– Я сейчас! Только цветы поставлю.
– Ася, а ты в каком классе учишься? – спросила женщина.
– В девятом.
На этом разговор опять оборвался. Наконец тетя Липа решилась.
– А знаете, что у нас стряслось-то?
– Нет, а что?
– Обокрали нас!
– Да что вы говорите! – испуганно воскликнула женщина. – Здесь?
– Нет, на даче.
– И много украли?
– Все фотографии и портреты Игорь Васильича и все его вещи. Больше ничего не тронули.
– Господи, кто же на такое пошел?
– Вот и я тоже в толк не возьму, кому это надо! А вам ничего в голову не приходит?
– Мне? – испугалась женщина. – При чем тут я?
– Да вы-то, понятное дело, ни при чем, вы женщина солидная, а может, что-то слыхали, может, у кого- то фотографии редкие появились?
– Вы имеете в виду поклонниц Игоря Васильевича?
– Ну да!
– Но я вообще-то с ними не очень знакома, я сама по себе…
Тут в дверь опять позвонили.
– Ну, началось! – вздохнула тетя Липа. – Сиди, Ася, я сама открою.
– О! Кого я вижу! – услыхали мы восклицание тети Липы. – Прошу, прошу, проходите! Нет, Игоря Васильевича нету, он в Лиссабоне. Вчера пел «Бориса». Спасибо. Нет уж, вы пройдите, вас сам бог послал.
И тут в кухню вошли тетя Липа и… Николай Николаевич! Он смущенно улыбался.
– Николай Николаевич! – обрадовалась я.
– Здравствуй, Асенька!
Николай Николаевич Шадрин в прошлом капитан милиции, а ныне студент консерватории. Мы познакомились с ним на нашем первом деле, и он попросил, чтобы дедушка его прослушал. В результате этого прослушивания Николай Николаевич круто переменил жизнь.
– Как учеба, Николай Николаевич?
– Спасибо, но я ведь только начал… Трудно, очень трудно пока.
– Поначалу всем трудно, вы уж мне поверьте, – успокоила его тетя Липа.
– Вы тоже певец? – робко осведомилась женщина.
– В перспективе.
– Не скромничайте, если уж вас Игорь Васильевич рекомендовал, значит, есть у вас талант. Он у нас такой строгий в этом деле.
От слов тети Липы Николай Николаевич расцвел и с наслаждением принялся за кекс.
– Николай Николаевич, у меня к вам дело, – не выдержала наконец тетя Липа.
– Дело? – удивился Николай Николаевич. – У вас?
– У меня. Обокрали нас, Николай Николаевич!
– Когда?
– Точно не знаю, а обнаружили в понедельник.
– В милицию заявили?
– Нет!
– Но почему?
– Понимаете, эта кража не совсем обычная. У нас с дачи унесли все фотографии и портреты Игоря Васильича и все его носильные вещи.
– Ага! Понимаю! Поклонницы действовали, это наверняка, – догадался Николай Николаевич.
– То-то и оно! Что тут милиция сделает? А главное, я знаю, Игорь Васильевич не хотел бы, чтобы его поклонниц в тюрьму сажали.
– А вы знаете, – робко начала женщина, которую, как выяснилось, звали Елена Аркадьевна, – я сейчас вспомнила, что существует клуб поклонниц Потоцкого, сокращенно КПИП.
– КПИП? – засмеялся Николай Николаевич. – Значит, Клуб Поклонниц Игоря Потоцкого, так?
– Так! Может, вам к ним обратиться?
– А где их найти? Вряд ли у них есть офис, – встряла я.
– Конечно, нет, – улыбнулась женщина, – но думаю, не их ли это рук дело?
– Не может быть! – воскликнула тетя Липа. – Исключено! Сами подумайте, собираются поклонницы, которые его боготворят, и решают обокрасть любимого артиста? Да вы что!
– Тогда кому это нужно? – спросил Николай Николаевич.
– Думаю, это какая-нибудь баба психованная. Зачем, например, клубу старые джинсы и пижамы? – заявила тетя Липа. – Николай Николаевич, что вы-то думаете по этому поводу?
– Да как вам сказать… Если бы я был на месте преступления, видел бы замки…
– Замки были в полном порядке, а на месте преступления мы обнаружили одну штуку… Я сейчас!
Я бросилась к себе в комнату и достала из шкатулки пуговицу. С цветочком посередке.
– Вот, Николай Николаевич! Смотрите!
– Да, пуговка приметная, надо сказать! Елена Аркадьевна, а вы случаем не знаете, как попасть в этот клуб?
– Понятия не имею! Вот если бы сейчас концерт Игоря Васильевича предстоял или спектакль, так их возле концертной кассы отловить ничего бы не стоило, а так… Понятия не имею, где их искать. Хотя постойте… Я с вашего разрешения попробую позвонить одной моей приятельнице… Может, она знает.
Елена Аркадьевна стала набирать номер.
– Занято!
– Не беда. Пейте еще кофе! Кекс берите, – радушно предлагала тетя Липа.
Опять в дверь позвонили. Принесли еще десяток телеграмм.
– Вот, Николай Николаевич, когда-нибудь и вам будут присылать столько телеграмм.
– Да что вы, Олимпиада Андреевна! Где уж мне… – засмущался Николай Николаевич.
– А вот попомните мое слово! На вас судьба внимание обратила, а это много значит, – совершенно серьезно сказала тетя Липа.
– Судьба внимание обратила? – удивился Николай Николаевич.
– А как же? Зря, что ли, вы с Аськой зимой встретились? Если бы не эта встреча, еще неизвестно, поступили бы вы в консерваторию…
– Это точно! Я как узнал, кто Асин дедушка, сразу нахальства набрался. И попросился к Игорю Васильевичу на прослушивание.
– А я что говорю! Это судьба вас на правильную дорожку вывела!
– У вас какой голос? – поинтересовалась Елена Аркадьевна, продолжая нажимать на кнопки телефона.
– Лирический тенор! – выпалила я.
– О! Скоро у вас тоже от поклонниц отбою не будет! Как споете Ленского… – улыбнулась она.
– Не надо, прошу вас, а то сглазите еще! – застенчиво проговорил Николай Николаевич.
Мы все засмеялись, Елена Аркадьевна поплевала через левое плечо, постучала по дереву. А потом явилась еще одна поклонница, с корзиной потрясающих груш.
– Из моего сада! – гордо сообщила она.
– Но дедушки нет в Москве!
– Ничего! Пусть! Мне приятно будет, если вы сами их съедите.
Тетя Липа пригласила на кухню и ее. Пока она наливала кофе новой гостье, Николай Николаевич стал прощаться.
– Спасибо вам, Олимпиада Андреевна! До свидания, Елена Аркадьевна! Я непременно займусь этим делом! Асенька, не проводишь меня до двери?
