– Мне нравится такая постановка вопроса. Но я уже все сказала.
– Ангелина Викторовна, это неразумно.
– Это как раз очень разумно – не тратить зря время и нервы. Мои и ваши.
– Но мы же их ищем, у нас не первый подобный случай, и если бы вы дали показания… Ладно, не пишите заявление, но хотя бы дайте показания.
– Официально? Нет.
– Хорошо, неофициально. Сколько их было?
– Двое.
– Возраст?
– Откуда я знаю? Было темно! И я здорово испугалась.
– И все же, это были подростки или взрослые парни?
– Нет, не подростки, как мне показалось.
– Ну вот видите, уже ценные сведения. Во что одеты?
– Не разглядела.
– Чем они вас ударили?
– Да они не столько ударили, сколько отшвырнули в грязь.
– Кастета не было?
– Откуда мне знать!
– Хорошо. Кто был тот человек, который их спугнул?
– Понятия не имею! Просто какой-то храбрый мужчина.
– Что именно он сделал?
– Он загородил им дорогу и страшно засвистел. Просто как Соловей-разбойник.
– Сам засвистел?
– Нет, дублера пригласил! – вышла из себя Ангелина.
– Извините, я имел в виду, у него был свисток?
– Да почем я знаю, мне не до того было! Говорю же вам, я здорово испугалась.
– А они, значит, испугались свиста?
– Выходит, что да.
– А дальше что было?
– Дальше? Дальше он помог мне встать и дойти до лифта. Да, еще он отогнал мою машину на стоянку.
– А ключи вернул?
– Разумеется!
– А вы проверяли, машина там?
– Что вы хотите сказать?
– А то, что это мог быть спектакль. Парни вас вышвырнули, а он вроде как пришел на помощь – и таким образом получил доступ к машине. И спохватиться, по его расчетам, вы могли бы в лучшем случае утром, когда их и след простынет. А так бы вы сразу сообщили об угоне. Представляете, какой выигрыш во времени? Позвоните на стоянку!
– Мне утром оттуда звонили, что я забыла заплатить. Там все в порядке.
– Отлично! Значит, не перевелись еще герои? Кстати, он вам представился, этот герой?
– Назвался то ли Иваном Филиппычем, то ли Федоровичем, а нет, Фердинандычем. Да, точно, Иван Фердинандович.
– А фамилия?
– Не спрашивала. Может, мне от него еще документы надо было потребовать?
– В наше время это нелишне.
– Но я же не милиционер. Еще вопросы будут?
– Вы театр любите?
– Какой театр?
– Ну вообще, как вид искусства?
– А какое это имеет отношение к делу?
– Никакого. Просто мне тут достали билеты во МХАТ…
– И что?
– Да вот подумал… Хорошо бы пойти с такой интересной женщиной.
– Пойдите с женой.
– Я не женат.
– Ну так пригласите кого-нибудь.
– Вот я и приглашаю. Вас.
– А больше некого, что ли?
– Да нет, но просто хотелось бы с вами пойти.
– Это вы что, клеитесь ко мне? – усмехнулась Ангелина.
– Ну можно и так сказать, – покраснел майор.
– А я не могу пойти в театр, даже если бы хотела.
– Почему?
– А у меня фингал!
– Ну можно в темных очках, как сейчас, совсем ничего не видно.
– Ну уж нет, с фингалом не пойду.
– Очень жаль. А когда фингал пройдет?
– Тогда мне придется наверстывать то, что я пропущу за эти дни. По работе, я имею в виду.
– То есть вы не хотите идти в театр с ментом? Так?
– Не так. Просто у меня объективные причины, и потом, вы ведь не дали мне ответить. Я не люблю театр как вид искусства.
– Не может быть!
– Почему? Еще как может! Просто терпеть не могу театр.
– А цирк?
– Ненавижу!
– Почему?
– Там зверей мучают. Я один раз видела на Цветном бульваре, как из цирка выехал мотороллер, на котором сидел морской лев. И он упал на асфальт и остался лежать… Ненавижу!
– А что вы любите?
– Послушайте, Денис Геннадьевич. Я сейчас совершенно не в том настроении, чтобы завязывать какие-то отношения, поймите меня!
– Да-да, я понимаю! Ну что ж, простите за назойливость. Жаль, что не хотите подать заявление. Всего наилучшего!
Он ушел расстроенный.
Вот не было печали, влюбленный мент. Впрочем, он довольно приличный и внешность приятная, но как с другой планеты. С ним разговор получается как с гуманоидом. А вот с Головиным другое дело. Мы с ним с одной планеты. Но мне он не годится… У него Мака, да и вообще, зачем мне все они нужны? А ну их всех!
Фильм состоял из десяти серий. И вначале ему все нравилось. И бережное отношение к тексту, и главный герой. Тут попадание было абсолютным. Правда, героиня подкачала. Она сразу была показана какой-то мерзавкой, а она у него вовсе не мерзавка, а просто женщина, на которую слава обрушилась тогда, когда ее уже не ждут, и кто бы бросил в нее камень за то, что голова у нее закружилась? Очень уж это в лоб… Но остальные актеры ему понравились. Мака млела от счастья! Это было так странно – твои фразы произносят актеры и действуют по тобой написанным правилам. Восхитительно и странно. Иногда он морщился недовольно – сценарист прибавил что-то свое, и, как правило, это казалось чужеродным, но все-таки общее ощущение было приятным. Он сам с интересом следил за развитием сюжета. Но в час ночи объявил:
– Все, на сегодня хватит!
