стеблях остались коричневые пояски. Впрочем, некоторые утверждают, что это следы крови врагов.
КАК ЛЕ ВАН КХОЙ ПОБЕДИЛ ТИГРА
Старики рассказывают, что в давние-предавние времена в цитадели города Зя Диня [53] был обширный двор, на котором стояло множество клеток с тиграми и слонами. Тигры сидели в огромных железных клетках и были очень злы. В каждой из таких клеток находилось тридцать — сорок зверей.
Однажды (в каком году, никто уже не помнит) цитадель Зя Диня захотел посетить сиамский посол. По случаю приезда гостя из соседней страны комендант цитадели генерал Ле Ван Зюет решил придумать что-нибудь такое, что произвело бы на посла выгодное впечатление. Он вызвал к себе одного из лучших своих солдат по имени Ле Ван Кхой и отдал ему тайное распоряжение.
Сиамского посла и его свиту встретили со всеми почестями, им отвели почетное место на высокой трибуне посреди внутреннего дворца цитадели. Здесь же вместе с послом находился генерал Ле Ван Зюет и другие чины, а рядом разместились сотни зрителей.
Когда все заняли свои места, генерал дал знак начинать охоту на тигров.
Ле Ван Кхой, который до этого стоял в строю солдат, подошел к одной из клеток и отпер ее. На Ле Ван Кхое были только короткие штаны, но держался он отважно и был спокоен. Длинная коса, заплетенная
